Рощица как-то незаметно перешла во вполне солидный лес. Топорик спросил:
— Серега, я эти просеки никак запомнить не могу. Подскажешь?
— Справа, через километр примерно — наша, — охотно сообщил Сергей. — Все остальные — по фигу.
Проскочив два въезда в лес, Топорик по команде свернул в третий.
— Ох, и грязюка тут! — вздохнул водитель. — Не засядем, Ляпунов?
— Нет, — мотнул головой Сергей. — Должны проехать!
Внедорожные свойства самурайского авто, в общем, сработали. Конечно, после путешествия по размытой дождями просеке его уже трудно было назвать «кремовым». Ухрюкавшись в этих хлябях, джип приобрел цвет гораздо менее аппетитный и теперь чем-то напоминал упитанного, но жутко чумазого борова, выкупавшегося в навозной жиже.
В общем, примерно через полчаса «Ниссан-Патрол» со своим экипажем, попетляв по нескольким извилистым просекам, выкатил к заросшему травой и кустами, давным-давно заброшенному небольшому, местного значения известняковому карьеру.
На дне карьера, куда джип съехал по достаточно сухой и твердой гравийной дорожке, располагалось несколько почерневших от времени вагончиков-балков и некое приземистое дощатое сооружение с толевой крышей, разумеется, давно прохудившейся. Однако именно к этому зданию и подрулил «Ниссан-Патрол».
— Взяли! — приказал Сергей, как только джип остановился. Эта команда касалась похищенного гражданина, которого быстренько подхватили за руки, за ноги и вытащили из машины. В переноске была задействована все та же парочка, сам Ляпунов и еще один парень, сидевший в салоне «Ниссана». Водитель Топорик остался в кабине, должно быть, на стреме.
Пленника занесли в ворота дощатого сарая, а затем, по узкому и извилистому проходу между горами всякого хлама и металлолома, находившимися внутри этого сооружения, доставили к ржавому кузову от «уазки-буханки», стоявшему в дальнем от входа углу сарая. Вокруг этого кузова громоздилось еще с десяток остовов от дочиста «раздетых» автомобилей, несколько здоровенных куч ржавого металлолома самого разнообразного происхождения, а потому смотрелся он в этой компании совершенно неприметно.
Однако, как оказалось, боковая дверь кузова была снабжена вполне действующим и явно не ржавым замком, который Сергей открыл ключом. Ляпунов осветил фонариком внутренность кузова, где у задней стенки стопкой лежало несколько полусгнивших и рваных автомобильных сидений.
— Алик, надо это разгрести! — велел Сергей подручному, и тот, оставив пленника на попечение Юры и Милы, начал разбирать стопку сидений и перекладывать их в другой угол кузова. Когда стопка была растащена, оказалось, что под ней на земляном полу сарая лежит деревянный щит, сколоченный из крепких досок. Алик и Сергей подняли щит и прислонили к стене. Выяснилось, что под щитом находилась продолговатая узкая яма, края которой были укреплены досками. В яме имелись ступеньки, уводившие куда-то вниз.
— Заносим! — коротко приказал Ляпунов, первым шагнув на ступеньки с фонариком в руках. Алик, ухватив пленника за руки и взвалив на спину, стал спускаться по ступенькам. Юра и Мила пошли следом.
Внизу оказался не очень глубокий и узкий ход, укрепленный поверху бревнами, как в блиндаже времен Второй мировой войны, а с боков досками-горбылями. Этот ход тянулся не более пяти метров и упирался в крепкую деревянную дверь, запертую на висячий амбарный замок. Сергей, повозившись немного — ему пришлось в зубы взять фонарь! — отпер замок и отворил дверь.
За дверью обнаружилось не очень просторное помещение, тоже напоминавшее фронтовой блиндаж. Как ни странно — с довольно свежим воздухом, хотя, откуда он поступал в подземелье, приметить было трудно. У дальней от входа стены находились дощатые нары, застланные двумя тюфяками типа тех, что имеются в поездах дальнего следования, байковыми одеялами и подушками без наволочек.
— Клади сюда! — велел Ляпунов Алику, и тот с удовольствием сгрузил бесчувственного пленника на нары.
— Пусть отдыхает. Пошли наверх.
Похитители заперли пленника в «блиндаже», поднялись наверх, а затем Юра с Аликом пристроили на место деревянный щит и вновь уложили на него штабель из автомобильных сидений. Затем вышли из кузова «буханки», и Сергей запер за собой ржавую, но достаточно прочную дверцу.
— А он там не сдохнет? — поинтересовалась Мила.
— Раньше времени — никогда, — уверенно ответил Ляпунов. — Тем более что сидеть ему там недолго. Через пару часов Генриху позвонят те люди, которым наш клиент очень нужен, еще два-три часа уйдет на переговоры, а потом Генрих позвонит нам по мобильнику и скажет, куда ехать. Там состоится передача по известной системе «ты — мне, я — тебе».
— И что, мы тут все пять часов проторчим?
— Проторчим столько, сколько потребуется. Может, и до завтра в принципе…— строго сказал Сергей.
Он набрал номер на мобильном телефоне и, когда абонент ответил, произнес только одну фразу:
— Товар упакован, можете забирать. И сразу же отключил телефон.
— Залезайте в машину, подождем, — распорядился Ляпунов.
Когда все, ежась от сырости, забрались в теплое нутро джипа, Топорик заметил:
— Не больно ловко стоим, между прочим. Яма здоровенная, но сверху хорошо просматривается. А в лесу еще грибники шастают, последние поганки собирают. Такие тачки тут не каждый день появляются. Настучать могут.
— Верно мыслишь, — согласился Ляпунов. — Может, вон туда встанем, между балков?
— Там тоже будет видно, если кто-то на край карьера выйдет. Лучше в ворота сарая заехать.
— А протиснешься? Там одна створка открывается, а вторая завалена наглухо.
— Попробую. Только гляньте, чтоб ничего колющего под задние колеса не попало…
Ничего колющего не оказалось, и «Ниссан-Патрол» кое-как проскользнул внутрь сарая. Теперь можно было закрыть вторую створку, и шибко шикарная техника уже не смогла бы смутить случайных грибников, если б они вдруг заглянули в карьер.
Так и сделали.
— Этот тип сколько спать будет? — спросил Юрка.
— Прилично, — отозвалась Мила. — Часа три кряду.
— Но все равно успеет проснуться раньше, чем его заберут…
— Еще одну вколем, это не проблема…
Прошло несколько минут, и мобильный издал писк.
— Рановато! — озабоченно произнес Сергей, прежде чем отозвался:
— Слушаю!
Что ему говорили, слышал только он сам, а все прочие напряженно следили за тем, как на лице Ляпунова появляется хмурое выражение. Должно быть, возникли какие-то непредвиденные обстоятельства или даже осложнения. Наверно, если б Сергей задавал какие-то вопросы собеседнику или, наоборот, отвечал ему, то соратники могли бы догадаться, о чем речь идет, но Ляпунов лишь выслушивал чей-то монолог.
— Все понял, — сказал он под конец разговора и закрыл крышку телефона. Сразу после этого на него вопросительно уставились сразу четыре пары глаз. Вслух никто спрашивать не решался, но бойцы явно ждали ответа на свой немой вопрос.
— Так, — мрачно произнес Сергей. — Маленькие сложности по жизни. Получается, что нам надо быть сразу в двух местах. Один человек такого проделать не может, но пятерым разделиться можно. Топорик и Алик поедут со мной, а Таран с Милкой останутся здесь. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит. Вопросов не должно быть, все равно не отвечу.
— Это понятно, — произнес Юрка. — Телефона, конечно, не оставите?
— Конечно, не оставим. По идее, приедем довольно быстро. А вам лезть в эфир без мазы. За то, чтоб наш гость не убег и не попал в чужие руки, отвечаете головой. Никто серьезный вас здесь не найдет, а несерьезных, надеюсь, сами отошьете. В конце концов, сойдете за влюбленных.
— Приятно слышать, — хмыкнула Милка. — У нас, Юрик, вообще сплошная любовь на уме. Жалко, блин, что сыро!
— Ничего, — подыграл Таран, — перетерпим!
— Ну вот и отлично, — буркнул Ляпунов. — Приятного вечера, вылезайте из машины и отворяйте ворота! Если будете замерзать, разрешаю в балок зайти. Там посуше… Да! Вот еще что! Оставлю-ка я вам ключи от кузова и от двери бункера. На случай, если мы задержимся, а клиент проснется через три часа и, допустим, захочет в сортир. Можете его вывести наверх, но только внутрь сарая. После этого опять уколете — и на то же место до нашего возвращения.
Юрка с Милкой открыли ворота, Топорик выехал из сарая, а затем газанул и быстро покатил к выезду из карьера.
— Пошли, что ли, в балок, — предложила Милка, — а то тут и правда отсыреешь! Тем более я, блин, от юбок отвыкла…
Таран кивнул, и они почти бегом перебежали несколько десятков метров, отделявших сарай от ближайшего балка. Дверь открылась без проблем, никакого замка на ней, конечно, не оказалось. Но стекла в окнах сохранились, и крыша действительно была не худая. Мебели, конечно, не имелось, за исключением маленького столика, привинченного к стене у окна, справа от двери. Очень порадовало, что никакой бомж не попользовался вагончиком в качестве сортира. На первый случай сойдет…
