— Добрый вечер, — ответил Николай.
— Запишите, пожалуйста, номер телефона, по которому вам надо срочно позвонить, но не из дома и не с сотового, а из уличного телефонного автомата.
— Зачем? — удивился капитан.
— Для вас есть важная информация.
— Какая?
— Я не знаю, меня просили — я передала. — Женщина произнесла номер, потом повторила его и повесила трубку.
Заинтригованный Николай записал телефон на бумажке и пошел ужинать. Во время еды думал, звонить по этому телефону или нет, и что значит вся эта непонятная игра.
«Может, это розыгрыш, — соображал он, — или очередной аноним хочет по секрету поведать сотруднику контрразведки, как хорошо живется соседу и плохо ему самому».
В раздумьях прошел час, но Бугров все-таки решил позвонить по указанному номеру и выяснить, чего от него хотят. С одной стороны, любопытство взяло верх над здравым смыслом, а с другой — сыграла профессиональная привычка контрразведчика выяснять о людях и их делах то, что они хотят скрыть.
Николай оделся, взял клочок бумаги с номером, пластиковую карточку и пошел на улицу. Прогулялся до ближайшего телефонного аппарата и позвонил.
На улице начался небольшой летний дождик, Бугров стоял в полуоткрытой телефонной будке и ждал, пока на том конце провода кто-то ответит. К телефону долго никто не подходил, и Бугров уже хотел уходить, как вдруг в трубке щелкнуло и бодрый голос ответил:
— Да.
— Я Николай, а вы просили позвонить.
— Не говорите лишнего, — сразу предупредил незнакомец. — Я знаю, кто вы и где работаете. Мне сказали, что вы принципиально честный, преданный родине человек, на которого можно положиться и которому можно доверять.
— Ну, я не знаю…
— Кто я такой, вам сказать пока не могу, зовите меня просто… — Незнакомец замялся. Он соображал, какое придумать себе прозвище, а Николай вдруг помог ему.
— Ральф, — произнес он.
Пятью минутами ранее Бугров шел к телефонной будке тихим двориком и услышал, как хозяйка подзывала к себе своего спаниеля:
— Ральф, Ральф, Ральф!
Поэтому он и назвал эту кличку.
— Ральф, — переспросил незнакомец, — почему Ральф? Хотя какая разница, буду Ральфом.
— Не все ли равно, — добавил капитан.
— Именно так вот будет лучше, если в вашей конторе никто пока не узнает о моем существовании и о нашем контакте. Потом вы поймете почему.
— Я хочу сейчас знать почему, — настоял Николай.
— Я не доверяю вашей системе в целом и вашему управлению в частности, — удивил его незнакомец.
— Я не могу обещать, что в ближайшее время не доложу о вас руководству, — парировал Бугров и замолчал.
Услышав эти слова, Ральф решил немного изменить позицию и пояснил:
— Я занимаю высокое положение в финансовой элите страны, и у меня есть информация о коррупции в высших эшелонах власти, о заказных убийствах и о крупных теневых сделках одной влиятельной особы. Сами понимаете, я не могу просто так прийти в вашу фирму и передать эти материалы. Меня вычислят и ликвидируют. А мириться с произволом этой особы я больше не могу, потому я и решил действовать через вас. А у меня с ним личные счеты.
— Интересно, — ответил Николай, — вы хотите тайно сотрудничать с офицером ФСБ, то есть со мной, и снабжать меня информацией о преступлениях в сфере бизнеса?
— Да, — ответил Ральф.
— А вы уверены, что эта информация меня заинтересует?
— Молодой человек, когда вы прочтете файлы и проверите их по своим каналам, то поймете, с чем имеете дело.
— Хорошо, я согласен с вами встретиться и взять у вас…
— Компьютерный диск с файлами, — уточнил незнакомец. — Но я с вами пока встречаться не буду, сами понимаете почему. Я положил посылку в автоматическую камеру хранения на Курском вокзале. Номер ячейки двести девяносто пять, а код — четыре ноль восемь три. Вам надо поехать туда и забрать ее.
— Я возьму, — подтвердил Николай. — Я вам должен что-нибудь за эту информацию?
Незнакомец в трубке засмеялся:
— Я очень обеспеченный человек, и вы мне ничего не должны, а если бы меня интересовали деньги, то я предложил бы эту информацию тем, кого она касается, и уверен, получил бы миллион долларов или больше. Хотя скорее всего пулю в лоб.
— Понял.
— Я надеюсь, вы честный человек, а таких сейчас ох как мало, и используете компромат по назначению.
— Мне надо для начала увидеть материалы.
— Увидите. Теперь о связи. Звонить вам буду только я. В первый и последний раз я пошел на этот неосторожный шаг. В будущем вы должны будете один раз в неделю ждать звонка у телефонного аппарата в назначенном месте.
— Как я узнаю где?
— Заберите посылку, прочтите диск, и вы узнаете о месте нашего второго контакта.
— Хорошо.
— До встречи, — сказал Ральф и положил трубку.
«Заумный придурок решил поиграть в шпионов», — подумал тогда Бугров, тем не менее поехал на Курский вокзал, зашел в камеру хранения и нашел ячейку с номером 295. Но сразу в нее лезть не стал, а походил между ящиками и дождался, когда останется в проходе один. Тогда он приблизился к ней, набрал код и открыл дверцу. Внутри небольшой ячейки лежала невзрачная толстая книга синего цвета — математический словарь, и казалось, что пролежал он там вечность. По крайней мере, успел запылиться.
Николай просунул руку в шкаф, осторожно открыл книгу, затем перелистал страницы и вынул словарь из ячейки. Он повертел книгу в пальцах, снова перелистал от корки до корки, но диска не нашел.
«Шутка, что ли, такая?» — удивился он, но решил преждевременных выводов не делать и взял посылку с собой.
Приехав домой, он разделся, разулся, прошел в свой кабинет, сел за письменный стол и положил книгу перед собой. Бугров вновь, уже в спокойной обстановке, перелистал ее и вновь ничего не обнаружил. Тогда он внимательно осмотрел картонную обложку и заметил на ее торце капли клея. Взял скальпель, прорезал картон, расщепил его и обнаружил заклеенный в обложку лазерный компакт-диск. Николай вытащил его, вставил в компьютер и открыл. На нем было ровно шестьсот мегабайт информации.
Когда капитан начал изучать файлы, то понял, что в его руки попали очень интересные для ФСБ материалы. Они касались деятельности президента крупного финансового холдинга, кандидата в депутаты Государственной Думы Виктора Александровича Тарасова.
«Известное имя», — подумал Бугров.
Год назад в ФСБ поступило донесение от секретного источника в Минфине, что Центральный банк России получил кредит в четыре миллиарда долларов от «Парижского клуба» на проведение реформ в социальной сфере. Деньги были переведены на счет ЦБР, но часть их — пятьсот миллионов долларов — после «перегонки по счетам» осела на счете одной из фирм Тарасова. Использовав связи в Министерстве финансов, банкир сделал аферу, называемую в финансовых кругах «отмывкой денег». По закону она классифицируется как воровство в особо крупных размерах.
Информация поступила от секретного источника в министерстве, но официального расследования прокуратура не начала. Материалы забрал заместитель руководителя департамента контрразведки генерал Александр Александрович Нефедов. Больше компромата никто не видел и сообщений по его поводу не было. Николай сделал вывод, что дело Тарасова замяли.
Ральф же передал подробную информацию о подставных фирмах Тарасова, о его связях с криминальными авторитетами, о махинациях с недвижимостью и о воровстве пятисот миллионов долларов. Он также сообщал о ликвидации по приказу Тарасова двоих чиновников Минфина и одного депутата Государственной Думы. Его место в законотворческом органе и решил занять грязный предприниматель, а ныне кандидат в депутаты.
На диске имелись записи телефонных переговоров и даже фотографии убийц, нанятых Тарасовым для исполнения заказа. По всем делам, связанным с убийствами, в деле фигурировал начальник охранного агентства «Московские росы» господин Виноплясов.
«Да, с этим компроматом можно не только Тарасова за решетку упечь, но и еще несколько мафиозных авторитетов и должностных лиц в Минфине, Госдуме и МВД. — Николай сначала обрадовался, но потом загрустил. — Если известно, что Тарасов вор, но никаких мер не принято, значит, у него очень влиятельные связи в ФСБ. Видимо, эти полмиллиарда предназначались не только ему, но и кому-то еще. Кому-то в Министерстве финансов, кому-то в правительстве, кому-то в МВД и кому-то в ФСБ».
Николай знал, что Тарасов был владельцем крупного коммерческого банка и председателем совета директоров влиятельной финансовой группы «Эллинг». Его «Крассбанк» занимался инвестициями в горно-добывающую и сталелитейную промышленность, финансировал военные разработки и алмазодобычу, но основными приоритетами были нефтяной бизнес и связь.
