Ознакомительная версия.
Нинель накинулась на официанта:
— Ты че быкуешь, фуцен?
— Простите, дамы, но ваших клиентов в номера я сопровождать не обязан. Жалуйтесь хозяину.
— Пошли, красавицы.
Троица встала и прошла через зал к лестнице, у которой стояли два качка в тесноватой для них униформе с шевроном «ОХРАНА». Они молча расступились. Оказавшись в коридоре, Сергей увидел возле нужного кабинета одинокую фигуру охранника. Отпустив девиц, которые тут же скрылись, Роенко не спеша направился к нему. Тот внимательно следил за его движениями. Из-за сдвоенных дверей доносились грубые мужские голоса и пьяный истеричный смех. Сергей узнал этот смех. Он принадлежал Галине.
— Эй, молодой человек! — обратился к Сергею охранник. — Вы не заблудились?
— Нет! Я не заблудился. Мне как раз надо туда. — Он показал на охраняемый кабинет.
— Вот как? И что вам там надо?
— Да вот хочу одному козлу морду набить. Или ты имеешь что-нибудь против?
— Что? — Крепыш даже побагровел от такой невиданной дерзости. — Ты че, малый? А ну вали…
Договорить он не успел, получив сильнейший удар в промежность. Охранник сел на корточки, и, чтобы окончательно успокоить его, Сергей ударил ребром ладони в открытый участок горла. Страж порядка опрокинулся на спину и затих.
Роенко, зная, что у входа в кабинет должен находиться еще один телохранитель Коротыша, ударом ноги распахнул дверки и мгновенным взглядом оценил обстановку.
На диване — Галина в объятиях Коротыша. У входа, на стуле, — телохранитель. Все чему-то громко, до слез смеялись. Смех оборвался, едва находившиеся в кабинете увидели стоящего в проходе Роенко. Галина вскрикнула, отодвинувшись от Коротыша. Тот удивленно посмотрел на незваного гостя. Телохранитель наконец дернулся, но коварный удар в кадык опрокинул его на пол вместе со стулом. Сергей спросил:
— Ну что, суки, развлекаетесь?
— Тебе что надо? — крикнул Коротыш.
— Я пришел убить тебя. — Роенко навел ствол на грудь Короткова.
Тот заметно побледнел и как-то обмяк. Он попытался найти нужный тон в разговоре:
— Послушай… э… как тебя там? — Коротыш стал вытирать пот с лысого лба. — Убери пушку, а? Давай поговорим как люди.
— Как люди? — Сергей изобразил крайнее удивление. — А кто здесь люди? Ты, что ли, дерьмо собачье? А может, эта проститутка, что заголяется перед тобой? Нет! Черви вы навозные. И я пришел раздавить вас. Но перед этим спросить с тебя, Коротыш, за все, что ты мне сделал.
— Подожди, офицер. Я не сделал тебе ничего плохого. Увел жену? Да на черта тебе эта шлюха непотребная? Она сама бросается на первого встречного, лишь бы ей «бабки» кидали. Или ты думаешь, что я у нее первый такой?
— Какая же ты скотина! — закричала Галина на Коротыша. — Подлец!
— Заткнись, образина! С тобой базар отдельный будет, — осадил Галину Коротков. И обратился к Роенко:
— Тебе жена нужна? Бери. Она мне надоела. Бери и уходи. И у меня, клянусь, к тебе претензий не будет.
— Что? Что ты там вякнул о претензиях? Ты, козел, еще и одолжение мне делаешь? А что скажешь на это?
Сергей внезапно, не поднимая руки, выстрелил в ногу Короткова. Резкий крик Коротыша слился с диким воплем Галины. Директор «Гарпуна», схватившись за ногу, свалился с дивана.
— Ну? — обратился Роенко к раненому. — Что на это скажешь, «корешок»?
Но тот только ныл от боли.
В это время зашевелился пришедший в себя телохранитель.
Сергей развернулся и носком ботинка ударил охранника в основание носа. Затем перегнулся через стол, подтянул к себе Коротыша.
— Ну что, тварь стовосьмая? Кончить тебя, гаденыша?
— Не надо, офицер, не надо. Я заплачу тебе. Хорошо заплачу. Все проблемы твои на себя возьму. Зачем тебе моя жизнь? За жену — прости, но она сама вешалась на шею, мамой клянусь. С нее спроси.
— Со всех спрошу.
Роенко не успел договорить. Один из бойцов ворвавшегося ОМОНа профессионально произвел захват сзади, заломив руку с пистолетом и вывернув его из кисти. Затем развернул Сергея так, что Роенко оказался на полу с вытянутой вверх, контролируемой болевым приемом рукой.
— Лежать, не дергаться! — приказал омоновец. — Ноги — в шпагат. Оружие еще есть?
— Нет! Мне и этого хватило бы.
— Молчать! Лежать!
— Да лежу я. Только ты руку немного отпусти.
Милиционер ослабил захват.
Другой, в звании старшего лейтенанта, осмотрел Роенко. Достав удостоверение личности офицера, приказал:
— Отпусти его, Егоров. Он действительно офицер. Хотя сейчас с какими только документами не орудуют. А ты, капитан, давай без фокусов. У нас, знаешь, с фокусниками разговор короткий.
Роенко отпустили. Он поднялся, но черный зрачок автомата внимательно следил за ним. Старший лейтенант ОМОНа листал удостоверение личности. Остановился на отметке об участии в боевых действиях.
— Надо же, в Чечне почти в одно с нами время был. Где стояли, капитан?
— В горах. Контролировали ущелье возле Кугана.
— Это не у вас тогда чуть ли не взвод в «зеленке» полег?
— У нас. Только не взвод, меньше. Я участвовал в том бою. После гибели ротного принял командование.
— Подожди-подожди, а не тебя ли тогда еще судить хотели?
— За «чехов»? Меня.
— Вот оно как? А мы всем отрядом в защиту тебя бумагу писали.
— Спасибо.
— Понятно, что ты с этими особо не бакланил. Эй! Коротыш? И что ты такой везучий? Задержись мы на секунду, и разнес бы тебе этот капитан черепок. Как пить дать, разнес бы. Ну, ладно. Ствол, надеюсь, табельный? — Старший лейтенант поднял пистолет Сергея.
— Да!
— Хорошо, хоть ствол чистый. Да, наделал ты делов, капитан.
— Заслужил.
— Этот-то, — кивнул милиционер на продолжавшего корчиться Коротыша, — безусловно.
Роенко и старший лейтенант посторонились, когда санитары, оказав первую медицинскую помощь, вынесли из кабинета носилки с Коротковым и охранником.
— Ты труп, капитан, — прошипел Коротыш.
Но офицер ОМОНа, услышав угрозу, оборвал:
— Заткни пасть! И благодари бога, что жив остался. Лично я кончил бы тебя сразу.
— Кончишь, мент, кончишь. В штаны кончишь.
Раненых вынесли.
Старший лейтенант приказал подчиненному:
— Женщину, Коля, в отдел!
— А капитана? — спросил тот же милиционер.
— Выполняй, что приказано. С ним я займусь лично.
Омоновец увел Галину.
— Что будет со мной? — безразлично, скорее, чисто автоматически спросил Сергей у старшего лейтенанта.
— Сейчас твое начальство должно подвалить. Посиди пока.
Роенко сел, опустив руки на колени. Ярость прошла, остались лишь горечь, обида и усталость. И ожидание неприятного.
— Зря ты стрелял, капитан, хотя я тебя прекрасно понимаю, — сказал старлей. — Не было бы выстрела, ничего бы не было. Хулиганка бытовая. А так? Черт его знает, как все дальше повернется.
В кабинет вошли майор — особист части, подполковник — заместитель командира по воспитательной работе и один из младших офицеров, командующий резервной сменой гарнизонного караула. Сергея вывели из ресторана и доставили на гауптвахту. Представители полка остались решать вопросы с милицейским начальством.
Роенко понимал, что на этот раз легко отделаться ему не удастся. Хищение и применение оружия вне службы — это более чем серьезно. К тому же применение, нанесшее человеку увечье. Сергей упал на жесткую солдатскую кровать офицерской камеры. Если учитывать еще и то, что он наехал на местного авторитета, то перспективы у него, Роенко, были совсем мрачные. Такие оскорблений не прощают. И будут ждать своего часа. Чтобы отомстить за унижение. Но какова Галина? Его когда-то любимая, единственная Галенька. Неужели в ее душе не осталось ничего человеческого?
Утром Роенко вызвал следователь. Щуплый капитан юстиции представился:
— Ковалев Александр Сергеевич.
Предложил присесть напротив.
— Курите, Сергей Сергеевич. — Он пододвинул пачку дешевых сигарет и зажигалку.
— Спасибо, у меня свои.
Сергей закурил «LM», пуская дым в сторону открытого зарешеченного окна. Следователь начал свою работу. Он задал необходимые процессуальные вопросы. Затем отложил ручку.
— Согласно протоколу задержания, переданному нам органами внутренних дел, следует…
— Я знаю, что следует из протокола, — перебил следователя Роенко. — Один только вопрос: меня будут судить?
— А вы как думаете?
— Трибунал?
— Не могу сказать!
— Понятно. И все время следствия я буду находиться под арестом?
— К сожалению, да. Но, с другой стороны, это в ваших же интересах. Тот, кого вы ранили, может попытаться отомстить вам.
— Извините, не могли бы мы перенести допрос?
— А что такое?
Ознакомительная версия.
