Фрэнс облизнула губы, пытаясь что-то еще выговорить, но не тут-то было. Глаза, неотрывно следящие за подскакивающей в моей ладони золотой безделушкой, округлились, лихорадочно заблестели.
— Ну, что же ты, дорогая, продолжай! — У меня еще хватало терпения поиграть в простачка.
— Что?..
— Продолжай врать! Только теперь ты попалась. Не так уж часто обманутому мужу удается заполучить в руки столь веское доказательство. — И опять подбросил вверх зажигалку.
Фрэнс задыхалась. Она закрыла лицо рукой и начала пятиться, словно я собирался ударить ее. Между тем нас разделяло несколько метров. Споткнувшись о диван, что стоял слева от двери в столовую, Фрэнс села.
— Не понимаю… что ты хочешь этим сказать?
— Только то, что очень жарко стало супруге, которая обежала все окрестные магазины и чувствует горячее желание вернуться домой к любимому мужу! Если только, разумеется, ей не понадобился еще один чек на кругленькую сумму!
Ярость перехлестывала через край. Я встал и с ненавистью двинулся к жене.
Та задумала бежать. Пришлось усадить ее, и не самым ласковым образом.
— Куда спешишь, красотка? Или не хочешь, чтобы тебе сообщили потрясающую новость? Твой любовник сдох, его прикончили!
Глаза жены наполнились ужасом, извиваясь, словно змея, она принялась колотить меня кулаками в грудь.
— С ума сошел! — Боже, этот вопль, право, мог оглушить кого угодно. — Отпусти сейчас же!
Фрэнс поджала ноги, уперлась ими мне в живот и внезапно толкнула изо всех сил. Я сделал шаг назад, пытаясь устоять, но не сумел, поскользнулся на ковре и растянулся во весь рост. Фрэнс, как фурия, промчалась мимо в холл, затем скользнула в ванную и заперлась. Я бросился за ней.
В этот момент послышался продолжительный звонок у входной двери.
Подумал сгоряча: «Кого еще черт принес!»
Включив свет, рывком распахнул дверь. Передо мной стоял Малхоленд; выражение его лица не предвещало ничего хорошего.
— Что угодно, мистер?
— Вас, — ответил он сухо.
— Как это понимать — «вас»! Дурак набитый! — снова прорвало меня. — Чего трезвоните в дверь, словно тут глухие!
— Едемте со мной. Вас приглашает Скэнлон.
— Чего ради?
— Приедем — узнаете!
— Как бы не так! Желаю знать немедленно!
— Дело ваше.
В его выпуклых карих глазах появился злобный блеск.
— Скэнлон велел доставить вас, но не уточнил как. Если желаете прибыть к нему в наручниках и с доброй шишкой на голове, что же, готов приняться за дело, для меня это раз плюнуть!
— Он сейчас в конторе?
— Да.
Я повернулся кругом, пересек вестибюль и вошел в гостиную. Малхоленд немедленно последовал за мной и остановился в дверях. Пока набирал номер шерифа, этот тип рыскал глазами по сторонам. Заглянул и в столовую. Чемодан виднелся на диване, но сумочки Фрэнс с порога незаметно…
Малхоленд сунул в рот сигарету и чиркнул спичкой о ноготь большого пальца — вероятно, видел, как подобное делает в кино какой-нибудь супермен. Спичка, разумеется, не зажглась. Малхоленд с ухмылкой взглянул на меня.
— Надеюсь, вы не собираетесь улизнуть? — Ему явно хотелось довести жертву до крайности.
Пришлось собраться с силами и промолчать, выражая презрение.
Наконец Скэнлон взял трубку.
— Варрен говорит. Что за выдумки? Зачем я вам еще понадобился?
— Значит, надо.
— Объясните толком.
— Хочу задать несколько дополнительных вопросов.
— Прекрасно. В таком случае напоминаю: живу в Карфагене уже тридцать три года и сам без чьей-либо помощи смог бы отыскать Дворец правосудия. Если же срочно понадобится — у меня есть телефон! Могли бы и не утруждать этого придурка…
— Ради бога, Варрен! Если намерены произносить речи, отложите их до завтра! У меня тут люди сидят, которым весьма хотелось бы отправиться домой спать.
— Знаете, а не зайти ли мне к вам завтра утром?
— Вы должны быть здесь немедленно!
— Прекрасно! Но в следующий раз действуйте решительней. Присылайте взвод дураков и оцепляйте сразу весь дом!
Я швырнул трубку.
Фрэнс к моему возвращению, конечно, смоется. Ну и черт с ней, пусть катится! Мной овладело безразличие. Что, в конце концов, теперь изменишь? Она, бесспорно, виновата, но чего добьешься, продолжая глупую ссору?
Малхоленд кивком указал мне на дверь и вышел. Полицейская машина стояла рядом.
По пути в голову лезли самые невероятные мысли. Но скоро их вытеснила одна: «Та девка, что звонила мне, видимо, предупредила и Скэнлона, иначе откуда взяться поводу для столь позднего вызова. Вернее, вывоза… А теперь, когда ее сведения подтвердились, можно опасаться, что мною займутся всерьез. Хотя, как знать, примет ли всерьез Скэнлон анонимный звонок?»
Дворец правосудия был погружен в темноту, светились лишь окна кабинета шерифа. Малхоленд затормозил прямо у входа. Не дожидаясь его, я выскочил из машины, бегом поднялся по лестнице и рывком распахнул массивную дверь. Первое, что бросилось в глаза, — охотничье ружье по-прежнему лежало на столе.
Скэнлон, указав на стул, сухо бросил:
— Садитесь.
Кинув пальто на один из свободных столов, я уселся. Малхоленд забрался в кресло у другого стола, положил на стол ноги и с довольным видом принялся разглядывать меня, словно диковинного зверя. «Плевать, — решил я, — мы еще с тобой поквитаемся, мерзкая рожа. И в самом ближайшем будущем».
— Надеюсь, у вас налицо самые веские основания поступать подобным образом? — Я был сама вежливость.
Скэнлон вынул из кармана сигару, откусил кончик.
— Вот именно.
— Прекрасно! В таком случае, если, конечно, незатруднительно, объясните, пожалуйста, в чем их суть?
Скэнлон чиркнул спичкой.
— Я полагал, мистер в курсе. Мы ведем расследование совершенного преступления…
— А какое отношение сыщики имеют ко мне?
— Вы находились на месте преступления. А потому хотелось бы вновь услышать, как это произошло. Расскажите-ка все сначала. И по порядку.
— Зачем?
— Вопросы здесь задаю я. Вам Робертс говорил, что собирается ехать на охоту?
— Нет.
«Значит, девка свое гнусное дело сотворила?» — У меня пересохло в горле. Скэнлон опять о чем-то спросил.
— Что?
— Итак, вы видели его машину, когда ставили свой автомобиль в конце дороги и, следовательно, знали, что Робертс сидит уже в засидке?
Вот оно что!
— Да ведь трижды уже говорил!!1 К моему приезду там никаких автомобилей и близко не было! Робертс приехал позже.
Сомнений не оставалось: девка позвонила. Причем, разумеется, не назвалась. Но у Скэнлона появилось то, чего недоставало: нащупана побудительная причина преступления.
В голову вдруг пришло, что все полицейское усердие может объясняться просто-напросто беспомощностью стражей закона перед лицом загадочного убийства. Идет лихорадочный поиск выхода из тупика — и на тебе, попадается простофиля, из которого можно сделать козла отпущения. Идея наверняка пришла в голову именно Малхоленду, гораздому на всякого рода пакости. Ярость тугим кольцом сжала горло. Нагнувшись над конторкой, решил спросить в упор:
— Меня обвиняют в убийстве Робертса?
— Вас допрашивают.
— На каком основании?
— Вам уже объяснили…
— Нет, абсолютно ничего не объяснили. И так как не сказали, почему именно я нахожусь под подозрением, все вопросы можете задавать сами себе!
Скэнлон стукнул кулаком по столу и уставился, как удав на кролика.
Но меня уже было не унять:
— А почему бы не пришить мне заодно убийство этого, как его… Джуниора Делевана, которого пристукнули пару лет назад? Повесьте на мою шею сразу два трупа!
— К черту Делевана! — рявкнул шериф.
— Кстати, внесите в протокол: Варрен кокнул Авраама Линкольна, Джона Кеннеди и пустил ко дну «Титаник»!
— Заткнитесь!
— Тогда разрешите воспользоваться телефоном?
— Это еще зачем?
— Хочу позвонить своему адвокату. — И, не давая им опомниться, торопливо набрал номер домашнего телефона Джорджа Клемена.
— Варрен беспокоит, — представился я, когда адвокат взял трубку. — Не могли бы вы приехать сейчас во Дворец правосудия?
— А что произошло?
— По непонятным мотивам подозреваюсь в убийстве Дана Робертса. Объяснений же ни от кого тут добиться невозможно.
— В убийстве Дана? Но это просто смешно!
— Придерживаюсь того же мнения! Но дальнейший разговор с ними хотелось бы продолжить только в присутствии адвоката.
— Знаете… только лег… Но выезжаю немедленно!
— Особо торопиться нужды нет. Можно и подождать. Тем более что здешняя компания любит позднее время…
— Ведете себя черт знает как! — завопил Скэнлон.
— Уж таким воспитали!.. Кроме того, я за вас голосовал на выборах, а не вы за меня.
— Вы дружили с Робертсом? — смягчился шериф.
— Не могу сказать, чтобы были близкими друзьями. Скорее, поддерживали нормальные деловые отношения. Он снимал у меня помещение.
