Ознакомительная версия.
Тут машина остановилась, и я сообразила, что мы находимся возле отделения милиции.
— Подожди здесь, — сказан Денис. — Не думаю, что это займет слишком много времени.
Водитель такси курил, поглядывая в окно, а я, откинув голову на спинку сиденья, закрыла глаза, еще раз пытаясь уяснить для себя происходящее. Толку от этого, сказать по чести, вовсе не было. Наконец вернулся Денис.
— Парень этот — темная лошадка, — принялся объяснять он мне, как только сообщил водителю адрес. — Бывший адвокат, за какую-то скверную историю его турнули, и с тех пор он перебивается случайными заработками. В основном помогает бывшим коллегам, когда надо провести собственное расследование. Парень, по общему мнению, толковый и даже талантливый, но с большими проблемами по части морали. Есть мнение, что он не брезгует шантажом. Но неприятностей с законом у него на сегодняшний день нет.
Я слушала очень внимательно, мрачнея все больше. Деревягин нашел этого типа и попытался провести собственное расследование. Что они там накопали — вопрос. Однако Деревягин решил появиться у меня и погиб. Это более-менее укладывается в какую-то схему, а что делать с запиской Глеба, с тем самым клочком бумаги, который я нашла на крышке стола приклеенным скотчем, где были лишь фамилия, имя, отчество этого самого Деревягина и ничего больше? Выходит, Глеб был с ним знаком или, по крайней мере, знал о нем. Где и когда пересеклись их дороги? Стоп. Деревягин, если это, конечно, звонил он, был буквально потрясен, когда узнал о гибели Глеба. А что, если допустить невероятное:
Глеб — его человек. Все это время он следил за мной… Господи, но зачем это? Какую цель они преследовали?
— Вас подождать? — спросил водитель, притормозив возле пятиэтажного дома с симпатичным садиком по соседству.
— Нет, спасибо, — ответил Денис, и мы вышли.
Встреча с бывшим адвокатом меня тревожила. Я даже не пыталась скрыть волнения, и Денис это заметил. Взгляд его против обыкновения не был пристальным, точно он пытается увидеть меня насквозь, теперь он взирал на меня с сочувствием, и как только мы оказались на улице, взял за руку. Я благодарно улыбнулась, и мы вошли в подъезд, где в квартире на третьем этаже жил Лиховский Эдуард Михайлович.
Денис нажал кнопку звонка, и некоторое время мы терпеливо ждали. Наконец дверь открылась, и я увидела взлохмаченного мужчину неопределенного возраста в камуфляжных штанах и с голой грудью.
— Привет, — кивнул он и, глядя на меня, широко улыбнулся.
Денис сунул ему под нос удостоверение, на которое мужчина даже не взглянул, и спросил:
— Вы Лиховский?
— Так вы к нему? — хмыкнул тот, не сводя с меня взгляда. — Неужто такие девушки в ментовке служат? Вам бы в кино или там песни петь, а?
— Вам бы на вопрос ответить, — вздохнул Денис.
— Насчет Эдика? Опоздали вы. С утра тю-тю. По делам уехал.
— Пройти можно? — вежливо поинтересовалась я. — Неудобно говорить на лестничной клетке.
— Заходите, — еще шире улыбнулся мужик. — Только у меня не прибрано. Пошли на кухню.
Квартира оказалась коммунальной, бывший адвокат делил ее с бывшим летчиком, а теперь сторожем автостоянки Ивановым Михаилом Петровичем. Чувствовалось, что в быту оба придерживались спартанских принципов: занавески на кухонном окне отсутствовали, ремонт не делали лет десять, да и мебелью соседи себя не обременяли. Мы с Денисом устроились на допотопных стульях, а сам хозяин на подоконнике. Он взглянул через плечо без всякого интереса во двор и спросил:
— Чего Эдик натворил?
— Пока ничего. А мог натворить? — в свою очередь, поинтересовался Денис.
— Кто его знает? Вообще-то, мужик он неплохой. Одна беда: пьет много, но это проблема общая, так что, выходит, и не беда вовсе.
— Вы давно его знаете?
— Лет семь. Как благоверные нас сюда зафутболили… Он с женой развелся, я тоже, вот и оказались в этих хоромах. А когда есть склонность посидеть, по душам потолковать за бутылочкой, поневоле познакомишься.
— Значит, что-то о своих делах он вам рассказывал?
— Конечно, Тут вот в чем проблема: рассказывать он начинал на определенной стадии, я на ней уже мало что понимал. Так что спрашивать спрашивайте, а уж смогу ли я ответить или нет — посмотрим.
— За что его из адвокатов попросили?
— История скверная вышла. Вспоминать о ней Эдик не любит. Что-то связанное с подкупом свидетелей. Он утверждал, что его подставили. Может быть. Пострадал, отсидел два года. Сами понимаете, карьера накрылась, жена нашла другого, а жить как-то надо. Первым делом запил. Бывшие приятели подбрасывали ему кое-какую работенку, вот так и перебивался. Потом заработал приличные деньги, не спрашивайте как, не рассказывал. Купил машину, опять же запил. В общем, живет человек, как умеет. Деньги в долг дает охотно и назад с кулаками не требует. Баб приводит нечасто, ежели в запое — по неделе из комнаты не выползает.
— Когда последний раз запил? — спросил Денис.
— Сейчас вспомню, — почесал затылок Михаил Петрович. — Месяц назад. Нет. Меньше. Недели три… Получил большие бабки и запил. Крепко, я вам скажу. Вряд ли от больших бабок что осталось. А до этого долго держался. Говорил, дело у него интересное и перспективное.
— А поконкретней? — улыбнулся Денис.
— Поконкретней у него спросите. Но, видно, что-то стоящее. Он месяцев пять вообще не пил, все в разъездах. Стал похож на собаку, которая след взяла. И деньги заколачивал приличные. Кто-то из наших толстосумов ему работенку подсватал, у него даже сотовый появился, чтоб всегда быть на связи. Ну а как деньги получил, само собой, в запой…
— Сейчас он из запоя вышел? — опять спросил Денис.
— Два дня назад. Деньги кончились. Вчера вечером звонил куда-то, сильно страдал. И после одного звонка вроде как ополоумел. Носился по квартире и бормотал: “Так-так-так…” Ну я, само собой, проявил любопытство, а у него глаза горят, рожа глупая, и отвечает в том смысле, что пришел его звездный час. Я решил, что это его с перепоя ломает, и спать отправился. А сегодня с утра он уехал. Часов в семь. Я в туалет вышел, а он при всем параде, костюм, галстук, рожа бритая и чемоданчик в руке.
— Куда отбыл, не сказал?
— Не-а. Таинственность напустил и все подмигивал. Наверное, большие деньги почуял.
— Что ж, спасибо вам большое, — поднимаясь, сказал Денис.
— Меня в ментовку вызовут? — нахмурился Михаил Петрович.
— Не вижу необходимости.
— Хорошо, — кивнул тот. — Для протокола говорить совсем другое дело. Мы ж соседи. И зла я ему не желаю. Чего это вы им заинтересовались, не скажете?
— У всех есть свои тайны, — улыбнулся Денис, и мы покинули квартиру. — Кое-что прояснилось, — вздохнул мой спутник. — Находясь в запое, гражданин Лиховский мало чем интересовался, а когда кончились деньги, узнал о гибели Деревягина, и это его сподвигло на кое-какие мысли.
— Думаешь, сейчас он отправился в наш славный город?
— Думаю, у него возникнет желание встретиться с тобой. Знать бы, что ему надо?
— Предположить нетрудно, — усмехнулась я. — Он ведь собрался разбогатеть.
— Тебя это не пугает? — нерешительно спросил Денис.
Я некоторое время внимательно его разглядывала, потом ответила:
— Нет. У меня нет тайны, за сохранность которой я желала бы заплатить. Если Лиховский появится у меня, я отправлю его в милицию. Так что на деньги он рассчитывает напрасно.
— Мы же не знаем всех обстоятельств дела. Допустим, он рассчитывает получить деньги вовсе не от тебя.
— А от кого?
— У нас достаточно персонажей, которые никак не укладываются в схему. Неизвестный, который нанял Никольского следить за тобой…
— Это может быть Деревягин или тот же Лиховский…
— Допустим. Есть еще убийца с татуировкой и некто, приславший тебе записку с предупреждением.
— И как, по-твоему, все это связано с убийством Глеба.
— Теперь и убийство внушает сомнение. Но если труп кремирован, сомнения таковыми и останутся… Ну что? Оставаться дольше в этом городе не вижу смысла Отчаливаем?
— Отчаливаем, — кивнула я.
Обратная дорога изрядно меня утомила. Автобусом мы добрались до соседнего областного центра, где был аэропорт, потом самолетом до Москвы и в наш город — опять самолетом Прибыли мы уже ближе к полудню на следующий день. По дороге домой я уснула, глаза открыла, только когда мы въехали во двор. Денис вышел вместе со мной.
— Может, мне стоит подняться? — спросил он неуверенно.
— Спасибо, — улыбнулась я и зачем-то его поцеловала, потом махнула рукой и торопливо скрылась в подъезде.
В почтовом ящике что-то лежало, я извлекла листы бумаги, это оказались счета “Телекома” за прошлый месяц. Равнодушно взглянула на суммы. Полторы тысячи у меня, у Глеба вдвое больше. Это меня заинтересовало. Я стала на ходу просматривать список. Девять раз встретился один и тот же номер межгорода. Войдя в квартиру, я сразу же направилась к телефону. Автоответчик выдал десяток сообщений. Звонили знакомые, беспокоился Володя, трижды звонил Федор, последний раз его голос звенел от злости. Я набрала номер межгорода и справилась о коде. Девять раз в прошлом месяце Глеб звонил в Екатеринбург. Предположительно, там жил его отчим. Не раздумывая, я набрала номер Если честно, я не ожидала обнаружить там родственника, зная о привычках Глеба. Но если он девять раз звонил кому-то, человек этот просто обязан что-то знать о нем.
Ознакомительная версия.
