Ознакомительная версия.
— Ячейка сто шестнадцать, — сказал Денис, и охранники переглянулись, потом уставились на Дениса. Смотрели настороженно, один даже потянулся к мобильнику, а второй подошел к двери, прикрыл ее и сказал с той стороны:
— Слово назовите.
И оба пристально уставились на него, тот, что сидел за монитором, даже на часы глянул, точно время засекал. Странно они себя вели, что-то здесь было не так. Уж больно реакция у них непонятная, или они всех так встречают? Наверное, так и должно быть — здесь не банк, и все же эти двое за ценности в ячейках башкой отвечают, каковую им в случае чего клиенты вмиг открутят. Поэтому сделал вид, что все в порядке, и сказал:
— Мотька, Матильда. Подходит?
Подошло, разумеется. Охранники чуть расслабились, и тот, что помоложе, положил на стойку журнал в толстой картонной обложке. Это оказалось что-то вроде книги учета посетителей или вскрытия ячеек.
— Подпись поставьте, — сказал он, и Денис размашисто написал свою фамилию, захватив сразу две графы и едва не порвал бумагу, зацепив ее острым стержнем.
Охранник, что привел Дениса в хранилище, открыл металлическую дверь и первым перешагнул порог, посторонился, пропуская посетителя. Закрыл дверь на замок и пошел по узкому, ярко освещенному коридору, Денис шел следом, еле сдерживаясь, чтобы не обогнать охранника, и смотрел по сторонам. Помещение длинное и узкое, в нем, как в библиотеке, полно стеллажей, только не с книгами, а с узкими, как почтовые, ящиками, на каждом номер. Охранник не торопился, топал вразвалочку, и Денису показалось, что он нарочно тянет время. Но нет, добрались наконец до предпоследнего стеллажа, остановились.
— Вот. — Охранник открыл ячейку своим ключом и отошел в сторонку, повернулся к Денису спиной. Он потянул на себя дверцу, заглянул внутрь и обнаружил там небольшой бархатный мешочек, похожий на те, в которых дорогие магазины упаковывают драгоценности.
Он был очень легкий, точной пустой, Денис потянул шнурок застежки, заглянул внутрь. Там лежала карта памяти — обычная, черная, с красно-желтой наклейкой. И тут будто камень с души свалился, сразу легче стало — карта на месте, люди Вавилова до нее не добрались, как и до Насти. «Я хотела Никольскому код ячейки назвать» — девушка тогда сказала правду, но невероятную, прозвучавшую как ложь. Карта памяти с видеорегистратора вавиловской машины, на карте запись аварии, и одна смерть едва не потянула за собой вторую. Не карта — граната с выдернутой чекой, что рвануть может в любой момент, особенно в неопытных руках, такие вещи требуют острожного и деликатного обращения, вернее, избавляться от них надо, и чем быстрее, тем лучше…
Денис достал карту из мешочка, убрал во внутренний карман куртки. Пальцы коснулись теплой гладкой поверхности благородного металла, еле слышно звякнула цепочка. Он вытянул из кармана подвеску — золотую каплю с бриллиантом в центре — и полюбовался напоследок, уж на что сам был к побрякушкам равнодушен, а все ж не мог отвести взгляд. Камни таинственно мерцали, золото поблескивало неярко и торжественно, согрелось от тепла руки и с подвеской не хотелось расставаться. Красивая вещь, дорогая, старинная, хорошо, что она не ушла в переплавку, это было бы неправильно, ей суждено жить долго и радовать взгляд переливами света в гранях драгоценных камней, узором из цветов и листьев, изящным плетением цепочки. И тут прямо от сердца отлегло, стало спокойно и даже радостно, так случается, когда знаешь, что все сделал правильно. И успел, вот что главное — подвеску через два дня собирались сдать в лом, где она и сгинула бы навеки, оставив по себе недобрую память, даже не память — червоточину в душе, изъян из тех, что грызут душу и сердце, отравляя жизнь воспоминаниями. Но теперь ему это не грозит.
Денис положил подвеску в мешочек, затянул завязки. Сейчас бархатный футляр лежал на ладони приятной тяжестью, Денис убрал его на место, прикрыл дверцу.
— Закрывай. — Охранник запер ячейку и повел Дениса обратно.
— Строго у вас как, — сказал он, глядя охраннику в спину. — А если я еще раз приду? Или кто-нибудь другой?
Настя обязательно вернется сюда, может, через неделю, а может быть, завтра или через час. Или они столкнутся на пороге, или в холле, или… Никогда они не увидятся, судьба отмерила им быть вместе всего неделю, и эта неделя начисто изменила жизнь обоих. К лучшему или худшему — пока непонятно, но прежними они оба уже не будут, каждый сделал свой выбор, и менять его поздно, да и незачем, так будет лучше для всех.
— На здоровье, — отозвался охранник, — заплачено за полгода, прошел месяц. Хоть каждый день приходите.
— А потом? — спросил Денис, попутно отогнав от себя поганенькую мысль, что Настя может здесь никогда не появиться в силу различных, в том числе и самых нехороших, причин. Под машину, к примеру, попадет или ее найдут люди Вавилова… Да нет, придет, конечно, появится здесь рано или поздно, выждет, когда все уляжется, и придет, да и полгода — если подумать — не такой уж большой срок.
— Вскроем, опись составим, уберем в сейф. Хозяин вернется — штраф заплатит и пусть забирает, — пояснил охранник и повел Дениса на выход.
На улице снова мело, но снег был липкий, тяжелый, от него пахло сыростью и близкой весной. А там, куда он собирался, еще морозы под сорок и ночь полярная в разгаре, а весны ждать долго, очень долго, но все же она придет и туда, догонит, пусть с опозданием, но принесет тепло. «Там и свидимся». Он посмотрел на часы и направился к метро: пора было ехать в аэропорт, до вылета оставалось чуть более трех часов.
Ознакомительная версия.
