Реми пригнулся, встав на четвереньки, и осторожно высунул голову снизу…
На огне стояла маленькая металлическая коробочка — такая, в которой раньше кипятили шприц!
Плохо дело, понял он, вспомнив блестящие и бессмысленные глаза, которыми смотрела на него Ксюша в спортзале школы. Действовать надо было срочно, и Реми проклинал свою медлительную нерешительность, из-за которой он потратил столько времени перед воротами. Проблема была, однако, в том, что он не был вооружен, а против него могли выступить трое людей — Паша, Барбара и приехавший на машине человек.
Но сейчас Барбара была одна на кухне, и следовало этим воспользоваться.
Глаза Реми быстро обежали кухню. На дальнем столе он увидел нож. Но для того, чтобы его схватить, нужно сначала пересечь кухню, а для этого нужно было пробежать мимо Барбары, а потом уже броситься к ней. Тогда у нее есть время отреагировать и хотя бы закричать. Конечно, если все сделать молниеносно… Но надо же уметь делать молниеносно!
Реми имел весьма приличную физическую подготовку — он неплохо владел карате и кон-фу, он хорошо стрелял, бегал, плавал, но он вовсе не был спецназовцем, специально оттренированным для того, чтобы лазать по стенам, бесшумно красться и неожиданно и точно нападать. В его работе никогда не было подобной надобности, тут Кис был прав — дальше слежки за неверными супругами и конкурентами дело шло крайне редко, а когда и шло, то работать приходилось в основном мозгами. И потому ему пришлось призвать себе на помощь всю свою сообразительность, чтобы найти способ захвата Барбары в заложницы.
Реми задвинулся обратно в коридор и распрямился. Подумав немного, он вернулся в гостиную и снял с крючка шнур, придерживающий тяжелый занавес на окне. Снова вернулся к кухне и, не раздумывая, запрыгнул одним прыжком на ее середину и стремительно накинул шнур на шею Барбары. «Shut up!» [10] — произнес он по-английски и затянул шнур потуже. То ли девушка солгала ему в прошлый раз, что не понимает по-английски, то ли веревка на горле оказалась хорошим переводчиком, но та и не пикнула.
Реми отступил несколько шагов назад, вынуждая Барбару шагнуть за собой, взял нож со стола и приставил ей к ребру таким образом, чтобы она ощутила его острие.
— Где Ксюша? — спросил он. Это она тоже поняла и стала ему показывать рукой вниз.
Реми подтолкнул ее впереди себя и, держа шнур, плотно закрученный вокруг ее горла, как поводок, пошел за ней. Перед дверью в подвал он, не выпуская шнура из рук, быстро наклонился и снял с Барбары домашние туфли, чтобы не стучали.
Они спустились. В подвале не было света, но он сочился из приоткрытой двери спортзала. Реми крутанул шнур потуже вокруг горла Барбары — так, что она схватилась за него руками, но он только грубо подтолкнул ее вперед. Они тихо приблизились к двери.
От картины, открывшейся его взгляду, у Реми волосы встали дыбом: Ксюша, совершенно обнаженная, была распластана на тренажере, и над ней склонились два черных чудовища в африканских масках — одна была расписана бело-красными полосками, вторая — красно-зелеными…
Реми, подталкивая Барбару перед собой, ступил в зал. Двое распрямились и уставились на них. Реми сначала молча продемонстрировал им большой кухонный нож, затем снова приставил его к ребру Барбары, кольнув ее при этом так, что она вскрикнула, вернее, всхрипнула.
Мужчины в черном растерянно стояли по обеим сторонам от Ксюши. Вид ее обнаженного, распростертого перед двумя негодяями тела выводил Реми из себя. Грязно выругавшись, он приказал им по-английски развязать Ксюшу. К его удивлению, они поняли, во всяком случае, один из них, с бело-красными полосками, моментально склонился к Ксюше и начал отвязывать ее кисть. Второй медлил, глядя на Барбару. Та прохрипела:
— Что стоишь, недоумок! Делай, что сказали!
После чего тот последовал примеру первого, более понятливого.
Развязанная, Ксюша села, обхватив себя руками, стараясь не смотреть на Реми.
Одно было хорошо: с ней, судя по всему, ничего не успели сотворить. Они, видимо, хотели сделать укол, и только после этого приступить к действиям. Непонятным оставалось зачем. У насильников логики мало, но все же ему показалось странным, что этим двоим вдруг сделалось так невтерпеж, что они набросились на Ксюшу… К тому же специально вызвали еще одного участника, которого Реми не различил за стеклами, отражавшими веселые солнечные лучи… В этом надо будет разобраться, в этом есть что-то странное…
— Где ее одежда? — спросил Реми и услышал, как тот, который начал первым развязывать Ксюшу, перевел его слова второму. По-английски, стало быть, понимает…
— В раздевалке сауны, — неуверенно произнес второй, откашлявшись.
Это был голос Павла.
Ксюша встала и прошла мимо Реми, избегая его взгляда. Ей было стыдно, он это понял. Но сейчас было не время и не место для утешений.
— Снимайте маски! — приказал Реми.
Мужчины медлили. Реми демонстративно закрутил потуже веревку, и Барбара не на шутку захрипела. Переглянувшись, мужчины стащили маски с себя.
Один из них был, конечно же, Пашей. А вот второй…
Второй был негром.
* * *
Вернувшись домой, Кис удивился, что Реми до сих пор нет. Он куда-то умчался — то ли к Ксюше, то ли с Ксюшей, — но не сказал, когда вернется.
Зато дома был Ваня, и Кис, припомнив вчерашний разговор с Александрой, спросил у него, не слыхал ли он чего интересного о талантливом русском модельере по фамилии Корсаков.
Ваня не слыхал. Но сдается Ване, что в библиотечных поисках материалов по Версаче ему попадалась какая-то статья о русском кутюрье с такой фамилией… Он статью ту не читал — в его задачи не входило, но если Киса это интересует…
Киса интересовало, и Ваня был тут же отправлен в библиотеку. А Кис уселся в ожидании Реми чертить схемы, кружочки и стрелочки…
Кружочки, однако, никак не хотели соединяться, стрелочки никуда не вели, Кис злился. Группа кружочков Тимур — Андрей — Александра была связана университетским знакомством и аферой с Версаче. При этом Тимур был влюблен в Александру, а Андрей — «голубой».
Ну и что с того?
Группа Тимур — Павел — Варя была связана местом обитания, то есть дачей, и, возможно, постельными утехами.
Ну и что с того?
Тимур — Анатолий Николаевич… Толстый трусливый врио явно очень хотел Тимуркин пост, и это единственный возможный мотив, позволявший заподозрить его в убийстве… К тому же наложить лапу на компромат, собранный Тимуром, ему должно было показаться делом весьма заманчивым. Хотя и крайне опасным. Но — как знать? — Анатолий мог не предвидеть и не учесть, что за компроматом пойдет охота и с такими стрелками, как хозяева Тимура, лучше не вступать в соревнования по биатлону; а теперь вон дрожит как осиновый лист… Но что-то эта свинина плохо представляется Кису в роли убийцы. Такой трус, как он? Разве что нанял профессионала? Но наемник бы тихо снял Тимура выстрелом, а не стал бы бить по голове и топить в Москве-реке. Выходит, тоже не он.
Да и одно ли лицо — убийца и вор? Кто возьмется заверить Киса, что Тимура не убил один человек из личных, положим, соображений, а папочки с «бомбой» в придачу не прибрал к рукам другой, воспользовавшись смертью их владельца? Тот, у кого просто был доступ к месту их хранения? Но тогда было бы неплохо это место установить, а им пока что не удалось. Конечно, идет всего лишь второй день расследования и все еще впереди, но уж как-то больно туманно это «впереди»…
Кого Тимур мог шантажировать? Кого-то из своего списка. Этот «кто-то» мог бы стать очень подходящей кандидатурой на убийцу и грабителя одновременно, вот только как его вычислить? Не станут же люди, доверявшие Тимуру и попавшие в его сети, рассказывать Кису: да-да, было дело, собрал он на меня досье, и как я взятки брал, и как денежки предприятия присвоил, и как конкурирующей организации ценную информацию продавал, и как от налогов уклонялся, и незаконные финансовые операции совершал, подлоги банковских документов делал, с чужой женой спал… Что там еще можно напридумывать?
Да только что ни придумай, а никто не расскажет этого Кису. Так что давай, Кис, напрягай мозги!
Думай, думай, думай…
Вздохнув, Кис поплелся к секретеру и снова вытащил еженедельник Тимура. Все-таки этот список, состоящий из двадцати восьми фамилий с денежными суммами напротив, должен что-то означать! Плата за шантаж? Тогда надо будет признать, что Тимур успел охватить шантажом двадцать восемь человек! А вот это вряд ли, это было бы для него слишком рискованно — компромат предназначался для пользования хозяев, а Тимур не дурак, чтобы так подставляться. Ну еще один, максимум два шантажа — куда ни шло: не устоял Тимур, соблазнился… Но не двадцать восемь!
Тогда взятки? Надо будет созвониться с этими людьми. Если взятки давали — то, конечно, не признаются, но вдруг это просто деньги в долг? Тогда хоть одна загадка отпадет…
