Ознакомительная версия.
У Игната болели мышцы и суставы, но с извилинами в голове все было в порядке. Он прекрасно понял, куда клонит хитрый татарин.
– Равиль, а ты за что сидел? – спросил он.
Бывший зэк слегка опешил от столь наглого и неожиданного вопроса.
– Меня, братан, по самой почетной статье по этапу отправили. Я за кражу со взломом срок мотал...
– Мы с корешком хату одну выставили. Хороший навар был. Неделю в кабаке гудели. Менты, правда, падлы, повязали. Зато есть о чем вспомнить...
– И мне есть о чем вспомнить. Такие герои, как ты и твой корешок, отцовскую квартиру до нитки обчистили.
– Да я знаю, ты рассказывал...
Игнат думал, что татарину нечем будет крыть. Но не тут-то было.
– Я тебя понимаю, Бурлак, я тебя очень хорошо понимаю. Знаешь, братан, я долго думал. И понял, что это плохо – людей обижать. Человек всю жизнь горбатится, копит, копит, а тут раз, какие-то деятели, хоп, и нет ничего... Хотя надо еще посмотреть, какие люди. Если такие козлы, которые хату твою отобрали, так таких за радость наказать. Я, братуха, простых людей трогать не собираюсь. А вот государство я бы нагрел. Или тебе, братуха, за державу обидно?
– Чхать я хотел на эту державу! – сказал в сердцах Игнат.
– Ну так чо, Бурлак, ты с нами?
– А что, Геша уже согласие дал?
– А ты как думал, братан? Равиль дело говорит, я за ним и в огонь и в воду! – осклабился Геша.
– Не, пацаны, я пас! – решительно отказался Игнат.
Равиль помрачнел.
– Да ты не думай, я в ментовку не побегу, – попытался успокоить его Игнат. – Я шкурой никогда не был... К тому же ментов терпеть не могу...
Чтобы возненавидеть ментов, ему хватило того, что в отцовской квартире поселился замначальника ГУВД.
Видимо, Равилю по душе пришлись эти слова. И он сменил гнев на милость.
– Дело говоришь, – кивнул он. – Все менты – козлы! Я помню, ты рассказывал, как в ментовку после кражи пришел. Знаешь, почему заявление у тебя не взяли? Твой возраст здесь не при чем. Просто ментам в падлу было с кражей возиться. У ментов оно как: есть заявление – есть дело, нет заявления – можно хреном груши околачивать. И с квартирой твоей можно было разобраться. Туфта все это на счет детского дома. Тебя как лоха на пушку взяли. Ты ж молодой, законов ни хрена не знаешь. Потому и сдернулся с хаты, а должен был намертво стоять... Ты хоть и лоханулся, но правильно сообразил, что закон на твоей стороне, да. И менты это поняли. Только карту твою они на себя перевели. Чинушам по шапке, а хату себе. А на тебя, братан, наплевать. Кошка бросила котят, пусть танцуют как хотят...
Игнат понимал, что Равиль нарочно настраивает его против государства. Но ведь при этом он говорил правду. Страшную правду. Против которой не попрешь.
– Ты, Бурлак, если не хочешь иметь проблем с законом, это твое право. Хочешь идти по этому, как его, истинному пути. Хочешь тонуть в дерьме, тони. Только учти, руки тебе никто не подаст...
– А ты подашь?
– Подам. Но если ты со мной будешь... А ты хочешь быть со мной. Хочешь! Вижу, что хочешь! Только боишься... Если честно, я даже не понимаю, чего тут бояться. Ну, подумаешь, пару мешков с цементом налево двинем...
– Мешки с цементом?
– А ты думаешь, я тебе госбанк предлагаю сделать?.. Не, братуха, я в такие игры не играю. Мой принцип такой: бери ровно столько, сколько унести сможешь, а то ведь и надорваться недолго...
– Не, ну если пару мешков цемента с вагона снять, я согласен, – решился Игнат.
Равиль похвалил его, назвал настоящим пацаном. И отпустил домой. Игнат спал до обеда, а потом снова отправился на станцию-склад.
В этот раз им предстояло разгрузить несколько вагонов с рубероидом. Равиль показал укромное место, куда нужно было втайне от всех снести с десяток рулонов. Игнат легко справился с задачей. Если бы с такой легкостью можно было разгрузить все вагоны...
К концу смены он едва не падал от усталости. Архипыч успокаивал его, говорил, что со временем он втянется в ритм, закалится, и тогда, дескать, любой груз будет по плечу. Только Игнат что-то не больно ему верил.
После работы Равиль отказался от своих законных ста граммов. Игнат и Геша ушли вместе с ним. Им еще нужно было избавиться от краденого товара.
Они без проблем вынесли все рулоны за территорию склада, подтащили к темной дороге. Ничего сложного. Ерунда на постном масле. И зачем Равиль вчера так долго ездил по ушам? Сказал бы сразу, что надо умыкнуть часть груза. Игнат бы сразу согласился. В конце концов в стране Советов почти все мужики живут тем, что наворуют на работе.
Через полчаса подъехал старый раздолбанный «Москвич». Из него вышел мужик с крестьянским лицом. Игнат и Геша помогли загрузить краденый товар. Равиль получил деньги – три мятых пятерки, по одной на брата.
Игнат был доволен. И мужику будет чем крышу на сарае покрыть, и ему в карман кое-что капнет. Пять рублей – это не так уж и мало. По мерилам пролетариев, это целая бутылка водки...
Только мужик сел в свою раздолбайку, как со стороны склада послышался какой-то шум. И тут же встревоженный голос Равиля:
– Шухер! Менты!
Игнат не знал, с чего он взял, что это менты. Но вникать не стал. И со всех ног бросился наутек вслед за своими дружками.
Бежал он не разбирая дороги. Перед глазами мелькали пятки Равиля.
Наконец, Равиль остановился. Осмотрелся, прислушался.
– Кажись, пронесло, – облегченно вздохнул он.
– Зачем бежали? – задыхаясь от нехватки воздуха, спросил Геша. – Это ж не менты были.
– А кто?
– Дружинники.
– Какая в пень разница? Что красноповязочники, что менты, все одно – козлы... Бурлак, ты как? Очко не играет?
– Будь спок, все в ажуре!
Игнату не было страшно. Бурлящий азарт вытеснял все опасения.
– Молоток, так держать! – похвалил его Равиль. – Сразу видно, наш пацан!
На этом они и расстались. Игнат отправился домой. Выспался, привел в порядок бабушку, приготовил обед. Настроение ужасное. Так не хотелось идти на работу. Но деваться некуда. Он связан с проклятой станцией не только трудовым договором. Отныне он состоит в обществе несунов-грузчиков.
Но председатель «общества» явился к нему сам.
– О! Как раз к обеду поспел! – вяло обрадовался Игнат.
– Клево! – осклабился Равиль. – Похавать я люблю... Что там у тебя?
На обед у Игната был борщ.
– Не хило! – похвалил его стряпню Равиль. – Только мяса что-то маловато...
– Так я добавлю!
– Не суетись. Я не про то... Мы вот с тобой щи лаптем хлебаем, да, а кто-то в кабаках с клевыми телками зависает... Вот ты мне скажи, братан, ты бы хотел в кабаке с козырной телкой оттянуться?
– Спрашиваешь.
– Прикинь, да, устрицы там, икра черная, шампанское, да. Музыка играет, ты такой крутой. И бикса у тебя на коленях задницу греет. Ноги у нее длинные, юбка короткая, ты кладешь ей руку на колено, все выше, выше...
– Ты меня на что-то подбиваешь? – спохватился Игнат.
– На большое дело подбиваю.
– А конкретно?
– Я тебе скажу. И знаешь, почему? Потому что у нас с тобой за плечами одно общее дело. И мы этим делом с тобой повязаны. Но дружба, как говорится, дружбой, а показания врозь. Если ты вдруг сдашь меня, то я сдам тебя. А за вчерашнюю кражу ты как минимум на пару лет загремишь...
Игнат все понял. Вчерашнее дело было всего лишь наживкой. Он клюнул на нее и целиком заглотил. А Равиль дернул удочку, и он уже на крючке.
А удочку он забрасывал не один, а с Гешей на пару. Неспроста Равиль завел с ним разговор о тяжкой доле грузчиков, Игната к нему приплел. Геша уже тогда был заодно с хитрым татарином. И вчера про дружинников он нарочно сказал. Чтобы Равиля поддержать. Хотя не было ни ментов, ни дружинников.
Игнат понимал, что его попросту развели. Но злости почему-то не было.
В самом деле хотелось еще раз испытать улетное чувство азарта. Это кайф, своего рода наркотик. И, похоже, он уже на него подсел...
Равиль предлагал ему обчистить железнодорожный вагон, который принадлежал государству. И не грех пустить этот вагон под откос. А потом еще и обмыть удачу в роскошном кабаке с роскошными девочками. Именно это Равиль ему и обещал.
3
Равиль как будто знал, в каком вагоне что находится. Чуть позже Игнат узнал, что действовал он не наобум, а по наводке. И еще он понял, что за ним стоят серьезные люди. Это с их подачи к распакованному вагону подъехала бортовая машина с выключенными фарами и тихо работающим движком.
Преступники действовали с размахом. Руками Игната. Это он, рискуя своей свободой, вытаскивал из вагона и грузил в машину холодильники в фанерной упаковке.
Борт был загружен под завязку. Игнат думал, что на этом все, но подошла вторая машина.
Страх и азарт перемешались в чудовищный коктейль, который вспенивал кровь и срывал башню. Это был самый настоящий кайф. Но все же Игнат был рад, когда все закончилось.
Они загрузили две машины, закрыли вагон. И растворились в темноте. Никакой милиции, никаких погонь. Так и заскучать можно...
Ознакомительная версия.
