его №-ов). С нашей стороны застрелили Мортэна, Пенцалла и дальнобойщика (у него просто не было шансов — кабина грузовика находилась напротив среднего толстяка со своими №-ми, стоявшими там с того момента, как я их увидел), Гарибальди ранен в плечо, как я узнал чуть позже, он залег вглубь машины, меня же не задело (все время, пока я там присутствовал меня закрывала задняя дверца «Skoda»), Ярно, несмотря на свою заторможенность, остался жив и, последовав моему примеру, открыл ближайшую к себе дверь и начал отстреливать, надрываясь ещё пуще, чем раньше.
Я с головой спрятался за дверцей, чтобы хотя бы немного охладить пыл, стрелявших в меня, затем вынырнул с новой автоматной очередью — на сей раз только два «черных» трупа (люд успел разбежаться), опять «залез за камень» и услышал, что стекло на дверце разлетелось на куски (такое событие меня слегка удивило, ведь я-то был абсолютно уверен, что оно — пуленепробиваемое).
Тут вдруг одна мысль пронзила меня, как стрела — сзади еще два верзилы. Я молниеносно обернулся, но увидел лишь два трупа в собственных лужах крови. По количеству красного вещества можно было определить, что они убиты секунд десять назад, то есть почти во время «старта» перестрелки.
«Стоп. — меня поразила одна вещь в этом деле, — Охранники были убиты в начале, а возможно и перед началом, это бы объяснило то, что №-а среагировали синхронно…»
Пуля попала в стопу моей левой ноги: тело стало заваливаться налево (от машины), но я смог поймать раненую часть и поставить вместо неё колено. Это привело меня в чувства, потому, выскакивая и стреляя из-за дверцы со зверским криком убийцы, я кончил последних трех «конкурентов» (один толстяк и два №). Битва кончилась…
1:48 22 июля.
Я отошёл от дверцы, взглянул на нее (расстреляна вдрыск) и крикнул: «Кто среди нас остался жив?» Отозвались Дженто и Гарибальди.
Я поковылял к Ярно — лоб прострелен насквозь (очевидно стреляли из югославского «монстра» «Застава» (шести зарядный револьвер, если его можно так назвать)), Мортэну — три дырки в торсе (даже шевельнуться не успел), шоферу «КАМАЗ» — размозжена голова, шея, плечи (руки на руле), Пенцалла — торс, руки, ноги, словом досталось больше всех (рука с пистолетом направлена в сторону дверей гаража).
«Так. — растянул я, обращаясь к Дженто — Кто укокошил привратников?»
«Пенцалла…» — ответил он.
«Джоз, ты видел, как Пенцалла стрелял в охранников у ворот».
«Я ничего не видел, я спрятался тут, в машине… Ты же знаешь… я всего лишь шофер…»
«Ничего, ничего… — успокоил я Гарибальди и продолжил с Дженто, — А почему я должен тебе верить? Может, ты сам не выдержал, а потом свалил все на Пенцаллу».
«Сам видишь, в каком он положении… Рука с пистолетом направлена в сторону ворот…»
«Кто знает, может, это ты его в такое положение поставил, пока я разгуливал, осматривая трупы».
«Да, нет, он сразу так залег…»
«Разберемся…»
Я решил применить знаменитую тактику проверки: развернулся, сделал один шаг, после скоростной переворот на 180 градусом с оружием в руке (в данном случае это русский «Кедр»). Дженто сумел достать ствол, но не направить его на меня, скорее всего он хотел прикончить меня, после Гарибальди и сообщить Чепино, что это произошло в ходе перестрелки (тугодума Чепино то уж в этом убедить не сложно, а после все трупы уберут и узнать, что произошло на самом деле, не сможет ни наш лучший специалист Францеско Скарабелли, ни коллега из Якудзы Исиро Ямомото).
«Бросай пушку!» — заорал я.
«Да ты чего, я просто хотел её почистить…»
«Бросай!!!»
Он не хотя положил огнестрелку на песок.
«Развернуться. Руки за голову», — мой голос пришёл в обычное состояние.
«Ты всё не так принял».
Он выполнил приказ, а я подковылял и шлепнул рукояткой ему по башке, в тот момент, когда раздался стук в ворота: наконец-то, прибыл Чепино.
«Джоз, открой, а… Я уже устал хромать».
Гарибальди, держась за плечо, повторил процедуру мертвеца.
«Эй…Эээ…Ребят, что здесь произошло?»
«Не видишь, ценой не сошлись».
Я вытащил мобильник и набрал номер: «Ричард, это Фауст, пришли ребят в д. 3 на ул. Jeremenkova, надо мусор убрать».
«Будет сделано».
Я оглянулся и, не увидев кое-кого, сказал Чепино: «А где водитель «КАМАЗ»?»
«Ты же сказал, вправить ему мозги…»
«Ты что, убил его что ли?»
«Да…»
«Идиот!!! Я сказал ему мозги вправить, а не вышибать!!!»
«А разве они не вправились?»
«Куда ты дел тела?!»
«Положил в «КАМАЗ», к ящикам».
«Еще одна такая выходка и будешь иметь дело с Риманоа».
Риманоа был «палачом» в семье, его видели только однажды (кроме босса и тех, кто иногда отводил к нему приговоренных, однако фамилию его знали все уголовники выше второго ранга; он — наш своеобразный символ непобедимости, и, если бы у нас был флаг, я не сомневаюсь, что с изображением босса посередине и его правой руки Роберты Тобиа справа, слева непременно был бы Риманоа (всего рангов 7: 1 — простые вышибалы, отморозки и охранники (такие, как Ярно Галанцио); 2 — уже опытные головорезы (так называемые «братки»: Дженто, Пенцалла); 3 — командиры головорезов (вроде, как офицеры: Чепино (хотя этот человек, вообще говоря, должен занимать нулевой ранг, то есть труп); 4 — связники и отменные шофёры («Львиное Сердце» и Гарибальди); 5 — профессиональные убийцы (киллеры), а также люди занимающиеся частными делами и заданиями («управляющие»), всё это — высший офицерский состав (это я, при чем раньше был киллером, сейчас — управляющий); 6 — «послы», советники босса и «наместники» (ЛаСкольца); 7 — сам босс).
Чепино замолчал.
10: 34 15 августа.
В итоге меня отвезли к доктору, трупы убрали, с Дженто разобрались (что с ним стало меня абсолютно не интересует) и вот теперь мне предстоит заняться тем делом, за которое я должен получить дополнительные пятьсот тысяч евро.
Оно, как оказалось, заключалось в том, что один очень богатый папаша захотел обучить своего сыночка навыкам убийства и всего, что к этому прилагалось.
«Во-первых, — сказал я, приехав на следующий день в Брно в наш здоровенный тренировочный центр и увидев этого самого ученика (высокий худой двадцатилетний парень с «грязной» головой, одетый в красивый дорогой костюм и держащий за плечом АКМ; глаза пустые, мозг, скорее всего, тоже; одним словом — бездарь) — Всем навыкам учить я тебя не буду, ты это сразу пойми. — я зевнул
