Ознакомительная версия.
— Ну… что в четверг нашли? Так я уже все рассказал.
— Придется еще раз рассказать.
— Пожалуйста, — пожал мужчина плечами. — Нашел ее один рыбак Усачев Николай, местный. Тело за корягу зацепилось. Вот он и обратил внимание: возле противоположного берега что-то белое. Берег крутой, кругом коряги, сверху ее не увидишь. Подплыл на лодке, а там… Позвал меня. Я, конечно, сразу в милицию. Вот и все.
— Девочку вы знали?
— Людки Васильевой дочка. Соседи говорят, ее давно не было видно, да и так ясно: несколько дней в воде пролежала. Девчонке одиннадцать лет, — вздохнул он. — Мать запойная, отца вовсе нет. Хватились не сразу. Теперь ищи-свищи, кто да что, а здесь в выходные народу со всей области. Опрашивали, конечно, да толку-то…
— У меня вот какой вопрос. Вы здесь мужчину на “Шевроле” не видели в последнее время? Темно-зеленый “Шевроле”. Мужчину зовут Глеб.
— Это который разбился? Видел, конечно. Но он дальше, на Запольское ездил. Один раз дорогу у меня спрашивал. А что, его подозревают?
— Возможно. Вы часто его здесь видели?
— Как вам сказать… приезжал, но рыбак он так себе. Баловство одно. Бродил по берегу с удочкой, там постоит, здесь подождет. Тут у нас есть настоящие профессионалы… — Он с кем-нибудь общался?
— Рыбаки болтовни во время ловли не терпят. Да и он вроде поболтать не любитель… Я его однажды с Костей видел. Точно. Смотрю, идут вдвоем, разговаривают.
— А кто такой Костя?
— Да чудик один. Из города приезжает. У него “Москвич” желтый. Тоже не рыбак, а сплошное недоразумение. От людей шарахается, точно пуганый. Я вот и удивился, что он с этим Глебом запросто так сошелся. Даже спрашивал про него, приедет или нет. Он, кстати, тоже любит убрести куда подальше. Вот где-то и встретились. Но если вы моим мнением интересуетесь, вряд ли они имеют к смерти девочки какое-нибудь отношение. Костя — человек совершенно безобидный, ну а Глеб — солидный мужик, с деньгами. На что ему девчонка?
— А где, вы говорите, девочку нашли?
— Идемте покажу.
— Жди здесь, — сказал мне Денис.
Ждать пришлось больше часа. Возвращались они не спеша, Лаврентьев что-то рассказывал, размахивая руками, Денис слушал и время от времени кивал. Возле ворот они остановились, пожали друг другу руки на прощание, а Денис окрикнул меня.
— При чем здесь ребенок? — испуганно спросила я, оказавшись в машине.
— Не знаю. Номер Костиного “Москвича” у меня есть. Его стоит навестить и расспросить о Глебе. Я тебе рассказывал, что в день гибели твоего мужа на дороге была еще одна машина. Вполне возможно — “Москвич” и точно желтого цвета.
— Куда мы теперь? — нахмурилась я.
— Ты домой, а я заеду на работу. Надо узнать адрес Кости, завтра навестим его. Возражения есть?
— Нет, конечно.
— Тогда поехали.
Вернувшись домой, я вновь проверила автоответчик. Прошлась по кухне, не находя себе места. В дверь позвонили, я бросилась открывать, оказалось, что дверь не заперта. Это меня удивило, я точно помнила, что запирала ее на ключ.
— Кто? — спросила я испуганно.
— Полиночка, это Света. Открой, пожалуйста. Я распахнула дверь.
— Где ты была? — запричитала Светлана. — Звоню на сотовый, отвечает какой-то парень. Я до смерти напугалась. Заезжали с Володей, тебя нет…
— Я отлучалась на пару дней… к подруге… Ты, наверное, с ее мужем разговаривала.
— Да? — удивилась она.
— Я ему сотовый давала.
— Ах, вот в чем дело… Я пирожные принесла, твои любимые. Чаем напоишь?
— Конечно.
Мы прошли в кухню, я включила чайник и кивнула Светлане:
— Подожди секунду, я переоденусь. Вернулась домой как раз перед твоим приходом.
Я распахнула дверь в спальню, сделала шаг, мазнула взглядом по зеркалу и едва не лишилась чувств. Из зеркала на меня смотрел Глеб. Я вцепилась в дверной косяк, а он улыбнулся и, приложив палец к губам, покачал головой. На негнущихся ногах я покинула комнату, Светлана разливала чай, увидев меня, она замерла с чайником в руке.
— Что с тобой? — спросила Светлана испуганно.
— Ничего, — торопливо заверила я, опускаясь на стул. — Голова закружилась.
— Я вызову “Скорую”.
— Не надо.
— Что “не надо”, да ты белая, как мел. Господи, Полина…
— Не надо. Лучше налей мне чаю. Все хорошо. Расскажи, как у вас дела.
Я заставила себя успокоиться, выпила чаю и даже съела пирожное. Светлана что-то рассказывала, и я вроде бы поддерживала разговор, но думать могла только об одном…
— Извини, — выдержав двадцать минут, сказала я. — Пожалуй, мне лучше прилечь.
— Да-да, конечно. Может, все-таки вызвать врача?
— Нет Надо выспаться как следует, только и всего.
— Обязательно позвони мне. Хорошо? — попросила Светлана уже возле двери.
— Конечно. Не беспокойся. Я захлопнула дверь, заперла ее на ключ и бросилась в спальню. Глеба там не было.
— Глеб! — закричала я отчаянно. — Глеб… ради бога .. прекрати все это…
Я металась по квартире, продолжая звать его, потом рухнула на диван, давясь криком и слезами Торопливо выпила снотворное, забилась под одеяло, сунула голову под подушку. Мне было страшно в этой квартире и страшно было ее покидать.
Утро было дождливым, я лежала в постели, разглядывая потолок, и не находила в себе сил подняться. Часовая стрелка медленно двигалась, один час, другой, я зажмурилась, потом укрылась одеялом с головой. Надо встать, выпить кофе, начать новый день…
— Не хочу, — точно жалуясь, сказала я. — Ничего не хочу.
Ближе к четырем часам объявился Денис. В дверь настойчиво звонили. У меня не было желания открывать, и я звонок проигнорировала. Затем задребезжал телефон, после этого пришла очередь сотового. Мне это осточертело, и я ответила.
— Полина, — голос Дениса звучал испуганно, — где ты?
— Дома.
— Какого черта не открываешь?
— Я спала. Не слышала звонка.
— Что? Да я звонил минут пять… Я возле твоего дома. Сейчас подойду.
Я натянула халат, расчесалась и стала ждать. Открыла, как только он позвонил в дверь.
— Ты что, наглоталась какой-то гадости? — напустился он на меня, войдя в холл. — У тебя вид наркоманки со стажем.
— Не говори глупостей. Я всю ночь не могла уснуть, а потом выпила снотворного. Чувствую себя ужасно. Обедать будешь? Я не готовила сегодня, но в холодильнике что-нибудь найдется.
— Подожди — Он схватил меня за руку. — Лиховский не звонил?
— Нет.
— И не появлялся?
— Разумеется, нет. Я бы сразу позвонила тебе.
— Посмотри на меня. Полина, посмотри на меня, — он вдруг перешел на крик, я испуганно вздрогнула. — Кому ты о нем рассказала?
— Что?
— Кому ты рассказывала о Лиховском? — повторил он, до боли сжав мою руку.
— Никому, — испугалась я. — Кому, по-твоему, я могла бы рассказать?
— Это я и пытаюсь выяснить.
— Ты с ума сошел. Я никому ничего не рассказывала. Я не понимаю, почему ты кричишь? Денис, ты делаешь мне больно.
— Лиховский убит. Вчера в десять вечера. В нескольких метрах от гостиницы. Застрелен в упор неизвестным. Кому ты сказала о нем?
— Я не говорила. Клянусь. Я… Ты с ума сошел.
— Где ты была вчера вечером?
— Не знаю. Дома. Конечно, дома. Я рано легла спать. Плохо себя чувствовала. Подруга хотела вызвать врача…
— Посмотри на меня… Посмотри мне в глаза. Где ты была вчера вечером?
— Ты с ума сошел! — закричала я. — Не смей думать… Зачем мне? Господи… Уходи немедленно, слышишь?
Он схватил меня за плечи, встряхнул.
— Послушай… Послушай, что я тебе скажу. О том, что Лиховский в городе, знали только ты и я. Понимаешь? Ты и я. Лиховский убит. Кому ты о нем рассказала?
— Ничего я не рассказывала, — покачала я головой, глядя ему в глаза. — Ничего. Никому. И я не убивала его. Я никогда никого не убивала.
— Тогда объясни… — совсем другим тоном начал он.
— Что я должна объяснить? Кто его убил? Должно быть, тот человек, что убил Деревягина. Подумай, Денис. Он приехал в наш город, но даже не обратился ко мне. Значит, ему была нужна не я. Кто-то другой. Значит, он приехал к этому человеку, а не ко мне. И этот человек убил его. Ты забываешь, Деревягин был как-то связан с моим мужем. Письмо, бумага с фамилией…
— Все это я знаю только с твоих слов. Письмо он мог с таким же успехом написать тебе, а не Глебу, а никакой бумаги с фамилией вовсе не было.
— Значит, Деревягина убила я? Денис тяжело опустился на диван.
— Надеюсь, никто не свяжет появление Лиховского в городе с тобой. Иначе…
— Я никого не убивала! — крикнула я. Несколько минут мы молчали. Потом я подошла и села рядом с Денисом.
— Прости меня, — сказала я тихо.
— За что? — усмехнулся он.
— Не знаю. — Я положила голову на его плечо и зажмурилась. Он обнял меня, осторожно поцеловал. — Пожалуйста, верь мне, — попросила я.
— Я верю, — кивнул он со вздохом.
— Ты что-нибудь узнал об этом Косте? — поспешила я перевести разговор.
Ознакомительная версия.
