— Надо рулить по знакам, указывающим главную дорогу. Так мне Куксин говорил.
— Поехали, Джон!
Корягин, круто развернувшись, помчал от винного магазина обратно к окраине райцентра. За железнодорожным переездом Морев ему подсказал:
— Главная дорога уходит вправо.
— Сам вижу, — сердито буркнул Корягин.
«Оказывается, братья пасут хозяина “Французских вин”, а меня взяли с собой за проводника, — догадался Митяй и про себя отметил, что впопыхах Джон не заблокировал дверцы машины. Это взбодрило: — Щас, братки, покажу вам каскадерский трюк… А куда укрыться?.. Леса нет… Надо выкатываться у правого переулка, чтобысовсех ног драпануть в сторону, за забор. На людной улице Вадим вдогонку стрелять не станет. Не дурак же он. Догонять тоже не побежит — смысла нет. Где бы тут половчее стрюкачить?.. Ага, скоро будет длинная и прямая, как стрела, улица Полярников. На ней много переулков. У последнего, перед бензоколонкой, живет щипач Витя Синяков. В случае чего, Синяк прикроет. Прошлый раз мы с Куком неплохо у него погужевались. Правда, раздели корефана, но игра есть игра. Витек сам ловец удачи и знает, почем фунт дыма»…
Краем глаза наблюдая за сидевшим слева Моревым, на коленях которого лежал прикрытый полой куртки автомат, Алтынов расслабился. Оставалось дождаться удобного для «десантирования» места, свернуться колобком и выкатиться из машины. Так бы, возможно, и произошло, однако получилось несколько по-иному. Как только выехали на прямолинейную улицу Полярников, в противоположном конце ее показался черный джип. Морев сразу передернул затвор автомата и торопливо сказал Корягину:
— Посигналь фарами, чтобы остановился.
Джон, пощелкав переключателями, сердито проговорил:
— Плюет он на наши сигналы.
Морев побледнел:
— Придется остановить наглеца другим способом. Убавь скорость и не виляй.
— Ты чего придумал? — не оборачиваясь, спросил Корягин.
— Финал лебединой песни.
— Что?
— Сейчас услышишь…
Морев быстро опустил у левой дверцы стекло, высунул из машины ствол автомата и, откинувшись на спинку сиденья, прицелился в приближающийся джип. «Калашников» зарокотал, когда расстояние между машинами стало не больше тридцати метров. Спустя мгновение Алтынов махом распахнул дверцу и, как сарделька, покатился под уклон по переулку. Тотчас заскрипели тормоза «ауди». Одновременно Митяй услышал короткую очередь автомата с характерным визгом рикошетивших от земли пуль и почувствовал тупой удар по правой пятке. Покувыркавшись чуть не до половины переулка, он вскочил на ноги и, подгоняемый страхом, сломя голову побежал к дому Вити Синякова.
— Ушел бродяга! — кинув автомат на сиденье рядом с собой, озлобленно сказал Вадим и приказал Джону: — Гони вперед!
— Куда?! — испуганно вскрикнул Джон. — На Таежный, где ГАИ и ОМОН?..
— Приглядывай левый поворот, чтобы вырваться на шоссе к Раздольному.
Раздоленская шоссейная дорога оказалась в пяти минутах езды от улицы Полярников. Когда выехали на нее, Корягин дрогнувшим голосом спросил брата:
— Глупее ничего не мог придумать?
Вадим усмехнулся:
— Мог, да не хотелось мозги напрягать.
— Ты представляешь, какой костер зажег?!
— Представляю. Отомстил похитителю любимой женщины.
— Ничего себе месть! Ты же и Веру угробил.
— Не может быть…
— Чего не может!.. Разве не заметил, что Вера, схватившись за сердце, упала на бок?
— На нее я не смотрел. Меня взбесила нахальная рожа Красноперова.
— Идиот бешеный!
— Не всем же быть рассудительными игроками, которые шутя проигрывают даже святое, — вяло отпарировал Вадим.
— От случайностей никакой игрок не защищен.
— Вот именно. Веру тоже случайность погубила.
— Что теперь делать?
— Ждать расплаты. Вера мне напророчила: если подниму на нее или Красноперова руку, долго не проживу. У нее слова не расходились с делом.
— А мне что?..
— Тебя, браток, расстреляют за два трупа в автобусе. Двойное убийство подпадает под расстрельную статью.
— Исходя из такого расклада, ты, Вадик, подпадаешь под расстрел дважды.
— Против аксиомы нет смысла возражать.
— Будь проклят тот день, когда я пошел на твоем поводу!
— В России все дни проклятые.
— Ты ведь погубил наше дело!
— Какое? Никаких дел у нас не было. Были лишь обман да иллюзия нормальной жизни.
— А тебе чего хочется?
— Ничего я уже не хочу.
— Нет, ты точно — идиот!
— Помолчи, Джон, меня тошнит…
До Раздольного проехали молча. Когда повернули на магистральную автотрассу, Вадим сказал:
— Присматривай место, где удобнее бросить и поджечь «ауди».
— Хватит дурить! — возмутился Джон. — Ни за какие деньги поджигать не буду!
— Хозяин — барин, — Вадим сорвал с заднего стекла приклеенный транзитный номер. — Однако бросить машину придется. Слишком круто мы на ней засветились.
— Совсем хорошо. Теперь я еще и безлошадным стал.
— Не плачь. Оставлю тебе своего «Лэнд Краузера». Сегодня к вечеру привезу дарственную.
— Трепач!
— Нет, Джон, заяц трепаться не любит.
«Ауди» бросили на обочине трассы недалеко от дачного поселка «Астра». На заднем сиденье, под чехлом, Вадим оставил автомат с пустым рожком. Патроны кончились при стрельбе вдогонку Алтынову. Чтобы не попадаться на глаза дачникам, к кетькаловскому коттеджу прошли лесом. Морев выгнал из гаража джип и сказал Корягину:
— Садись за руль. У меня нервы шалят!
У Корягина тоже с нервами оказалось не все в порядке. Газанув с места в карьер, он чуть не раздавил на дороге встречного мужичка с корзинкой рыжиков. В Кузнецк въехали без проблем. Вечером, как и обещал, Вадим привез Джону домой заверенную нотариусом дарственную на джип и толстую пачку долларов.
— Баксы зачем?! — удивился Джон.
— Это то зло, от которого отказался Красноперов. Передай маман. Пусть распоряжается ими по своему усмотрению. А джип можешь забрать из моего гаража в любое время. Я только до дому доеду. Пешком идти не могу. Устал.
— Ты какую глупость еще надумал?
— Глупости позади. Завтра совершу самый умный поступок в своей жизни.
— Не дури!
— Говорю без дураков.
Из квартиры Джона Вадим позвонил Кетькалову. Поздоровавшись, сказал:
— Леня, мои гости немного насвинячили в гараже. Увези быстренько оставленные ими шмотки и пустую тару на свалку.
— Я в мусорщики не подряжался, — с апломбом заявил Кетькалов.
— Извини, мамин дружок, за те «бабки», которые я тебе отвалил, можно даже ассенизатором подрядиться.
— Ну это, знаешь…
— Если хочешь спасти свою шкуру, делай, как говорю, — резко оборвал Вадим и бросил телефонную трубку на аппарат.
Расставаясь с Джоном, он крепко обнял брата. Трижды поцеловал его и, опустив глаза, смущенно проговорил:
— Прости, Джон, за все. Если прижмут сыщики, вали на меня любую чушь, какую посчитаешь нужной. Не обижусь… — вроде бы хотел еще что-то добавить, но вместо этого виновато улыбнулся, махнул рукой и вышел за дверь.
Кетькалов отнесся к словам Морева наплевательски. Вадим часто подпускал ему шпильки. Подумалось, что и на этот раз заносчивый сын любовницы решил унизить его. Тревога обрушилась в конце следующего дня, когда позвонила Алевтина Тарасовна и сквозь слезы сказала:
— Леонид… Вадик повесился…
Не вдаваясь в подробности, майор тут же помчался на дачу. Обнаружив в подвале гаража «оставленные шмотки», торопливо погрузил их в багажник своей новенькой «ауди». Хотел было очистить угол за столом от пиво-водочной тары, но решил вначале осмотреть коттедж, чтобы убедиться, не впускал ли Вадим «гостей» туда. Замкнув машину в гараже, Кетькалов обшарил все уголки двухэтажного дворца и, не найдя там никакого «мусора», стал успокаиваться.
Неожиданно на первом этаже в прихожей настойчиво запиликал мелодичный электрозвонок. Леонид Юрьевич одним глазом приник к щели между плотными шторами. Увидев на крыльце старшего оперуполномоченного уголовного розыска Володю Фомичева и двух вооруженных автоматами омоновцев, с ужасом понял, что оказался в западне. Ничего лучшего, как потянуть время до утра, майор Кетькалов не придумал.
* * *
Так закончилась еще одна человеческая драма. Судебный процесс над ее участниками, где обвинителем выступал прокурор Бирюков, длился больше месяца и завершился суровым приговором. Процветавший недавно «Золотой петушок» обанкротился. Роскошный офис казино и конфискованную дачу Кетькалова выкупила разбогатевшая на кодировании алкоголиков фирма «Черный лебедь».
1997–1998 гг.
