К Дому культуры «Чумака» подъехал белый «Нисан Блюберд» и остановился рядом с несколькими японскими машинами. Из него вышли трое парней и пошли к стоящему возле края здания Ткачу и окружающим его друзьям. Сам Ткач стоял, оперевшись о переднее крыло своей машины, и держал перед собой свою дочку, обняв её и скрестив руки у неё на груди.
— Вон они приехали, — сказал Василий Ткачу, кивая головой на идущих к ним парней.
Ткач посмотрел в их сторону и, кивнув на них, опять повернулся к пацанам, стоящим возле него большим полукругом, и сказал:
— Весь стрём в их тачку грузите. У Николы брат в ГАИ с его же фамилией, его трогать не будут. А остальное всё по своим машинам распихивайте, и ехать впереди будете.
— А у кого стрём брать? — спросил Ватсон.
— Вон у Саида заедете, заберёте, — кивнул Ткач на стоящего рядом с ним кавказца. — Там не всё только
берите. Оставьте ящик тифы и химки там ещё пакет. Это мы на наш централ закинем, — он повернулся к подошедшим. — Никола, езжай с Ватсоном.
— Куда? — спросил Никола, здороваясь со всеми.
— Сначала на двадцатку. На сорок седьмой, там ещё оставите, Ватсон знает кому, — ответил Ткач. — Потом на Волчанцы езжайте, мы там вас ждать будем на двадцать седьмой.
— Чё, прямо щас выезжать? — спросил Никола, уже разворачиваясь.
— Да погоди, за грузом ещё заедете, — ответил Ткач и повернулся к кавказцу. — Чё, Саид, езжай с ними. Отдашь им всё и сюда приедешь, вместе поедем.
Саид кивнул и вместе с Ватсоном и Николой отправились к машинам.
— Чё, откуда выезжаем? — спросил идущий последним Ватсон.
— У вас, где там всё, чай конфеты? — спросил Ткач у Носа.
— У Табака на хате, — ответил тот. — И у Игоря ещё конфет несколько ящиков.
— Вот от Табака тогда и выезжайте. Только его с собой не берите, у него ещё здесь дела есть. Там собирайтесь все колонной… — давал наставления Ткач. Потом ещё раз напомнил: — Только вы последними едете…
— Чё, мы тоже тогда поехали. Щас пока втаримся… — сказал, вставая с корточек, Метис.
— Да, езжайте. У Табака все собирайтесь.
— Косте там на двадцатке скажите, что в субботу пришлём, что он просил, — напутствовал их всех Лера, который приехал последним в машине с Николой.
— Так а вы чё, туда заезжать не будете? — спросил, обернувшись, Метис.
— Не, мы прямиком на Волчанцы щас сразу едем,— ответил за Леру Ткач. — Я же сказал, там вас ждать будем. Если нас на двадцать второй там не будет, значит, мы на двадцать седьмой.
— А-а, ну давайте, — Метис обернулся и пошёл за остальными.
Все пошли к машинам. Остались только Ткач с дочкой, Василий, Лера, Фазик и Василевский. Все составляли самое ближайшее окружение Ткача. Но если Лера с Василевским были, хоть и сидящими на игле наркоманами, но являлись авторитетами в криминальном мире, то Василий был из мужиков. Изначально он вообще был простым водителем Ткача, когда тот вышел в девяностом году на свободу и стал положенцем. Но потом, когда он проявил себя честным и преданным другом, выполняющим все поручения Ткача последние полтора года, когда тот сидел за надзор, Ткач приблизил его настолько, что Вася стал чувствовать себя авторитетом и принимал участие в обсуждении всех важных вопросов. Но, как и раньше, оставался водителем Ткача и по-прежнему был на посылках. Фазик тоже был лагерным авторитетом и, хоть и был другой национальности, пользовался безграничным доверием Ткача.
— Ну чё там, Валера? — спросил Ткач у Леры.
— Чё, воры собираются сюда приехать, прям здесь Монгола короновать, — ответил Лера. — Походу, хотят, чтоб ни у кого сомнений не возникло. Они-то знают, что Джем сразу «стоп» в гору врубит.
— Это ты с кем разговаривал? — спросил Ткач.
— С Лёвой, — ответил Лера. — Мы прям у Бори на хате приштырились по тихой.
— А самого Монгола не было, что ли? — спросил Василевский.
— Нет, он со Светкой куда-то уехал, — Лера присел и стал завязывать расхлябанный шнурок на туфле.
— Значит, он не знает об этом разговоре? — спросил Ткач.
— Не-а, — ответил Лера и стал подниматься. — Не, ну может, Лёва ему и расскажет щас, как он приедет. Ну и хули? Как будто это военная тайна какая…
— Та-ак, — протянул задумчиво Ткач и посмотрел на часы, разжав скрещенные на животе у дочери руки.— А когда Воры приезжают, он ничё не сказал?
Лера отрицательно покачал головой.
— Может, Билла подтянем? — спросил Василевский Ткача. — Это ж и в его интересах. Тут уже слухи по городу ходят, что Монгол уже вор, что, типа, его в Москве короновали.
— Ну, Лёва щас тоже об этом говорил, — подтвердил Лера.
— Ну и как Боря к этому относится? — спросил Ткач, саркастически улыбаясь.
— Да х…й его знает, я ж говорю, его не было, — ответил Лера.
— Давай тогда щас в одно место быстро сгоняем,— сказал Ткач после небольшой паузы Василию. Потом повернулся к Василевскому: — Валера, ты тогда Саида дождись и выезжайте вместе. За постом встретимся.
— Ага, давайте, — кивнул им Василевский, — я ещё в гараж заскочу за тушёнкой. у меня там пять ящиков ещё осталось.
Виталий с братом зашли в офис Старкова, не постучавшись. Вместо стука Толин пнул дверь ногой так,
что она едва не вылетела от удара огромного бывшего боксёра-тяжеловеса. Толян сразу решительно направился к сидящему за столом человеку, а Виталий осторожно, чтобы она совсем не упала после мощнейшего удара, закрыл за собой дверь.
— Ну и чё ты, жук навозный? — с ходу начал Толян, приближаясь и нависая над сидящим за столом человеком всей своей громадной фигурой. — С долгами рассчитываться не собираешься, да?
— С какими ещё долгами? — пытаясь казаться смелым ответил Старков, всё же откинувшись назад.
— А у тебя их много, что ли? — грубо спросил Толян. — Так мы щас за все сразу тогда с тебя спросим. Хочешь?
— Я не понимаю, о каких долгах вы говорите, — покачал головой Старков. — Я никому ничего не должен. Это мне должны много…— никому ничё не должен, говоришь? — спросил Толян и повернулся к Виталию. — Братуха, дай расписку, я ему её щас в глотку засуну. Может, тогда вспомнит…
Виталий достал расписку и развернул. Едва увидев её с расстояния, Старков сразу заговорил:
— А-а, вы про Валю? Так мы же договаривались с ней, что, как прибыль пойдёт, так и отдам. Я же не отказываюсь…
— Сразу вспомнил?! Молодец, — саркастически похвалил Толян и схватил его за шею сзади своей огромной рукой. — А то сожрал бы щас расписку свою, не запивая.
— А-а, что вы делаете?! — заверещал от боли Старков. — Я отдам ей всё, отдам. Я же говорил ей…
— Значит, говоришь, прибыль не идёт ещё, да?— наклонившись к нему спросил Виталий. — А машину ты себе за какие шиши купил? А гараж возле школы с подвалом?
— Ты чё, мразина, девке мозги паришь уже два года?! — рычал ему в лицо Толин.
— Да отпусти его, Толян, он уже всё понял, — спокойно сказал брату Виталий и повернулся к Старкову.— Ты же ведь всё понял, да?
Толин отпустил его, и Старков со стоном разогнулся, потирая шею рукой и ничего не отвечая.
— Ну чё ты молчишь, бля?! — рявкнул на него опять Толян.
Старков вздрогнул от испуга и проговорил:
— Я занимал деньги и на гараж, и на машину. Люди могут подтвердить,
— Хули ты мозги компостируешь? — резко спросил Виталий. — Валя тут всё уже пробила, и сколько ты бабок зарабатываешь, и чё на них покупаешь.
— Ну ты чё, бля, дьявол?! — Толян опять схватил его за шею. — Или тебе, в натуре, башку разбить здесь?!
— Ключи давай сюда от машины, бегом! — резко сказал Виталий. — И документы.
Кряхтя от боли, Старков вытащил из внутреннего кармана пиджака ключи от «Тойоты» и бумажник с документами. Виталий взял его и вытащил вместе с техпаспортом на машину пятьсот долларов и несколько рублёвых купюр.
— Ну вот, а говоришь прибыли нет, — сказал он, засовывая себе в карман доллары и кладя обратно рубли. — Это за проценты, за то, что два года чужие бабки крутил. А машина пока у нас побудет. Отдашь двушку за неделю, заберёшь. Не отдашь, мы её продадим, — Виталий помахал перед носом всё морщащегося от боли Старкова документами от машины.
