— Идите туда, я сейчас! — приказал Карим и направился к джипу.
Ивана Степановича покоробил столь неуважительный тон и то, что он не был из него выделен, а оказался на одном уровне с «шайкой». Хотя и Рустам с ним в одной компании… Значит, обижаться не стоит.
Их сумки и рюкзак легли в общую кучу «шмоток», мужики закурили, отравляя чистый воздух ядовитым горьким дымом. Мончегоров поморщился.
— А на чем же мы поедем? — спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь.
— Так откуда ж мы знаем, мил человек! — удивился мужик в куртке «Минмонтажстроя». — Наше дело маленькое… Вы же тут главные!
— Заткнись! — остро зыркнул на него Тайга. — Дело маленькое — вот и сопи в две дырки!
— Сейчас Карим все порешает, — объяснил Рустам. — Подгонят транспорт и все, что нужно…
Так и оказалось. Через пять — десять минут послышалось тарахтение движка, и на «площадь» в сизом облаке выхлопа выехал «транспорт», который оказался конверсионным вездеходом на базе БРДМ[45]. Выглядела машина очень внушительно — самый настоящий броневик на четырех огромных колесах. Закрытый сдвижной заслонкой винт на корме и скошенный, как у лодки, нос выдавал ее способность плавать.
— Ничо себе! — оживилась, захохотала «шайка». — Целый танк подогнали! А где же пушка?
Из верхнего люка высунулась улыбающаяся физиономия с растрепанными рыжими волосами.
— Здорово, орлы! Кто старший?
«Шайка» угрюмо молчала.
— Да чего вы волками смотрите? Я водитель, Володя. Чего стоите, как засватанные? Грузитесь!
— Еще один командир! — негромко буркнул Тайга. — У нас свои хомуты на шеяках, своих возчиков слушаем!
Рустам стоял молча, как будто его это не касалось.
— Дело ваше! — Голова исчезла.
Они постояли еще несколько минут. Мончегоров несколько раз набирал номер сына, но тот по-прежнему не отвечал. Наконец, «Лендкрузер» взвыл музыкой, выпуская Карима, развернулся и уехал. Номеров на машине не было.
— Чего ждем? Карета подана! — подошедший Карим явно был в хорошем настроении. Довольно ловко он открыл тяжелую боковую дверь и скрылся внутри. Следом полезли остальные.
Вещи сложили в рундуки под расположенными вдоль бортов диванами, обтянутыми кожзаменителем, и уселись лицом друг к другу, разделенные квадратным столом-книжкой. Раздвижная дверь отделяла пассажирский салон от кабины, в которой Карим негромко разговаривал с водителем. Тайга привычно заглянул в плоские шкафчики: в одном находилась аптечка, в другом стояли два ружья и карабин «Тигр» с оптическим прицелом.
— Из такого медведя запросто завалишь! — восхитился Тайга, вертя в руках карабин. — Тут, если на стол стать, можно прямо через верхний люк шмалять!
— Поставь на место! — приказал Рустам. — И ничего без спроса не трогать!
Тайга зыркнул было на него недобро, но тут же пригасил вспыхнувший в глазах злой огонек.
— Да чё ему сделается!
Он захлопнул дверцу и заглянул в третий шкаф. Здесь были продукты: колбаса, хлеб, консервы, крупы в целлофановых кульках, чай, сахар…
— Не слабо затарились, хавки тут с запасом, — одобрил Тайга.
— А водка есть? — заинтересовался Облом.
— Водки нет…
— Про водку забудьте! — вмешался Рустам.
— Да ладно, мы и без ихней водки обойдемся! — довольно засмеялся Муха. — Надо будет, кайф найдется…
— Ты что, не понял? — Рустам угрожающе свел брови. — У нас сухой закон!
— А у нас — нет, — продолжал веселиться Муха.
— Степаныч! — позвал Карим. — Загляни-ка сюда!
Мончегорова покоробило от такой фамильярности, но он подошел и, пригнувшись, стал в проеме раздвижной двери. На приборной панели лежала карта, водитель и Карим поочередно водили по ней пальцами.
— Так как нам лучше ехать? — требовательно спросил Карим.
— Вот здесь, — подавшись вперед, стал показывать Мончегоров. — После соединения Иртыша с Омью должно было быть Калачинское водохранилище…
— Слушай, друг, — перебил водитель. — Мне не интересно, что там должно было быть… Говори, как ехать!
— Можно вот здесь, так немного короче, но тогда сначала через Омь нужно переправиться…
— Короче, куда нам нужно, покажи! А как туда доехать — я сам разберусь!
— Ты этот тон засунь себе в задницу! — неожиданно для самого себя рявкнул Мончегоров. — Какой ты мне друг?! Твое дело сидеть и шевелить педалями! И слушать старшего!
В пассажирском салоне сзади наступила тишина. Водитель опешил.
— Да, Володя, ты с Иваном Степановичем повежливей, — примирительно сказал Карим. — Он тут был большим начальником…
Мончегоров перевел дух. На миг в нем проснулся главный инженер крупнейшего проекта СССР. Но вспышка тут же прошла.
— Точно нужную точку я не могу сейчас показать. Километров двести на север, вот сюда, — он обвел карандашом довольно крупный участок карты. — А там сориентируемся…
— Ну, селение там, рядом, было какое-нибудь? — осторожно спросил Володя.
Иван Степанович пожал плечами:
— Конечно! Во-первых, мы рабочий поселок поставили: вагончики, домики сборные щитовые, ангар-склад, диспетчерская, штаб… Все это должно остаться — там места дикие, безлюдные, поэтому и начать…
Мончегоров запнулся.
— Поэтому и начать строительство решили оттуда…
Водитель смотрел в карту, а Карим внимательно рассматривал Ивана Степановича, будто проверяя — правильно ли он говорит.
— Во-вторых, неподалеку был поселок с таким странноватым названием… Занадворовка, что ли… Но людей оттуда переселили. Хотя некоторые, по-моему, остались.
— Ладно, все ясно, поехали! — подвел итог Карим.
Мончегоров вернулся на место. Рустам и Тайга предупредительно подвинулись, сидящие напротив Муха, Облом и Карнаух старались не встречаться с ним глазами. Значит, признали, что он относится к другой, более важной породе. Но это признание надо все время поддерживать и подтверждать свой авторитет, иначе разорвут на куски, как любая стая разрывает утратившего силу вожака…
* * *
Вначале вездеход шел достаточно мягко — сперва по дороге, затем по тропинке, протискиваясь между стволами и легко ломая молодые деревца, потом по просеке… В пассажирском отсеке воняло ваксой, немытыми телами, а в дешевом табачном дыме можно было топор вешать. По настоянию Ивана Степановича открыли верхние люки, но это не очень оздоровило атмосферу.
— Еще… Еще… Стал…
— Банк! Давай еще… Ушел!
— Муха, открывай! У меня девятнадцать!
— Бл… Восемнадцать…
С каждым десятком километров рельеф усложнялся, в салоне началась качка. Иногда БРДМ переваливалась через поваленные деревья, иногда проваливалась на полметра-метр, пассажиров бросало друг на друга, падали на пол карты, что вызывало взрыв возмущения, впрочем, сдерживаемого настолько, что даже обходилось почти без нецензурных слов. Карты поднимали, собирали разлетевшиеся деньги, и партия продолжалась. Играла только «шайка»: Иван Степанович не знал таинств «очка», Рустам просто отказался, не объясняя причин, а Карим так и остался в кабине рядом с водителем.
Чем дальше на север продвигалась экспедиция, тем гуще становилась тайга и тем хуже дорога. Качка превратилась в шторм. В конце концов «шайка» была вынуждена прекратить игру: карты и деньги разлетались ежеминутно.
Через шесть часов пути вездеход, тяжело преодолев овраг, остановился, порядком надоевший гул двигателя смолк. Пассажиры высыпали наружу, разминая кости и подмывая тугими желтыми струями окружающие деревья.
— Слышь, как говоришь, тебя зовут? — спросил Карим у встретившего их первым мужика.
— Тайга! — с вызовом повторил он.
— Я же тебе сказал, чтобы без всяких кликух! — нахмурился казах.
— Кончай блатовать, бугор! — скривил губы Тайга, оскаливая неровные острые зубы. Он вел себя совсем не так смирно, как утром на вокзале.
«Видно, запах тайги действительно меняет людей, — подумал Мончегоров. — Или не меняет, а просто сдирает оболочку цивилизованности, обнажая первобытную суть каждого…»
— Ты не начальник, а мы не на зоне! — продолжал напирать мужик. — Может, еще паспорта проверишь? Или пальчики откатаешь?
Карим сжал челюсти и угрожающе уставился на дерзкого помощника. Но тот не отвернулся — только прищурился. С минуту они сверлили друг друга испепеляющими взглядами, потом Карим махнул рукой и принужденно усмехнулся:
— Ладно, Тайга, так Тайга — тебе жить! Командуй своим, пусть готовят стоянку — обедать будем!
Тайга отдал распоряжения. Муха начал рыть яму для костра, Облом натаскал веток и сучьев, а Карнаух взял в вездеходе двустволку и скрылся между деревьями. Вскоре разгорелся костер, над ним установили складную треногу, подвесили котелок с водой. Муха чистил картошку и лук, Облом приготовил крупу и две банки тушенки, Тайга наблюдал за ними. Карим отвел в сторону Рустама с водителем и что-то тихо говорил, иногда бросая взгляды в сторону костра. Наверное, обсуждал, как усмирить «шайку» и заставить повиноваться.
