- И эта медсестра - вы, Екатерина Маркова, - сказал Милютин, с улыбкой на лице глядя на Катерину.
Та, смутившись, потупила взор.
- Вы поменялись дежурствами, ничего ей не сказав? - допытывался Милютин.
- Было такое дело, - со вздохом призналась Катерина.
- А почему вы молчите про бронзовую статуэтку, которую унёс со стола врача Ястребова профессор Кошелев и которую потом подарил вам его сын?
- Статуэтка со стола Ястребова? Как вам удалось узнать? - с удивлением в голосе спросила Катерина.
- Люди, совершая низкие поступки, думают, что окружающие ничего не видит и не замечает. А напрасно. Всё тайное когда-то становится явным. Исчезновение статуэтки заметили сотрудники отделения. Они стали между собой гадать, думая о том, куда она могла исчезнуть. Никто из посторонних в ординаторской не был. Вспомнили, что профессор Кошелев собирал антиквариат и в своё время просил у Ястребова продать ему статуэтку. Кто-то видел, что его фигура мелькала в отделении. А Гамлет, постоянно обитающий в приёмном отделении, обратил внимание на то, что к вам на дежурство с букетом цветов пришёл сын профессора, Вадим Кошелев. Кроме цветов, он увидел бронзовую статуэтку. Я только сделал выводы из того, что мне говорили сотрудники больницы, которых я весь день расспрашивал. Такая моя работа. Теперь вернёмся к кассете.
Рита, услышав, что речь пойдёт о кассете, предчувствуя неприятный разговор, внутренне насторожилась. Опасная догадка промелькнула в её голове.
Милютин продолжал:
- Ответьте мне, милые девушки, каким образом кассета могла очутиться в квартире Ястребова после его смерти? Я внимательно прослушал запись, мне многое стало ясно. Ястребов был на дежурстве, сидел в кабинете Чернова, вёл с ним разговор. Портативный магнитофон находился в кармане, он был включён. Ночью Ястребова убили. Домой он, естественно, не ходил. Так как же кассета после смерти оказалась в квартире?
Взгляд Милютина остановился на Рите. Она почувствовала, что её лицо залилось нестерпимым жаром.
- Понимаю, вам трудно признаться в том, что вы у мёртвого коллеги вытащили из кармана портативный магнитофон и ключи от квартиры. Я это знаю точно. Остались отпечатки ваших пальцев на поручнях фургона, на котором были увезены от морга трупы. Единственный вопрос, на который я не нахожу ответа, но я надеюсь, что вы мне его дадите. Мы ведь договорились, что будем говорить начистоту, не так ли? Каким образом вы узнали, где находятся спрятанные трупы? Вы успели побывать в машине рано утром, к обеду трупы были обнаружены.
Рита сидела с пунцовыми щеками, не зная, как ответить следователю.
На помощь пришла Катюха.
- Это я её увезла проститься с любимым человеком. Мне позвонил кто-то по телефону и сообщил, где они спрятаны, - не моргнув глазом, выпалила она.
Рита молчала.
- Вы не знаете человека, кто звонил вам?
- Нет, - повторила Катюха.
- Почему же вы не сообщили об этом в милицию?
- Звонивший человек уверил меня в том, что сегодня же трупы будут возвращены, - отчеканила Катюха. - И потом, мы просто боялись к вам идти, вдруг снова, уже вдвоём, попадём в камеру? - нашлась, как выкрутиться из щекотливого положения Катерина.
- Ну, хорошо, понятно. У вас есть ещё сообщения? - спросил девушек Милютин.
Рита вздохнула с облегчением. Краска постепенно исчезла с её лица.
- Мы сказали всё, что хотели. Нам пора, - сказала Рита и встала. - Уже поздно.
Вслед за ней встала Катерина. Милютин проводил их до двери.
Клара Венедиктовна, войдя в комнату, спросила мужа:
- Ну, с чем приходили девочки?
Милютин не успел ответить. Вновь зазвонил телефон, он снял трубку.
- Да, это я, Милютин. Добрый вечер, Михаил Сергеевич! - Закрыв микрофон ладонью, сказал шёпотом жене: - опять Гладышев звонит. - Что вы говорите? Хорошо, я понял, завтра зайду к ней и всё, что вы просите, передам. Только что девушки от меня ушли. Какие? Те, о которых вы меня просили час тому назад, по «больничному» делу. Как не звонили? Да вы что?! Я сам с вами разговаривал! Вы меня попросили принять хороших знакомых: медсестру Жданову, которую вы из камеры освободили, и ещё одну, молодую девушку, она должна была в ночь убийства дежурить, но заменилась. Как не звонили? А кто звонил? И не освобождали? А кто же тогда освобождал? Они же ваши хорошие знакомые! Как они выглядят и как их звать? Ну, такие, молодые, обе симпатичные, одну звать Маргарита Жданова, а другую Екатерина Маркова. Работают в больнице. Ничего не понимаете? И я тоже.
Милютин положил трубку на рычаг и удивлённо смотрел на жену.
- Представляешь, чудеса какие-то! Звонит Гладышев из больницы, говорит, что не может дозвониться домой, к жене, наверное, телефон неисправный и просит меня заехать к ней попросить, чтобы она ему ещё трав привезла. Я, конечно, соглашаюсь, и говорю ему про девушек. А он мне говорит, что ни о чём меня не просил, никого не отправлял и звонит мне первый раз! Чудеса! Так я же сам с ним по телефону разговаривал! Выходит, девушки - настоящие артистки!
На улице Рита сказала:
- Этот следователь без нас всё знает! Мы выглядели, наверное, как последние дуры! Особенно я, когда узнала, что ему известно то, что я у Лёвы из кармана вытащила диктофон и ключи от квартиры. Я от стыда готова была под землю провалиться. Не знала, что и говорить в оправдание. Он на меня смотрел таким пронизывающим взглядом, я опять стала его бояться. Хорошо, что ты ловко всё придумала и ни слова не сказала про угон машины и про то, что звонила ему от имени Гладышева.
- Ну, это ему не надо знать, это наша тайна. А я думаю, что ничего плохого нет в том, что мы с тобой к нему сходили. По крайней мере, теперь многое стало ясным. Ты можешь, ничего не опасаясь, ходить по улицам. С тебя сняты все подозрения.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ
Иван Воронин выходит на связь
В цеху Иван во всём помогал мастеру, и полностью заменял в его отсутствие.
Сегодня с утра Иван сидел в небольшой каморке за дверью и пересчитывал на калькуляторе столбики цифр.
Кто-то заглянул в закуток, но, не заметив его, исчез. Он услышал голос Марты, она разговаривала с приехавшим Григорием.
- От Фаины я узнала, что Анфиса вышла из комы, и её переводят из реанимации в обычную палату. Очень плохо для нас. Осталась её мать, она не даёт мне покоя, ищет меня всюду. Её нужно убрать любым способом, мне не нужны обвинители. - Подумаем, - ответил Григорий. - Ты знаешь, где она живёт?
- Улица Строителей, дом № 18, квартира № 18.
- Отправим к ней посланцев. Ещё, какие новости?
- Объявился Игорь неожиданно, гораздо раньше, чем должен был появиться. Он убежал из тюрьмы. Ему нужны деньги, заграничный паспорт. Деньги я должна снять со счёта, а сделать ему документы на тебе. Он прямо сказал: «Иди в милицию, найди Григория Хромова, попроси за меня. Раньше я ему во многом помогал, теперь его очередь выручить меня». Откуда он тебя знает? Почему так уверен в тебе? Почему ты мне не говорил, что был знаком с ним?
- Мне приходилось иногда к нему обращаться по мелочам, когда работал в милиции, - ответил Григорий с нескрываемым пренебрежением. - Так, ерунда всякая. Но денег я у него никогда не просил. Наоборот, давал ему за услуги. Он охотно брал. Ты же знаешь, как чиновники любят деньги, палец о палец не ударят, пока не дашь на лапу, из-за чего, в конце концов, он и попался. Раз попался - сиди, сколько тебе отмерено. Убежал - твои проблемы, сам решай, что дальше делать. Меня тоже ломали, - всё было! Из милиции выгнали, думали, пропаду? Ошиблись, ребята! Я нашёл своё место, здесь деньги никогда не переведутся, потому что кладбища и лекарства нужны людям. Но ему я ничего не должен, я за всё с ним рассчитывался, поняла? Ты должна сделать выбор. Он или я? Если хочешь знать моё мнение, то я категорически против любой помощи ему. Я не хочу давать денег, не собираюсь делать ему документы. Для него сейчас лучше всего - продолжать сидеть в тюрьме. Пусть ждёт момента, когда объявят амнистию. Таких взяточников, как он, полно в тюрьме сидит, девать некуда, поэтому объявляют время от времени амнистии, чтобы разгрузить нары и на освободившиеся места посадить новых. На свободе на что он рассчитывает? Его деньги давно пропали с обвалом. Он что, об этом не знает? Те жалкие крохи, что остались от его сбережений после дефолта, со временем съела инфляция. На какие деньги он рассчитывает? На мои? Все эти годы я старался не для него. Я вложил деньги в дело, здесь нет ни одной его копейки. Отправлять за границу каждого уголовника не собираюсь. Всё, что мы сейчас имеем, это сделано моими мозгами и руками. Я не собираюсь с ним делиться. Ни деньгами, ни тобой. Где я возьму для него новые документы? Я давно не работаю в органах. Ты больше не встречайся с ним, поняла? Или я за себя не отвечаю, - Григорий постучал кулаком по столу.
