— А вот сейчас вышел? — продолжал допытываться Молчун. — Очень подозрительный тип. Из «Паллады» небось, а?
— А-а, — понимающе протянул капитан. — Эти… Ну так они неделю тут всего и были. По вечерам собирались, разговаривали. Но тоже без драк, без пьянства.
— По вечерам? И всю неделю, говоришь? А вчера? — насторожился Перс. — Вчера они были?
— Вечером, — кивнул постовой. — Часов в двенадцать только ушли. Обычно-то они часикам к десяти, к полодиннадцатого расходились, а вчера задержались. Так ведь последний день… Мне их главный так и сказал. Последний день, говорит.
— А что, братец, не было ли среди них… — Перс описал Жукута, Беленького и Ильина.
— Верно, — отчего-то улыбнулся капитан. — Были. Так это ваши, да?
— Да уж, — многозначительно буркнул Молчун. — Это «наши», точно.
— А сколько, говоришь, их всего было?
— Так раз ваши, вы ж знаете, наверное, — удивился такой неосведомленности постовой.
— Это я твою наблюдательность проверяю, братец, — нашелся Перс.
— Так старший, помощник его, да остальных шестеро. Всего, стало быть, восемь выходит.
Молчун хмыкнул. Перс стрельнул в него предупреждающим взглядом и, улыбнувшись милиционеру, достал из кармана фотографии:
— Посмотри, никого не узнаешь?
— Вот этот точно был. — Милиционер ткнул в карточку Руденко. — Этого, — он взял следующую фотографию, поднес к самому лицу, присмотрелся, — нет, не было. А этот… — Капитан покрутил в пальцах пожелтевший снимок Трубецкого. — Не. Таких молодых тоже не было. Точно. А этот, — он вновь вернулся к снимку Руденко, — был.
— Ну, а если этого состарить лет на десять? — продолжал настаивать Перс, подсовывая бдительному стражу порядка карточку слепого. — Мысленно.
— Мысленно-то? — присмурнел капитан. Очевидно, даже намек на подобное действо казался ему оскорбительным. Однако с начальством не поспоришь. Постовой откровенно нехотя взял старую, плотную фотографию, по которой, задевая лицо Трубецкого, уже бежала узкая трещинка, присмотрелся, хмурясь, потряс головой: — Даже и не знаю. Вроде бы он, а вроде бы и нет. Кто его разберет.
— Понятно. — Перс убрал фотографии в карман пиджака.
— А третьего, стало быть, точно не было?
— Нет, третьего не было.
— Так где, говоришь, «Паллада» располагается? — Выслушав казарменно-четкие пояснения, кивнул: — Вот мы, значит, сейчас поднимемся наверх, а ты нам пока описание старших составь. Подробное, во всех деталях. Уяснил?
— Так точно, — капитан улыбнулся с облегчением. Составить описание — это да. Понятно, четко, ясно. Не то что все эти новомодности. «Мысленно», «лет на десять»… Нашли мыслителя тоже. Родены.
— Ну, а раз уяснил — действуй.
Пара начала неторопливо подниматься на второй этаж. Как только постового скрыл лестничный марш, Молчун подался вперед и жарко зашептал:
— Понял? Все-таки шестеро. Я-то думал, что один телефон кого-нибудь из этих… убитых в Базе. И Трубецкого он не узнал. И Одинцова, сказал, среди грабителей не было.
— Не ори, — остановил его Перс. — Мог бы и раньше сообразить. А не мог, так спросил бы у меня. Я бы подсказал. Слепой-то в кадр не попал. Скорее всего его оставили где-нибудь у дороги, в качестве слухача. Это и ежу понятно. А вот с Одинцовым ситуация складывается очень интересная.
Пара прошла через холл и остановилась у двери с табличкой «Паллада».
— Надо выяснить, кто работал вместо этого Одинцова, — констатировал Перс. — Остальных мы знаем в лицо. Давай прикинем. Два трупа в счет не идут. Жукут мертв. Надеюсь, ты не допускаешь мысли, что похититель украл матрицу и на радостях покончил жизнь самоубийством? Нет? Молодец. Я тоже. Остаются трое. Трубецкой — слепой, как ни крути. В медицинской карте черным по белому написано. Фотографии и газетные вырезки. А что капитан его не узнал, так между двадцатью тремя и тридцатью шестью годами все-таки есть разница. Но на всякий случай надо отвезти кого-нибудь в морг на опознание. Родных или соседей, короче, кто под руку попадется. Фотография Руденко у нас тоже имеется. Он не из нашей пятерки. Что получается? А получается, что тот, кто работал «под Одинцова», и есть похититель. Иначе никак.
— А если это не он?
— Тогда, значит, в коттедже был кто-то еще. Других версий нет.
— Знаешь, что я думаю? — задумчиво спросил Молчун.
— Ну? Поделись?
— Я думаю: «Как все-таки здорово, что не я дежурил с Хароном этой ночью».
Перс прищелкнул языком:
— Неплохо, наверное. По-своему. — Он деликатно постучал и, не дожидаясь ответа, открыл дверь. — Вот так так!..
Восклицание вырвалось у Перса совершенно непроизвольно. Молчун, вытянув по-гусиному шею, из-за плеча напарника заглянул в кабинет.
Бородатый очкарик сидел, навалившись всем телом на спинку стула. Голова безжизненно свисала набок, остекленевшие глаза мертво разглядывали стопку пестрых журналов на столе. Стена за его спиной забрызгана кровью. Равно как и клетчатый пиджак. В груди и на переносице директора «Паллады» чернели пулевые дыры.
Разом посерьезневший Перс быстро вошел в комнату и, присев на корточки, заглянул под стол. Линолеум все еще был чист. Первая капля набухла на среднем пальце очкарика, округлилась и с едва слышным шлепком упала вниз.
— Его застрелили несколько минут назад, — констатировал Перс. — С близкого расстояния. Две пули: в сердце и в голову. Парень, сделавший это, — профессионал.
— Наш знакомец?
— Ну, а кто же еще? — Перс поднялся. — Догони его. И задержи. Станет упираться — прострели оба колена и уходи. Потом отыщем в больнице или в милиции. Никуда он не денется. Давай. А я пока пороюсь тут.
Молчун потрусил к лестнице. Перс быстро осмотрел комнату, заглянул в ящики стола, приоткрыл дверцу сейфа. Пусто. Странно. Он наклонился к трупу, ловко обшарил карманы. Никаких документов. Эти ребята в «Палладе» пропагандируют анархию, что ли? Ключи. Два, на толстом стальном обруче. Занятно.
Из правого бокового кармана пиджака Перс извлек сложенный вчетверо лист, развернул. Доверенность на вождение машины! Вот это здорово. На Георгия Георгиевича Сиро. Забавная фамилия. Сиро. Разберемся. Он сложил доверенность и сунул в карман. В это время в дверь постучали. Перс резко развернулся на сто восемьдесят градусов. В руке его, словно по волшебству, появился пистолет с глушителем.
— Георгий, — в комнату вошел болезненного вида парень с кипой бумаг в руках. — Слушай, с этими проце… — Он поднял взгляд и окаменел, приоткрыв рот.
— Заходи, — Перс качнул стволом пистолета. — И давай обойдемся без криков, хорошо?
Болезненный побледнел еще больше.
— Вы… — Парень посмотрел на мертвого Георгия. — Это сделали вы?
— Нет, — покачал головой Перс. — Но это не имеет значения. Рассказывай.
— Что рассказывать? — растерялся тот.
— Все. И побыстрее, у нас очень мало времени. Чем занимается ваша фирма?
— Компьютерной техникой. Мы собираем и отлаживаем компьютеры.
— Это — «крыша». А основное занятие? Только, чур, говорить правду. — Перс взвел курок пистолета. — Хорошенько подумай, прежде чем отвечать. Давай.
— Только компьютерами, клянусь вам.
Перса ответ не удовлетворил.
— Ладно. Не хотел по-плохому, по-хорошему будет хуже. Я сейчас прострелю тебе колено, — сообщил он деловито. — Если, конечно, раньше ты не скажешь мне правду. Жду пять секунд. Раз, два, три…
— Это и есть правда!
— Четыре…
— Мы занимаемся только компьютерами!
— Пять.
Пистолет фыркнул, выплюнув коротенький язычок огня. Болезненный с воем повалился на пол. Колено его превратилось в месиво из плоти и раздробленных костей. Он поджал ногу к груди и обхватил ее руками.
— Если ты сейчас же не замолчишь, я буду вынужден тебя пристрелить, — спокойно сказал Перс.
Раненый диким усилием воли проглотил крик.
— Итак, повторяю вопрос: чем занимается ваша фирма?
— Ком… компьютерами… — простонал парень.
— Ладно, поставим вопрос иначе. Кто сегодня ездил на вашей машине?
— Ка… какой машине?
— На темно-синей «Вольво»? Хорошенько подумай, прежде чем отвечать.
— Никто, — подвывая, выпалил раненый.
— Слушай, не стоит меня злить. Я ведь могу прострелить тебе и второе колено, — с ноткой укоризны сообщил Перс, взводя курок.
— Да говорю вам, никто! — в ужасе завопил парень. — Она стоит с самого утра! Спросите кого хотите. С нее ночью колеса сняли!
— Не кричи. Я не глухой, — усмехнулся Перс. — А ты не врешь?
— Клянусь вам! — корчась, простонал раненый.
— Смотри, если врешь, я вернусь и прострелю тебе не только колени, но и локти.
— Я говорю правду!!!
— Тогда тебе не о чем волноваться. С кем вы работаете?
— С частными лицами, с организациями…
