Телефона в просторном холле, уставленном красивой и комфортной мебелью, действительно не было.
На веранде появилась высокая девушка с крупными чертами лица. Если приглядеться, можно было заметить еле видные шрамики у корней волос.
Глупо-восхищенное выражение не сходило с ее лица.
— Это что-то необыкновенное! — восторженно проговорила она тонким ломким голосом. — Никогда не думала, что у Иллариона такой роскошный дом.
Наверно, он решил сделать мне сюрприз.
— Какой еще Илларион? — нахмурилась Ольга Витальевна.
— Мой жених, — улыбнулась Алена, ибо это была именно она. — Вот уж не думала, что Ларик такой романтик и решится на мое похищение. А вы, наверно, его родственницы. — Она кокетливо заправила за ухо прядь выбившихся из прически волос и окинула присутствующих любопытным взглядом. — Меня зовут Алена. Мы с Илларионом знакомы недавно, и он еще не успел рассказать мне о своих родственниках.
На говорившую мрачно покосилась темноволосая, коротко стриженная девушка, молча сидевшая на обширном кожаном диване, страдальчески сжав виски.
Она не принимала участия в общем разговоре, лишь изредка обжигая присутствующих темным взглядом, полным безмолвной муки.
— А вы, наверно, сестра Иллариона, — приветливо улыбнулась Алена, обращаясь к темноволосой. — Вы даже немного похожи. Мне кажется, я вас где-то видела… Как вас зовут?
— Юля.
— Вы так похожи на своего брата! — Алена старалась быть гиперлюбезной с потенциальной родственницей.
Однако, вместо того чтобы обрадоваться мелкому подхалимажу, собеседница мрачно фыркнула.
— Нет у меня никакого брата! Я не знаю никакого Ларика! — произнесла она. У Юли болела голова, ей не хотелось разговаривать. И еще она размышляла, что скажет начальство, узнав, что вместо работы она прохлаждается черт знает где…
Между тем здоровенная девица, носившаяся со своим Лариком как с писаной торбой, не унималась.
— А вы, наверно, мама Иллариона? — обратилась она к Ольге Витальевне с приветливой улыбкой. Ей хотелось наладить приятельские отношения с будущими родичами. — Ваш сын не слишком похож на вас. Надо сказать, для своего возраста выглядите вы замечательно!
От невинного комплимента Ольга Витальевна дернулась, точно от разряда тока.
— Прошу оставить меня в покое с вашим Илларионом! — надменно произнесла она, отворачиваясь. Алена обиженно потупилась.
— Тогда я вообще не понимаю, что происходит! — кусая губы, жалобно произнесла она.
— Мы все не понимаем, что здесь происходит, — произнесла та самая особа, что сжимала виски пальцами, морщась от нестерпимой головной боли.
В разговор вмешалась невысокая светловолосая девушка, до этого презрительно молчавшая в отдалении.
— Сидим здесь, как у зубного врача, — сказала она. — Кажется, настало время познакомиться. Меня зовут Лиза. Фамилию называть не буду: она слишком известна, чтобы ее трепать лишний раз. А вы кто?
Рыжеволосая с хищными глазами хмыкнула и умело выпустила изо рта ровное колечко дыма.
— Меня зовут Надя.
— Я Алена…
— Юля…
— Ольга Витальевна, если угодно, — процедила сквозь зубы та самая, в деловом костюме, молча мерившая шагами просторный холл.
— Предлагаю обменяться соображениями, как и зачем мы здесь оказались, — предложила Лиза.
— А у меня нет никакого мнения, — проговорила рыжеволосая, нервно щелкая зажигалкой. Она полулежала в кресле, водрузив ноги в массивных ботинках с налипшими на них комьями родной подмосковной глины на полированный столик ручной итальянской работы (примерно шестнадцатый век). — У меня вообще в башке полный вакуум. Не представляю, зачем гибэдэдэшникам понадобилось тащить нас сюда. Вас тоже за превышение скорости забрали?
Собеседницы недоуменно переглянулись: «Нет!»
— Позвольте узнать, вы, собственно, кто? — надменно осведомилась Лиза.
Рыжеволосая вновь хмыкнула и переменила ноги на столе.
— Если хочешь знать, где я вкалываю, то скажу, — гордо произнесла она. — Бар «Голодная утка» — тебе это о чем-нибудь говорит?
Услышав знакомое название, Юля нахмурила лоб и произнесла неуверенно:
— Это где-то в Печатниках, да? По-моему, там собираются байкеры или рокеры. Мы однажды снимали репортаж оттуда.
— Точно! — расплылась в улыбке Надя. — В самую точку попала. Вот там я и работаю барменшей. Пиво разливаю ребятам.
— Конечно! — ядовито усмехнулась Лиза. — Я могла бы и сама догадаться, увидев этот кожаный лифчик с заклепками…
— Что, нравится? — Надя горделиво распахнула кожаную куртку, густо украшенную символами байкерского движения, и выставила для обозрения грудь, упакованную в лоснящуюся клепаную кожу.
— Изумительно! — иронично одобрила Ольга Витальевна, скрестив руки на груди. — Однако это нисколько не проливает свет на наше появление здесь.
— А вы что думаете по этому поводу? — обратилась к ней Лиза.
Ольга Витальевна вздрогнула:
— Кто, я?
— Да, вы. Например, как я поняла, Алена полагает, что ее похитил жених по имени Ларик и привез сюда, чтобы познакомить со своими родственниками.
Правда, Алена?
— Д-да, сначала я так думала, а теперь… — запинаясь, пробормотала та. — Если вы не его родственники… Я даже не знаю… Вообще-то я работаю танцовщицей в клубе. — Она замолчала и смущенно потупилась.
— Несомненно, это похищение с целью выкупа, — горделиво нахмурилась Ольга Витальевна. — С какой еще целью можно похитить руководителя крупнейшего насосного предприятия страны!
— Ах, так, значит, вы руководитель?
— А кто же еще! — Ольга Витальевна еще больше насупилась. — Я думаю, с минуты на минуту здесь появятся бандиты и назовут сумму выкупа.
— Может быть, вы и правы, — заметила Лиза. — Я, признаться, тоже сначала думала, что меня похитили с целью выкупа или для политического давления на моего отца, но теперь…
— А кто ваш отец? — насторожилась Ольга Витальевна.
— Не имеет значения! — При упоминании о своем родителе Лиза надулась как мышь на крупу.
— О, я кое-что припоминаю! — неожиданно встрепенулась доселе молчавшая Юля. — Галерея «Пси-фактор», выставка современного концептуального искусства. Вы дочка Дубровинского! Я вас узнала!
— С чего вы взяли? — нехотя буркнула Лиза, но было уже поздно.
— Точно, я вас помню! Ведь это ваше полотно было нарисовано тестом?
А кстати, почему именно тестом? В этом какой-то особый смысл?
— Это не имеет никакого отношения к нашему положению, — вывернулась Лиза. — Тем более что я больше не занимаюсь живописью.
— Ах, Боже мой, Лизочка, — неожиданно приветливо зажурчала Ольга Витальевна. — Как же я вас не узнала! Мы с вашим папой не раз встречались…
Внезапная любезность насосной директрисы объяснялась просто: неизвестно еще, как дело обернется, а знакомство с дочкой могущественного предпринимателя никогда не помешает… Может быть, даже удастся завязать с ним деловые отношения…
— Вернемся к нашим баранам… Хорошо: если нас с вами бандиты похитили с целью выкупа, — Лиза умело перевела разговор на другое, — то зачем тогда похитили обыкновенную барменшу? И танцовщицу из посредственного клуба?
Алена возмущенно дернула плечиком и обиженно отвернулась.
— А журналистку? Ведь, судя по тому, что вы все обо всех знаете, вы журналистка, не так ли? — обратилась она к Юле. — Не понимаю!
— Со мной как раз все ясно! — заметила та. — Журналистов часто похищают для организации политических провокаций. Я уверена, что мое исчезновение вызовет большой международный резонанс.
Алена уважительно покосилась в ее сторону. Ведь ее собственное исчезновение вряд ли заметил кто-нибудь, кроме товарок из шоу.
Неожиданно Ольга Витальевна взволнованно произнесла:
— Послушайте! Кажется, я знаю человека, который нас похитил. Этот человек способен на все!
(«Откуда она знает? — удивился человек, прильнувший к экрану монитора, по которому скользили светло-серые фигурки. — Откуда она меня знает?») — У нас мало надежды остаться в живых…
— Кто же он? — наперебой зазвенели возбужденные голоса. — Зачем он нас похитил? Говорите же, говорите!
Как опытная актриса, Ольга Витальевна выждала, когда волнение улеглось, и, удрученно покачав головой, произнесла:
— Этот человек готов к самому страшному!
— Кто он? — подалась вперед Лиза.
— Он жесток, смел, расчетлив, готов на самые грязные провокации!
— Но кто же он? — Юля удивленно округлила глаза.
— Он не остановится ни перед чем, даже перед убийством…
— Кто же он? Назовите его! — одновременно произнесли Алена и Надя.
— Это… — Ольга Витальевна сделала театральную паузу. — Это ужасный человек! Его зовут… — Пять сердец взволнованно забились в унисон. В пункте наблюдения, утыканном экранами телевизоров, невидимый зритель покрылся холодным потом. «Неужели она знает?»
