Жизнь под обрез - Николай Иванович Леонов

— Впечатляет, — только и нашелся, что сказать, Гуров.

— Да, денег Игнатов на свой кабинет не пожалел, — согласно покивал головой Улямов. — Обстановка, кстати сказать, была воссоздана на основании старых фотографий. Именно такой кабинет и был у первого хозяина и основателя этого завода — графа Уварова. Не знаменитого Сергея Семеновича, а его племянника, которому когда-то эти земли, — Тамир Васильевич широко развел руки, словно старался охватить ими не только кабинет, но и все, что находится за его пределами, — и принадлежали.

— Для вашего нового музея обстановочка как раз сгодится, — высказал свое мнение Гуров, оглядывая цепким взглядом кабинет.

— Убитый сидел вот в этом кресле. — Голос Улямова стал серьезным, и сам он как-то вдруг собрался, и от его расслабленной позы, которую наблюдал у него Лев Иванович, когда тот рассказывал о музее, не осталось и следа. — Убийца, как мы установили, вошел и встал вот тут, прямо напротив сидевшего в кресле за столом Игнатова. А может быть, Игнатов сел уже после того, как к нему вошел предполагаемый убийца. Этого мы теперь не узнаем, пока не поймаем виновного, — добавил оперативник.

— Стреляли практически в упор, — заметил Гуров и, обойдя стол, начал осматривать все еще сохранившиеся на полу и шторах пятна крови.

Лев Иванович раздвинул тяжелые занавеси и выглянул в окно. Оно выходило на серый и неуютный задний двор, на котором не было ни кустов, ни деревьев. И только у самой стены серого бетонного забора высилось старое строение.

— Это и есть старая контора, — пояснил Улямов, подходя ко Льву Ивановичу. — Выстроено в неорусском или, как его еще называют, в псевдорусском стиле. Видите лепнину на фасаде?

— Вижу. Чем-то напоминает наш ГУМ, — заметил Лев Иванович и добавил: — Вы столько знаете об этом ликероводочном заводе…

Улямов рассмеялся.

— Я вообще много чего об архитектуре и ее стилях знаю. У меня мама — профессор истории, и она как раз и специализировалась на русской архитектуре восемнадцатого и девятнадцатого веков. Она умерла пять лет назад, — серьезно добавил он.

— Так что насчет выходов на чердак и в подвал? — Гуров вдруг вспомнил о своем вопросе, ответ на который он так и не получил, так как отвлекся на необычный интерьер.

Они вышли с Улямовым из кабинета, и оперативник повел полковника в правое крыло здания, где Гуров заметил железную лестницу, ведущую на чердак.

— На чердак выход вот тут. Я еще вчера вылезал на крышу, смотрел, что к чему. Вдруг что-то обнаружится. Но там все было чисто. Никто, по всей видимости, давно уже не пользовался чердаком. Слой пыли такой, что если бы кто-то там и ходил, то нашлись бы четкие отпечатки. Но там ничего такого не было. Да и, по словам секретарши, выход на чердак и крышу все время был закрыт на висячий замок. Открыли его вчера и только для меня.

— Ага, понятно, — пробормотал Лев Иванович. — А что с подвалом?

— А вот с подвалом другая история. Там, наоборот, все время двери открыты, и ходят туда все кому не лень, — начал рассказывать Улямов, пока они с Гуровым спускались по лестнице. — В подвале у них курилка. Лавочки вдоль стен, урны — в общем, как положено. Стены толстые, как в бункере. Есть несколько дверей, ведущих в подсобки. Там всякий хлам хранится, старая документация, швабры, лопаты… В общем, разная хозяйственная утварь.

Гуров, сопровождаемый оперативником, спустился в подвал и прошелся по нему, открывая все двери и заглядывая во все помещения и закоулки. Его внимание привлек валявшийся в одном из тупичков черный мусорный пакет. Лев Иванович остановился и некоторое время стоял, задумчиво уставившись на мешок, потом подошел к нему, аккуратно, двумя пальцами, взял в руки, раскрыл и понюхал.

— Ага, — сказал он и посмотрел на Улямова, который с любопытством, чуть склонив голову набок, наблюдал за его действиями. — Так я и думал. Вполне возможно, что в этот мешок и было завернуто оружие. Пахнет оружейной смазкой. Надо бы проверить точнее.

— Ну и нюх у вас, Лев Иванович! Я бы никогда не обратил на этот пакет внимания, — с удивлением в голосе проговорил Улямов, доставая из кармана бумажный пакет для сбора улик.

— Это не нюх, а обычная наблюдательность, — заметил Гуров. — Посмотрите, как в подвале чисто. Ни окурка не валяется, ни бумажки. Везде, где мы прошлись, мусора нет. Уборщица свое дело отлично знает. А вот этот мешок она как-то упустила. Скорее всего, его просто не было вечером в пятницу, когда она уходила после уборки помещений.

— Точно! Значит, он появился после ее ухода, — заулыбался Улямов. — Например, в субботу.

— Зато я, в отличие от вас, Тамир Васильевич, никак не могу привыкнуть к элементарным вещам. Вот, скажем, вы постоянно носите с собой мешки для улик?

— Ну да, привычка такая, — ответил опер. — Пара мешков и один защитный комплект — перчатки, бахилы — у меня постоянно в кармане.

— Вот видите, а я с собой всегда только ручку и блокнот ношу. Остальное приходится всякий раз на месте добывать. И хорошо, если криминалисты на место преступления уже приехали. У них все необходимое и беру.

Улямов аккуратно принял от Гурова мусорный мешок и сложил его в пакет, который ему теперь пришлось все время носить в руках.

— Ну, теперь прогуляемся вдоль забора, — предложил Лев Иванович, и они направились к выходу.

— Ага, вот это наверняка и есть то самое место! — Улямов указал Льву Ивановичу на небольшой подкоп под бетонной стеной.

Уже спускались сумерки, когда они наконец-то набрели на лаз. Обнаружили его напротив самого дальнего на территории завода складского помещения. Лаз был аккуратно заложен парой дощечек и присыпан палой листвой.

— Значит, вахтер не зря с охраной ругался по поводу собак, — довольный находкой, стал рассказывать Улямов. — Вчера при мне старик-вахтер, указав одному из охранников на какого-то облезлого рыжего пса, стал ругаться последними словами и выговаривать, что это безобразие — опять чужая собака на территорию завода проникла. У меня тогда еще мимоходом возникла мысль, что где-то под забором, наверное, есть лаз, через который собаки и проникают. Но потом эту мысль разная суета и другие мысли вытеснили. А ведь мог бы и догадаться, в смысле, поискать.

— Одна голова хорошо, а две — лучше, — поднял указательный палец Лев Иванович. — Давай-ка мы с вами, пока не совсем стемнело, осмотрим это место.

Сыщики внимательно стали осматривать землю и сам подкоп.

— Интересно, — почесал в затылке Улямов. — Если убийца проник через этот лаз, то, значит,