– Постой, Николаич. Насколько я тебя понимаю, ты считаешь, что матушка Лисовской все же поддерживает контакт с Серовым? – уточнил Грек. Федор и на это кивнул, сказав:
– Только не надейся, что удастся вызвать ее и допросить об интимных связях с ним. Во-первых, если она питает к нему симпатии, то вряд ли так просто расколится. А, во-вторых, у нас нет уже времени, колоть ее. Поэтому, я сейчас позвоню. Серов не дурак, понимает, что если Рита действительно окажется в следственном изоляторе, то всякая его связь с ней прервется. А мне сдается, что ему этого очень и очень не хочется.
Все это время Колян Серов жил на квартире Лисовских. Его совсем не интересовало, как потом между собой будут разбираться мать с дочкой, после возвращения той. Скорее всего, будет драка. В этом он не сомневался, зная характер Риты. Вот получится хохма, чтобы из-за него подрались две бабы. Пусть такое произойдет. Это даже интересно. А потом он им закатит групповуху, чтоб помирить обеих. От таких мыслей ему стало весело.
Стоя под душем, он тер себя мочалкой. С недавних пор, это за него с удовольствием делала Ритина мать. Ей нравилось намыливать мужское тело, особенно то место, которым Колян доводил ее до безумия. Глядя на него голого, она возбуждалась. Иногда сама принимала ванну вместе с ним, занимаясь там сексом. И сейчас она пришла к нему, и вдруг зазвонил телефон.
– Без меня не мойся, – кокетливо проговорила женщина, оглядывая голого Коляна с головы до ног. – Я сейчас вернусь к тебе, – и вышла в комнату.
С тех пор, как Колян стал трахать будущую тещу, ее отношение к нему круто изменилось. И Коляну уже стало казаться, что мамаша не против, если б этот молодой и резвый жеребчик, остался с ней, а не с дочкой. Честно говоря, Колян еще толком не решил, какая из них лучше в постели. Дочура, безусловно моложе, но ее мамаша азартнее ведет себя в сексе. Приласкает, так уж приласкает. Наверное, Ритка в нее пошла, потому и стала шлюхой.
Она вошла в ванну, и Колян заметил по выражению лица, что-то стряслось.
Сразу выключил воду, присев на край ванны, откинул прозрачную штору.
– Что случилось? – спросил он, обтирая полотенцем лицо.
– Из милиции звонили. Просили собрать кое-что Рите из одежды. Завтра ее перевезут в тюрьму. – Выхватив из рук Коляна полотенце, женщина приложила его к лицу, вытирая слезы.
– Так. Погоди ты, не реви. Кто звонил? – несколько грубовато спросил Серов. Не любил, когда бабы разводят мокроту. Разойдутся, слова путного от них не добьешься. Поэтому прикрикнул еще жестче:
– Я сказал, не реви!
Женщина послушалась. Перестала плакать.
– Кто звонил тебе? – повторил Колян свой вопрос.
– Майор Туманов, – ответила женщина. Колян вырвал у нее полотенце, стал быстро вытираться, проклиная при этом майора последними словами.
– Вот – падла! Я так и знал, что не будет от него покоя. А вещи ты собирай.
– Как же, Коля?… – женщина всхлипнула. Серов прицыкнул на нее:
– Замолчи. Хер получит ее майор. Я ее заберу из диспансера. Сейчас позвони, вызови такси. Я поеду за Риткой, – сказал Серов, быстро одеваясь в спортивный костюм. Пистолет «ТТ» сунул за пояс под куртку.
Увидев оружие, женщина испуганно отшатнулась.
– Ты собираешься стрелять?
– Да нет, – с неохотой ответил Колян. Хотелось, чтобы она отвязалась.
– А зачем тогда берешь оружие?
– На всякий случай. Вдруг, пригодится, – ответил Колян, одевая кроссовки.
– Коля? – окрикнула его женщина, когда Серов уже направился в прихожую.
Он обернулся.
– Ну, чего тебе? – спросил так, как собаке кусок бросил. Лишь бы отстала.
– А как же я? – спросила женщина, почему-то почувствовав, что видятся они с ним в последний раз, и потому услышать от него хотелось что-то хорошее, нежное, доброе. Но в ответ она услышала неприятное и грубое:
– Да пошла ты… дура! Прицепилась. Хватит. Я с тобой повозился, пусть теперь тебя бобик трахает, – сказал Колян и вышел, хлопнув дверью.
* * *
Дав сторублевку мужику, дежурившему на воротах, через которые надо было пройти, чтобы попасть на территорию диспансера, Серов вошел. От ворот до лечебного корпуса было не более пятидесяти метров. Там, по ту сторону забора, пропитанный выхлопными газами автомобилей настоящий смрад, а тут, словно райский уголок. На клумбах цветы. Травка везде подстрижена. Ровными рядками стоят яблони, на ветвях которых висят наливные яблочки.
Глядя на всю эту красоту, Серов невольно подумал о тех, кто тут находится. А точнее, кого сюда доставили силой, как Риту. Для таких бы лучше вместо цветов да яблочек, росла бы конопля да мак. Наверное, потому и яблок столько, что не тянет никого на них. Он сорвал одно яблоко, надкусил. Более ничего отвратительного, казалось, в своей жизни он не пробовал. Кислятина страшенная. Надкусанное яблоко он выкинул, а то, что было во рту, выплюнул и огляделся. Показалось странным, день сегодня отличный, а пациентов на прогулке почти нет. Вот до чего врачи строгие здесь. Хотя, что менты, что врачи, одинаковы. И те, и другие – лечат. Менты от одного. Врачи, от другого. Менты, тюрьмой. Врачи, лекарством. Но суть одна. Неволя.
Риту он увидел сидящей на лавочке. Рядом с ней стоял какой-то жлоб в не по размеру коротком халате. Наверное, врач. Нет от них покоя пациентам даже на прогулке. Везде нос суют. Падлы в белых халатах.
Он подошел, остановился метров за восемь от скамейки. Ближе подходить не стал. Не хотелось, чтобы этот лепила таращился на него. Еще чего доброго, запомнит, гад в лицо. Рита его не видела за широкой спиной жлоба доктора. И тогда Колян негромко окликнул ее:
– Рита.
Она выглянула и тут же побледнела. Серов сначала не понял отчего, сообразил только тогда, когда посмотрел в лицо повернувшемуся к нему жлобу. Вместо лепилы в белом халате возле Риты стоял мент. Майор Туманов. Стоял, заложив руки в карманы тесного халата, и смотрел в глаза Серову.
Колян оскалился в ненавистной улыбке. Вот где они встретились с ментом.
– Майор Туманов, – резким движением он достал из-под куртки «ТТ».
Федор по-прежнему стоял в той же позе. Не шелохнувшись. И в глазах, ни капли страха. Серов даже позавидовал выдержке мента. Все, кто попадал на мушку к молодому бандиту, тряслись перед смертью, как осенний лист на ветру. А этот держится молодцом. Умрет героем. Но убивать мента не жаль.
– Серов, на твоем месте я не стал бы делать этого. Потому что, даже убив меня, ты не уйдешь отсюда. На воротах стоит наш сотрудник. И территория вся под контролем, – спокойно произнес Федор. – Тебе не уйти. Брось ствол.
Колян огляделся. Только теперь до него дошло, кем были те несколько мужиков сидящих на скамейке, не далеко от ворот, хохочущих над анекдотами. Сейчас все они притихли. И в руках у каждого по стволу. Смотрят на него.
– Похоже, ты, мент, прав. Мне отсюда не уйти, – Серов кивнул. – Мне никогда не везло в жизни. Но умереть просто так, я не могу, не прихватив тебя с собой. Вся братва на том свете мне за тебя спасибо скажет, – Колян поднял пистолет на уровне груди майора.
Выстрел прозвучал громко и раскатисто на территории диспансера огороженного высоким плотным забором. Пуля ударила Федору в грудь, и он отшатнулся, но не упал, устоял на ногах. Рука инстинктивно выхватила из кармана халата приготовленный к стрельбе «Макаров». И тут же в ответ «ТТ» прозвучал другой выстрел. Выстрел опера.
К ним уже бежали переодетые под пациентов диспансера оперативники. Ловчее всех оказался Ваняшин. На бегу, он прицелился в бандита и только хотел нажать на курок, как Серов упал, сраженный метким выстрелом. Пуля майора Туманова попала бандиту в лоб, над правой бровью. И Серов упал на спину, неестественно подмяв под себя ноги. Его окружили. Кто-то для верности потрогал пульс. И Федор услышал голос:
– Готов, сволочь.
Ваняшин с Греком подбежали к Туманову, помогли расстегнуть халат, под которым на майоре был надет бронежилет.
– Ну, Николаич, благодари Бога, что надел эту штуковину. А то бы хана, – сказал, улыбаясь, Грек, показывая место, куда угодила пуля. Титановые пластины оказались крепче пули, надежно защитив сердце майора Туманова.
Рита сидела на лавочке, повернувшись боком к лежащему на траве Серову, и плакала. В этот момент ненавидела Туманова больше всех. Ведь, когда он выводил ее из палаты на прогулку, объяснил, для чего они это делают, и обещал благополучный исход. А все получилось вон как.
Федор подошел и, взглянув в глаза девушки, только развел руками.
– Ты сама видела, он выстрелил первым, – сказал майор. Рита посмотрела на него и сказала с нескрываемой ненавистью:
– Я вас ненавижу. И очень жалею, что мы не застрелили вас в электричке.
– Ну за это, девонька, ты еще ответишь, – вступился за Федора капитан Грек. Но девушку, похоже, это не очень заботило. Искоса она поглядела на лежащего Серова. Он обещал ей сладкую жизнь. Только не объяснил, какой она бывает сладкой. Наверное, сам не знал. Но Рите он нравился больше всех из любовников, с которыми ей довелось иметь дело. Он не задумываясь, мог пойти ради нее на самый отчаянный поступок. Теперь рядом с ней такого человека не было. Его убил майор Туманов. С этим майором ей теперь и разговаривать неохота. Он такой подлый, как все менты. И Рита отвернулась.
