уже не встать? Ответ дает та самая гематома на затылке. Удар был такой силы, что лишил Угрюмова сознания.
— Так, с первым погибшим все более или менее ясно, — сказал Гуров. — Теперь расскажите о гибели Коршунова.
— Давайте перейдем к Коршунову, — согласился эксперт. — Он сгорел в машине. Отчего загорелся «Мерседес»? Наши эксперты пришли к заключению, что причиной возгорания стало короткое замыкание электропроводки. Так сказать, естественная причина. Но встает следующий вопрос: как могло произойти это короткое замыкание? «Мерседес» — не та машина, в которой мотаются оголенные провода. Когда наши специалисты более внимательно изучили обгоревший автомобиль, они дружно пришли к выводу, что авария была подстроена. В общем, не вдаваясь в технические детали, чтобы не отнимать у вас время, я опишу последовательность событий в тот вечер, как мы ее восстановили. Олег Коршунов ехал в машине не один. Рядом с ним сидел еще один человек. Этот человек не оставил никаких следов, кроме небольшого количества почвы, которая выпала из его ботинок. Это были ботинки с глубокой резьбой на подошве, и туда набились кусочки камня…
— У вас есть эти образцы? — с интересом спросил Гуров.
— Да, конечно. Почва достаточно характерная, она отличается от той, что была в месте убийства. Итак, эти двое ехали из Егорьевска на юг. И в какой-то момент остановились на обочине. Здесь пассажир нанес водителю удар по затылку — такой же сильный и точный, какой за шесть дней до этого получил Угрюмов. Затем пассажир, он же убийца, вышел из машины, поднял капот, оголил провода, положил рядом с ними тряпку, пропитанную бензином, затем опустил капот, взял ключ зажигания и завел двигатель. Произошло короткое замыкание, и машина загорелась. После этого преступник закрыл дверцу и удалился.
— Замечательная реконструкция событий! — сказал Крячко. — Но вот что интересно: на чем уехал убийца? Ведь второй машины у него не было. Или была? Может быть, кто-то ехал вслед за «Мерседесом»? Может быть, у преступника был сообщник?
— У нас возникли такие же подозрения, — сказал Голубицкий. — Мы тщательно проверили обочину дороги и на той стороне, где стоял сгоревший «Мерседес», и на другой стороне. И ни там, ни там не нашли следов другой машины. Нет, сообщника у убийцы, кажется, не было. А уехал он оттуда, вероятно, на попутной машине.
— А вот в это, извините, уже я не могу поверить, — сказал Гуров. — Вы только представьте себе эту картину. На обочине дороги пылает «Мерседес», а неподалеку некий человек останавливает попутку и просит его подвезти. Водитель попутной машины будто не замечает горящее авто, спокойно сажает пассажира и уезжает… Нет, так не бывает. Впрочем, этот вопрос уже не к вам, а к нам. Это нам предстоит выяснить, как преступник покинул место преступления. Ладно, Борис Сергеевич, спасибо за разъяснения. Пойдем теперь к Березкину адреса получать.
И они с Крячко поднялись на третий этаж. Как выяснилось, майор Березкин их уже ждал. Он выложил на стол перед оперативниками три листа бумаги, на каждом из которых имелся список людей. Один список был довольно длинный, другой покороче, третий совсем короткий — в нем было всего четыре фамилии.
— Вот этот перечень включает в себя людей, которые благодаря родственным отношениям имеют право на деньги и имущество погибших, — сказал майор, указав на самый длинный список. — Я включил в него двенадцать человек.
— Получается, что у каждого из убитых было по пятеро детей, — быстро сообразил Гуров. — Или кто-то из них оставил завещание?
— Вы угадали, — ответил Березкин. — Адвокат Олега Коршунова предъявил завещание, составленное его клиентом. В документе упоминаются девять человек. Дело в том, что Коршунов был родом из деревни, имел многочисленную родню. И в своем завещании постарался никого не забыть. Угрюмов завещания не оставил, и его имущество достанется его жене Ирине, а также двум взрослым детям от первого брака.
— А этот самый адвокат Коршунова есть в твоем списке, майор? — спросил Крячко.
— Нет, я его не записал, — растерянно отвечал Березкин. — А что, нужно было?
— А ты как думаешь? Ладно, впиши его от руки. И все его данные не забудь.
Крячко дождался, когда Березкин перенесет в список данные адвоката, после чего забрал список себе.
— А второй список, как я понимаю, включает бывших участников банды Свинца? — спросил Гуров.
— Да, это люди, которые входили в группировку Голубева, — те из них, кто еще остался в живых и кто не находится в данный момент в заключении. Как видите, в этом списке восемь человек. И, наконец, третий список включает настоящих поджигателей. Таких у нас в области всего четверо. Причем один из них находится в заключении, а второй — в психбольнице. На свободе всего два человека.
— Вот и возьми на себя этих двоих, майор, — сказал Гуров. — Установи, где находился каждый из них в момент гибели Угрюмова и Коршунова. Еще, помнится, генерал обещал нам личный автотранспорт. Как насчет этого?
— Насчет этого тоже все в порядке, — откликнулся Березкин. — Давайте спустимся во двор, я вам покажу машины.
Действительно, во дворе оперативников ждали две «Гранты» — одна совсем новая и белая, вторая уже бывшая в употреблении, черного цвета. Гуров без колебаний направился к темной машине.
— Зачем мне новенькое авто? — сказал он. — Бывшие бандиты могут его поцарапать ненароком. Полковнику Крячко будет правильнее добираться до родственников погибших на новой машине. Спасибо за помощь, майор. Сегодня, пожалуй, мы больше встречаться не будем. А завтра вечером, часов в девять, устроим оперативное совещание у тебя в кабинете, обменяемся информацией, наметим новые направления. Так что до завтра!
Когда майор Березкин скрылся в здании Управления, Крячко спросил друга:
— Ну что, поедем по адресам? Я, пожалуй, начну с безутешной вдовы Славы Угрюмова, которой внезапно осталось огромное состояние. Что делать с такими деньгами? Это трудное дело… К тому же гостиницами и ресторанами надо управлять, а это, говоря без шуток, тоже дело нелегкое. Так что мне найдется, о чем поговорить с прекрасной Ириной Михайловной Угрюмовой. А ты куда? К какому из бывших «быков» и «бригадиров» направишься?
— Ни к какому, — отвечал Гуров. — Я сначала съезжу повидаюсь с прокурором Зубченко. Ты, я вижу, опять забыл о его существовании? А я помню. Его соображения могут оказаться весьма важными. А потом уже займусь бывшими бандитами. Ну, до вечера.
И друзья сели по своим машинам и разъехались в разные стороны.
В прокуратуре к появлению Гурова тоже были готовы, как и в Управлении. И тоже, едва он вошел и назвал себя, как его проводили в кабинет прокурора Владимира Павловича Зубченко. Однако кабинет прокурора оказался куда скромнее, чем обитель начальника Управления.
