Ознакомительная версия.
Толик что-то попытался сказать, но она приложила пальчик к его губам.
– Молчи, молчи. Из тебя уже столько крови вытекло. Сейчас доктор приедет и сразу тебе поможет…
«Скорая» и милиция приехали одновременно. Дальнейшее напоминало какой-то бездарно поставленный спектакль. Толика врачи сразу же увезли. Одновременно с этим в квартиру попытался ворваться какой-то толстоватый мужчина, издающий нервные гудки. Юля, вызванная в прихожую, устало махнула рукой.
– Пропустите. Это … так сказать, мой адвокат.
Павел, которого до сего момента мне не приходилось видеть, о чем-то долго говорил с милиционером, а потом вошел в комнату. Он нервно кашлянул, увидев, что я сижу рядом с Юлей и обнимаю ее за плечи, но предъявлять свои права не стал. Юля как завороженная смотрела на расплывающуюся лужу крови, которую уже изрядно потоптали милиционеры и врачи. Багровый край вплотную подобрался к бежевому ковру, на котором валялись треснувшие очки Толика и окровавленный томик «Королевы Марго». В кресле сидел рыжий кот, настороженно водивший глазами по присутствующим. Кот вопросительно мяукнул, а потом начал брезгливо вылизывать заляпанный кровью хвост. В коридоре послышался шум, и к нам в комнату впихнули закованного в наручники мужчину.
– Вам знаком этот человек? – спросил мужчина с усталым лицом и тусклыми пепельными волосами. Я и Павел отрицательно покачали головой, а Юля, тяжело вздохнув, кивнула.
– Я его немного знаю. Совсем чуть-чуть. То есть, никогда прежде мне не приходилось его видеть…
– Так вы его знаете или нет? – раздраженно переспросил милиционер.
Юля подняла голову и уставилась в лицо задержанному, который всхлипывал и утирал скованными руками слезы и кровь.
– Я никогда не общалась с ним лично, – тихо, но твердо произнесла Юля. – Но знаю, кто он. Его зовут Алишер. Мы познакомились на одном из интернетовских чатов, где он называл себя Хирургом. Он довольно долго добивался свидания, но я отказала.
Милиционер незаметно ткнул в ребро взвывшему Алишеру.
– Вам нужно будет дать показания, – сказал он и потянул было Алишера прочь, но его остановил голос Юли, безжизненный и пустой.
– Я хочу сказать, что, конечно могу ошибаться, но мне кажется, что этот человек причастен к убийству девушки по имени Наргис, чье тело нашли восемь месяцев назад на берегу реки. Во всяком случае, как мне сообщили родные Наргис, ее тело нашел мужчина, назвавшийся Алишером, врачом по профессии. Это должно быть в материалах дела.
Милиционер присвистнул и с уважением посмотрел на Юлю. Она же смотрела на кровавую лужу. Я взял ее за руку. Пальцы были холодными и липкими, в красных разводах и какой-то багровой слизи. Юля нервно дернулась и, наклонившись, подняла с пола томик Дюма.
– Я ему почти каждый вечер читала, – срывающимся голосом произнесла она.
– У тебя руки в крови, – заботливо произнес молчавший до сего момента Павел.
– Это ничего, – криво усмехнулась Юля, – главное, что на лице – улыбка…
Шмель– Бред какой-то, – вздохнул я. – Это не он.
Мы сидели в здании Управления внутренних дел, комнате пресс-центра, где нам только что показали видеозапись с допроса Алишера Оралбаева. Юлька выглядела измученной. Всю ночь она просидела в больнице, где оперировали Толика. Операция прошла хорошо, но гарантировать, что Толик поправится, врачи не могли. Состояние его было критическим. Юлька что-то путано объясняла, какие органы у Толика повреждены, но я слушал вполуха. Крови Толик тоже потерял изрядно. Нам с Юлькой, Валере и Павлу пришлось сдать кровь на плазму.
На экране Алишер выглядел жалким и забитым. Не верилось, что такой человек способен на полномасштабную акцию по порнографическим съемкам, а потом убийствам. Хотя, если вспомнить гремевшее в девяностых дело «Голубой орхидеи», там растлителем малолетних мальчиков тоже был отнюдь не Ален Делон, а тщедушный лысоватый мужчинка. Алишер утирал текущие слезы, размазывая их по лицу. Вымазанные дактилоскопической краской пальцы отмылись плохо. Скоро лицо Алишера украсили эффектные буро-черные разводы, но он этого не видел и продолжал бубнить себе под нос.
– Когда вы познакомились с Юлией Быстровой, – спросил невидимый нам оперативник. Алишер вскинулся, скосился на камеру и неохотно ответил.
– Где-то полгода назад. Я впервые увидел ее в ресторане «Ерш».
– Юлия утверждает, что лично с вами незнакома…
– Ну…
– Это так?
– Можно сказать, что так. Мы действительно никогда прежде не общались лично. Мы познакомились по Интернету. В чате, если вы знаете, что это такое.
– То есть?
– Ну… мы общались в сети. В общей виртуальной комнате знакомств. Там и познакомились. Правда, она никогда меня не жаловала. Вначале вежливо отвечала, потом начала грубить и издеваться, совсем как…
– Как кто?
– Никто. Я не то хотел сказать…Можно мне воды?
В кадре показалась спина оперативника, налившего из простой бутылки стакан воды, который Алишер с жадностью выпил.
– Почему ты ударил ножом того парня?
– Я не хотел, – глухо произнес Алишер, опустив голову и спрятав лицо в скованные наручниками ладони. – Я думал, что это она выскочила навстречу.
– Зачем ты хотел убить Юлию?
Алишер молчал, только плечи и руки мелко тряслись. Я обернулся на Юльку. Она сидела белая, как мел, с черными кругами под глазами, неестественно спокойная. Только челюсти были сжаты и выглядели высеченными из камня.
– За что ты хотел убить Быстрову? – повторил оперативник, а потом хлопнул по столу ладонью. – Ну, отвечай живо! Что тебе сделала Быстрова? Отвечай! В глаза смотри!
– Я ее любил, – тихо ответил Алишер. – А она мне отказала.
– Как она тебе отказала? Вы же даже не встречались?
– А для этого ей не надо было со мной встречаться. Я попросил ее о встрече в реале…
– Это что за место? – не понял оперативник. – «Реал»? Где это? И что это вообще? Ресторан? Кафе?
– Реал – это реальная, неинтернетовская жизнь. Общение не в сети. Я несколько раз отправлял ей сообщения, письма… Просил встретиться со мной, назначал свидания. Но она мне отказала. А потом начала издеваться, прямо в чате, перед всеми. Все это видели, да еще обсуждали, хихикали… Вы не представляете, какое это унижение…
– Да что ты чушь несешь, – возмутился оперативник. – Какое унижение? Тоже мне, обиделся на электронные сообщения! Разве за это убивают? Чего ты тут мне лепишь?
– Вам не понять, – тихо произнес Алишер. И тут откуда то из другого угла, так же невидимого нам, послышался другой голос.
– Мы попробуем понять. Может быть, эта внезапная страсть связана с тем, что в этом чате Быстрова называла себя Гюрзой? Именно так именовала себя в том же чате некая Наргис Омарова, труп которой был найден восемь месяцев назад на берегу реки. Или, тебе это имя неизвестно?
– Я не знаю, о ком вы говорите, – прошелестел Алишер, но глаза его предательски забегали.
– Да ну? – издевательски вымолвил второй оперативник и показался в кадре. К моему удивлению, это был хорошо мне знакомый Кирилл Миронов, сидящий рядом с нами. А я и не подумал, что это он, так был искажен его голос. – А вот согласно материалам дела, тело Омаровой было найдено Алишером Оралбаевым, шестьдесят девятого года рождения, пластическим хирургом, переехавшим в наш город буквально пару месяцев назад на постоянное место жительства. Вот показания знакомых Наргис – Ирины Рипиной и Владислава Соколова, которые сообщают, что незадолго до смерти к Омаровой в небезызвестном ресторане «Ерш» приставал некий невзрачный мужчина восточной наружности, им незнакомый. И, что характерно, мужчину этого Наргис послала очень далеко. А через пару дней она была убита. И ты хочешь сказать, что ничего об этом не знаешь? А, Алишер? Или это не ты ее нашел на берегу реки? Что ты вообще делал в апреле месяце у реки? Купаться рано. Рыбу ловить там тоже никто не станет, там очистные трубы рядом. Прогуляться захотелось? Так опять же, погода была плохая, снег недавно сошел, сыро было, берег глиняный, скользкий. И ты не пожалел костюмчика и полез прямо в грязь к убитой женщине?
Алишер молчал, только руки тряслись все сильнее.
– Я одного не пойму, – невозмутимо произнес Кирилл. – Почему опера, которые это дело вели, тебя не заподозрили? Оказаться на пустыре Копая рано утром, очень далеко от дома и совершенно случайно обнаружить труп женщины, которая пару дней назад тебя послала на три веселых буквы… Не верю я в такие совпадения.
– Они проверяли, – вдруг глухо произнес Алишер. – Только когда убили Наргис, у меня дежурство было.
– А вот мы это перепроверили, – почти весело произнес Кирилл. – Какое может быть дежурство у пластического хирурга? Никто не подтвердил, что вы были в больнице безвылазно всю ночь. И еще один факт. За день до убийства, на телефон Наргис был сделан звоночек с некоего мобильного телефона. Нам долго не удавалось установить, кому принадлежал этот телефон, поскольку номер продали в салоне вместе с дешевым телефоном в качестве подарка. И, что характерно, этот номер долго нигде не светился. А потом мы выяснили, что номер принадлежит некоей Альбине Сироткиной. Знаете ее?
Ознакомительная версия.
