«Четырех должно хватить», – решил Широков, отсчитал мелочь.
Между клубом и столовой высилась массивная доска объявлений. Сейчас две трети ее покрывала красочная афиша, приглашавшая отдыхающих сегодня вечером на концерт популярных артистов эстрады. Если верить тексту, команда подобралась действительно классная: сплошь знакомые по телепередачам имена. Удивительно, как удалось собрать их всех вместе для вступления в каком-то заштатном санатории…
Вчера Медведев сообщил, что билеты разошлись еще в начале недели до приезда Станислава. Был полнейший ажиотаж, но заботливая сестра-хозяйка все же сумела обеспечить билетами всех своих подопечных, так что ожидался массовый выход.
«А мы пролетаем, как фанера над Парижем! Ладно, засядем за письмо!»
С этой мыслью Станислав смиренно отправился на обед.
Посещение столовой в любом санатории – это не просто прием пищи. Это, своего рода, раут, где женщины демонстрируют самые лучшие наряды, мужчины обмениваются последними новостями политической жизни в стране. Здесь обсуждаются лечебные курсы и весточки из дома, вчерашний кинофильм и покупки в центральных магазинах. Здесь завязываются короткие знакомства между семьями, заканчивающиеся, как правило, горячими обещаниями переписываться после отъезда. И, наконец, здесь находят друг друга одинокие: кто – на неделю, кто – на две, а кто – на всю жизнь. Каждый стол – островок санаторской жизни, на котором разыгрываются маленькие пьески со своей особой интригой.
За обедом Широков сразу сообразил, что за его столом главной героиней будет Ольга Петровна, подавляющая остальных персонажей большим жизненным опытом и несколько манерной речью. Даже Гоша совершенно преображался в ее присутствии, угрюмо сосредотачиваясь на еде. По всей вероятности, он понимал, что с Ольгой Петровной разговоры на сексуальные темы не пройдут, а прочее интересовало его в несравнимо меньшей степени.
Сегодня на Черкасовой было строгое лиловое платье, удачно сочетавшееся с серебром аккуратно уложенные волос. Очки в золоченой полуоправе дополняли образ руководящего работника народного образования.
– Прямо с процедур, Станислав Андреевич? Похвально! Некоторые люди вашего возраста просто игнорируют лечение! Зачем тогда приезжать в санаторий, если нет желания поправить свое здоровье? – рассудила она хорошо поставленным голосом.
– Полностью согласен с вами. – Широков положил в тарелку две поварешки рисового супа из общей кастрюли. – Вы имеете в виду кого-то конкретно?
– Взять хотя бы Диму с Женей – наших с вами соседей.
Ольга Петровна украдкой посмотрела по сторонам и чуть подалась вперед, перейдя на шепот.
– Мне совершенно не понятно, что они здесь делают? По-моему, оба – обычные алкоголики! Ежедневно пьют… На какие деньги спрашивается? Водят дружбу с женщинами… э-э… сомнительного вида. Иногда приводят их даже к себе в комнату, представляете?!
– Безобразие! – довольно громко поддержал супругу Егор Петрович – сухонький старичок в темно-коричневом костюме с орденской колодкой на груди.
Станислав впервые услышал его скрипучий голос и от удивления даже перестал есть. Видимо, для самой Черкасовой вмешательство в разговор мужа явилось почти таким же неожиданным, потому что примерно минуту она с полуоткрытым ртом внимательно смотрела на Егора Петровича. Тот смущенно крякнул и углубился в поглощение биточков.
В этот момент к столу подошел Гоша. Волосы его успели высохнуть, и голова приняла свой обычный вид.
– Всем приятного аппетита! – любезно сказал он, глядя на люстру в дальнем углу потолка.
– Скорее накладывайте суп – наверняка совсем остыл! – распорядилась Ольга Петровна.
– Ерунда! Я и холодный слопаю.
Бица нагрузил полную тарелку и яростно набросился на еду, смачно причмокивая.
Брови Ольги Петровны показались поверх очков.
– Куда вы так спешите, Гоша?
– На видик опаздываю! – пробормотал голодающий с набитым ртом.
– На видеофильм? – уточнила Черкасова.
– Угу…
– Как называется, позвольте спросить?
Гоша на секунду притормозил и посмотрел за спину Станислава.
– «Эммануэль».
– Наверное, что-то костюмное? Историческое? Может быть, нам с Егором Петровичем тоже сходить?
Бица хрюкнул, потупился и пожал жирными плечами.
Широкову большого труда стоило сдержать смех, но надо было спасать нравственность Ольги Петровны: чего доброго и впрямь пойдут на этот суперэротический фильм!
– Это не историческая картина, а, скорее, антикостюмная! – мягко пояснил он.
– Как? Антикостюмная? – удивилась женщина.
– Бескостюмная! – нахально уточнил Гоша.
Смысл сказанного похоже дошел до ее сознания, так как в глазах Черкасовой сначала отразился ужас от того, что она могла бы такое посмотреть, а затем – презрение. Широков уповал на то, что адресовано оно не ему.
Ольга Петровная порывисто встала и грозно спросила:
– Ты готов, Егорушка?
Егорушка с сожалением посмотрел на недопитый компот, но безропотно подчинился приказу.
На прощание Черкасова одарила Гошу холодным взглядом, но Станиславу вежливо кивнула.
Медведев изучал афишу концерта, скрестив руки на груди. Потертая кожаная куртка и синие вареные джинсы составляли повседневный костюм соседа Широкова, дополненный сегодня по случаю субботы модной турецкой рубашкой.
– Кого поджидаем?
– Тебя! – обернулся Ваня. Тон его был сугубо деловым. – Хочешь пойти на концерт?
– Кто-то передумал?
– Точно! Кононов вчера вечером неожиданно уехал навещать родственников за городом – вернется только завтра. Билет свой оставил Татьяне Андреевне…
Станислав вспомнил жильца из первой комнаты, которого видел пару раз, да и то мельком. Кажется, его звали Виктором – лет сорока, плешивый, с бегающими глазками и отвислыми щеками хомяка.
– Может, она билет уже продала кому-нибудь другому?
– Да, нет же! Она еще утром, как пришла, тебя искала, но ты же сразу после завтрака смотался куда-то…
– На море ходил…
– Вот! А полчаса назад меня снова спрашивала, пойдешь ли ты на концерт!
– Она сейчас у себя?
– А где ей еще быть?
– Так чего мы стоим? Пошли!
Станислав быстрым шагом двинулся по аллее, ведущей к их корпусу. Медведев припустил следом.
Служебная комната, а точнее – две смежные, находились на первом этаже здания, сразу слева от входа. На дверной табличке значилось: «Лосева Татьяна Андреевна – старшая медсестра».
Широков подумал, что это не полностью соответствует истине. Надпись следовало дополнить словами «горничная» и «завхоз» – таков на самом деле был круг нелегких обязанностей женщины, которую, несмотря на вполне зрелый возраст, никто не рискнул бы назвать пожилой. Невысокого роста, с хорошо сохранившейся фигурой, она излучала такую жизненную энергию, что молодежь могла только позавидовать.
И еще про себя Станислав отметил: дверь, обычно распахнутая настежь круглые сутки, сейчас оказалась плотно прикрытой. Пришлось постучать!
– Можно?
– А, это вы?! Конечно, заходите!
Татьяна Андреевна в неизменном ослепительно белом халате сидела за столом над раскрытым канцелярским журналом. На голове ее красовалась кокетливая докторская шапочка, из-под которой выбивались вьющиеся пряди темных волос, щедро сдобренных сединой.
– Где же вы пропадаете? Я с утра вас ищу!
– Первый раз выбрался на море… – словно в оправдание, сообщил Широков.
– Присаживайтесь! – спохватилась Лосева, указывая гостю на стул.
– Спасибо! Мне передали, что у вас появился лишний билет на концерт?
– Так я для вас его и держу!
Она выдвинула ящик стола и протянула голубоватый прямоугольник с печатью.
– Огромное спасибо, Татьяна Андреевна! – горячо поблагодарил счастливчик, отдавая деньги.
Женщина небрежно бросила купюру в тот же ящик.
– Вы с нами пойдете?
– Нет!
– Почему? – удивился Станислав.
– Не люблю эстраду, – виновато ответила Лосева и доверительно прибавила. – Классическая музыка… Кроме нее мне ничего не надо! К тому же, друзья пригласили сегодня в кино – это так редко бывает…
– Я все хочу спросить: вы коренная жительница этих мест?
– Нет, – вздохнула Татьяна Андреевна. Она закрыла журнал, заложив шариковой ручкой нужную страницу. – Почему вы об этом спрашиваете?
– Так я и думал – у вас не местный выговор… Давно здесь живете?
– Почти десять лет.
В голосе послышалась то ли горечь, то ли ожесточение, но взгляд за стеклами изящных очков оставался спокойным.
– А вам у нас нравится? – неожиданно справилась она.
– Нравится!– искренне ответил Широков.– Веселый город!
