Натянув майку и трусы, Ремизов посмотрел на себя в зеркало и с досадой поморщился. Эта дурацкая бороденка ему не шла. В ванной он хотел было принять душ, но вовремя опомнился, подумав, что шум воды может обеспокоить соседей. Побрившись, Алексей обмылся по пояс, изрядно надушился резким одеколоном и вернулся в комнату.
Покойник хоть и был поуже Ремизова в плечах, но одного с ним роста. Из рубашек налезла только одна, сверху пришлось натянуть свитер. Зато джинсы оказались в поясе даже великоваты, пришлось воспользоваться подтяжками. Подошла по размеру и осенняя кожаная куртка. Сложности начались с головными уборами и с обувью. Если зимние ботинки на липучках хоть и с трудом, но пришлись на его босую ногу, то на голову не нашлось ничего. Одевшись, Ремизов снова посмотрел на себя в зеркало и усмехнулся: что одежда делает с человеком! Беглый зэк превратился в хорошо одетого молодого человека.
Дополнили экипировку часы, снятые с руки убитого. Теперь ему осталось замести следы. Первым делом Ремизов сложил в большой полиэтиленовый мешок всю свою грязную одежду. От нее на полу осталась лужа, и Алексею пришлось пройтись шваброй в зале и в прихожей. Закончив с этой работенкой, Алексей протер не очень свежим полотенцем все, к чему прикасался в квартире. Окинув критическим взглядом плоды «влажной уборки помещения», Ремизов остался доволен.
Осталось самое главное. Вытащив на балкон тело Годованюка, Ремизов глянул вниз и, не увидев там ни души, перевалил рыхлое тело капитана через ограждение.
Далее Ремизов протер платком дверь балкона, зашел в комнату, подхватил мешок со своим тюремным «приданым» и поспешно оставил квартиру. Захлопнув дверь, он протер ручку и, стараясь не шуметь, спустился вниз. Задержавшись в тамбуре и осмотревшись по сторонам, Алексей не заметил ничего опасного. Красивые часы, доставшиеся ему от Годованюка, показывали ровно три часа ночи. Город спал и, выйдя из подъезда, Алексей прошел вдоль дома под балконами, невольно оглянувшись назад, где темнело нечто, никак не похожее на человека. Затем он выкинул в первый попавшийся мусорный бак свое тряпье и растворился в ночном городе.
Только утром, при свете дня, преследователи обнаружили оторванную решетку и поняли, куда ушел беглец. В трубу загнали провинившихся: лейтенанта Волобуева и все того же «везунчика» Исмагилова. С середины дистанции Петьке пришлось тащить его за собой, у «счастливчика» отказал противогаз и он сомлел. Учитывая размеры трубы, лейтенант совершил героический поступок.
Прочесывание местности с собаками в районе Гнилого озера гораздо больше хлопот доставило Гришке Графу, на свою беду вылезшему на свет из своего убежища. Ему пришлось уходить от собак по плавням и просидеть битых полчаса по шею в воде, недоумевая при этом: неужели весь этот шухер случился из-за двух овечек, что он увел накануне у подслеповатого старичка, облюбовавшего окрестности озера под пастбище своей небольшой отары?
Когда же пришли результаты дактилоскопической экспертизы, то руководство города испытало чувство, подобное шоку. Буквально через час они все собрались в кабинете Спирина: прокурор, начальник ФСБ и полковник Малофеев. К этому времени они точно установили дату появления Ремизова на заводе и пришли к выводу, что попал он туда через трубу, другого объяснения они просто не нашли. Теперь они сообща ломали голову, что понадобилось бывшему лейтенанту на территории завода? К этому времени начальник ФСБ майор Рузанов, командир части и комендант завода провели небольшой эксперимент. Ночью они обошли самые важные, с точки зрения безопасности, объекты, склады и мастерские, где производили уже готовый продукт. К их ужасу, проникнуть в любое из этих зданий не составило труда, достаточно было слегка поработать ломом или кувалдой. Но это опять поставило их в тупик — Ремизов за это время никуда и не пытался проникнуть, кроме столовой. Но более всего собравшихся в кабинете мучил главный вопрос: чего можно ждать от этого непредсказуемого экс-лейтенанта?
— Может, он сумасшедший? — предложил Сундеев.
— Хорош сумасшедший! — опроверг его полковник Малофеев. — Убил человека, сбежал из зоны, за неделю с небольшим добрался до Энска и здесь жил почти неделю на территории с повышенным режимом охраны, ушел от роты солдат с собакой, а теперь как в воду канул!
— А может, он шпион? — вступил в разговор представитель ФСБ. Все-таки так лихо он это провернул, у нас такому в училищах вроде не учат.
Остальные дружно рассмеялись и не приняли во внимание соображений чекиста. Четвертый из присутствующих, хозяин кабинета, смеялся громче всех и производил впечатление, что к нему эти события не имеют никакого отношения. Большую часть совещания он покачивался на своем ультрамодном кресле из стороны в сторону и невпопад улыбался, слушая озабоченных собеседников. Полковник Малофеев с некоторым удивлением наблюдал за странным состоянием господина мэра. У того словно исчезли деловитость и напористость. За все время совещания Виктор говорил мало и немного собрался лишь к заключительному слову.
— Да, я не ожидал, что уже и охрана завода начала сдавать, — начал Спирин и опять некстати улыбнулся. — Значит, вы просите подключить к этому делу милицию и общественность? Хорошо, подумайте, в какой форме опубликовать это в городской газете, подготовить сообщение по радио. Что еще? Ах да, усилить охрану жизненно важных объектов: водоканала, газового хозяйства, мэрии, усилить патрулирование в ночное время, подключить к участковым солдат, проверить все подвалы и чердаки города, старые заброшенные здания. Все верно.
Когда все поднялись, Сундеев со вздохом сказал.
— Не одну бы свечку в церкви поставил, лишь бы знать, что на уме у этого лейтенанта и в городе ли он вообще?
— Будем надеяться, что нет, — снова улыбнулся Спирин, пожимая ему руку. — Сами же сказали, что он не дурак. Здесь его ищут и не медом помазан наш Энск, что его так сюда тянет?
— Дай-то Бог, — отозвался прокурор, но все же покачал головой. — Нет, есть у меня предчувствие, что это так просто не кончится.
Закрыв за озабоченными офицерами дверь, мэр с той же улыбкой на губах подошел к окну и долго смотрел на улицу. Кончалась осень, но природа щадила среднюю полосу России и заморозки по ночам сменялись оттепелями днем, хотя лужи на тротуаре уже промерзли до самого асфальта, а на озерах стал первый гибкий и прозрачный лед. Дожди прекратились и желтая листва начала опадать в предчувствии скорой зимы. Люди ходили, одетые по осеннему и, как обычно, не очень верили, что пройдет и это благословенное тепло и метели закружат пронзительно-ледяной хоровод.
Но не погода дарила Спирину хорошее настроение. Несколько дней назад к нему домой вечером пришла Виктория. Так получилось, что после свидания в охотничьем домике они виделись только три раза: когда он делал ей официальное предложение и в день подачи заявления в загс. Свадьбу наметили на февраль, а потом Вика уехала более чем на неделю в город, подчищала в университете «хвосты», после этого она приболела, и они общались в основном по телефону. И вот теперь без предупрежде ния она стояла на пороге его квартиры.
Спирин просто ошалел от счастья, кинулся целовать ее, снимать с девушки куртку. Проводив Викторию в зал, он усадил ее в кресло, и пока она с любопыт ством оглядывалась по сторонам, Спирин сбегал на кухню, принес запотевшую бутылку шампанского, коробку конфет и начал срывать золотистую фольгу с высокого горлышка.
— Вить, ну зачем ты? — попробовала остановить его Вика, но Спирин ее остановил.
— Нет, ничего не говори. Будущая хозяйка первый раз посещает свою резиденцию, нет свой замок. И вообще…
Он устроился на паласе у ее ног и, протянув шампанское, уже жалобным тоном сказал, глядя снизу вверх.
— Я тебя не видел целую вечность.
Вика улыбнулась, приняла бокал, они чокнулись, но она лишь пригубила из своего бокала.
— Хорошее шампанское, — похвалила она.
— Да, это не импортная дрянь, а настоящее «Абрау-Дюрсо», приготовленное старым, традиционным способом.
Девушка сделала еще глоток и поставила бокал на журнальный столик.
— Тебе что, не понравилось? — удивился Спирин.
— Очень понравилось, — успокоила его Вика и серьезно глянула на Спирина. — Но я пришла к тебе не за этим.
— А зачем? — спросил Виктор и, отставив бокал, хотел было подняться с паласа, но Вика его удержала.
— Сиди-сиди, — сказала она, положив ладонь на плечо Виктора. — Это очень хорошо, что ты сидишь. То, что я скажу, может тебя несколько удивить.
Она сделала небольшую паузу, как-то вздохнула и, прямо глядя в глаза встревоженному Виктору, тихо сказала:
— У нас будет ребенок.
Она угадала. Хорошо, что Спирин сидел, он и в самом деле сделал попытку откинуться всем телом назад, но только уперся спиной в ножку стола.
