Дежурная по этажу приметила открытую дверь номера, зашла, а они, голубки, там и лежат, рядком, с кляпами! Приехали менты. В спальне нашли Дэвиса, сидел возле батареи. Грелся с браслетами на руке. Я к бабам, а их нет!
И где же они?
Смылись. Одна сидит, из Костромы, с девчонкой которая.
Девчонка-то с ней?
Исчезла. Рассказала, что приходил господин Дэвис, показал какую-то картину, мрак и ужас, после чего бабы тут же и смылись.
Допрос следователь вел?
Не дураки, чтобы раскалываться, фирмачи-то. Молчат.
Дэвису звонил?
Господин Фил Дэвис уже давно в Бельгии, — глянул на часы Маевский.
Спросил эту, костромскую, как выглядел господин?
Я же не мент, Ваня! У меня другая профессия! — вспылил Антон, посмотрел на Бурята и виновато добавил: — Из головы выпало.
Съездишь и спросишь. Кто их мог так уработать, Антон?
Мишка прошамкал, мол, мужики незнакомые. Может, залетные?
Слон понял бы. Что не менты и не фээсбэшники, точно...
Это уж как пить дать не они.
Попробуй разобраться, Антоша.
Попробовать-то можно, да как бы без яиц не остаться...
Евнух, — хмыкнул Бурят. — Поднимется, и что мы с ним будем делать?
Если поднимется, — серьезно ответил Антон. — Его к койке привязали. Выброситься хотел.
От судьбы не уйдешь, Антоша! Кто же такие эти резаки? Не Чечня ли?
Русаки были.
Недоброе чую, — помолчав, произнес Бурят.
Чего это? Дела идут лучше не надо! Ну, потеряли мы на девках. Отыграемся на другом.
Позвони-ка этой костромской!
Маевский вытащил из кармана лист бумаги, провел пальцем по списку.
Кузнецова Анна Григорьевна... — подвигая телефон, проговорил он. — Не отвечает.
— Звони дежурной!
Добрый день! Скажите, пожалуйста, Кузнецова Анна Григорьевна не выехала? Спасибо... — Антон положил трубку. — Ушла с вещами.
Так и думал. Зачем этим волкам оставлять свидетеля?
Волкам? — переспросил Антон. — Уж не «волки» ли полковника Саргачева?
Какие еще «волки» Саргачева?
Слыхал я, командовал он разведротой в Афгане... Точно. «Русские волки». Так их называли «духи».
Ты поинтересуйся, Антон, — сказал Бурят. — Чую, пахнет дело керосином...
Грязнов ни о чем не спрашивал, а «волки» майора Голованова молчали. Слава, правда, поинтересовался по приезде: как, мол, порядок? На что Голованов ответил: «Полный порядок». Слух, однако, о событии в «Интуристе» дошел до ушей Грязнова, но не от подчиненных, а от одного из муровцев, бывших на месте происшествия. Слава вызвал на ковер всех участников, присесть не пригласил, поочередно обвел их грозным начальственным взглядом.
Кто Слону яйца вырезал?!
Голованов оглядел друзей, остановился на Филе.
Ты, что ли, Филя?
Как что, сразу Филя, — ответил парень.
Ходил с дочкой в зоопарк?
Ну, ходил.
Слышал, что начальник сказал?
Не глухой.
Слона видел?
Глядеть слона специально и ходили!
Он, товарищ начальник! Больше некому, — обратился майор к Грязнову. — Только на кой ему это надо было, не пойму.
Парни грохнули, так и раскатились оглушительным смехом. Грязнов не ожидал такого поворота, хотел сначала показать характер, но, глянув на хохочущих парней, на Филю, застывшего с простоватой улыбкой, тоже рассмеялся.
Я бы и сам их, сволочей, будь моя воля, подвесил бы за эти самые места, — сказал он. — Обидно, мужики...
Чего ты, шеф? — даже встревожился Голованов.
Директор я или кто?
У Крота спроси, — посерьезнел Голованов.
Ты меня не учи, у кого спрашивать! Надо будет, узнаю... Вот что, браточки, собирайтесь-ка вы в командировку.
Куда?
В славный русский город Воронеж.
Филя! Ты же воронежский!
Правда? — обрадовался Грязнов.
Родился и вырос, пока в армию не загремел. Отец с матерью там живут.
Город хорошо знаешь?
Чего его не знать? Знаю.
Ты не стесняйся, Филя, — сказал Голованов. — Очень застенчивый. Сил нет. Ты расскажи начальству, за кого тебя принимали блатные в родном городе Воронеже.
Ладно тебе, Головач...
Стесняется. По-моему, Филя, все блатняги воронежские тебе кланялись?
Чего ты мелешь, Головач? Кончай гнать.
В самом деле, Филя, блатных знаешь? — спросил Грязнов.
Когда-то всех знал.
Отлично, — что-то соображая, проговорил Слава. — Выезжаем через сутки. Задачу объясню в поезде.
Так ты с нами? — широко улыбнулся Голованов. — Намекни хоть, что за делишки-то...
Обычные. Постреляете, повоюете, помашете кулаками... Все. Свободны.
* * *
Турецкий допрашивал генерала Пестова на Лубянке. Руководство ФСБ любезно предоставило ему обширный кабинет. Они только что просмотрели озвученный киноматериал.
Ну и что? — насмешливо спросил Юрий Гаврилович Пестов.
Помню, вы возмущались отсутствием звука, — напомнил Турецкий.
Появился. И что?
Ваш голос?
Этого я не знаю. Был у меня подполковник Рябков...
Генерал кашлянул, почувствовав, что сделал промашку, что конечно же не ускользнуло от внимания следователя.
Продолжайте, Юрий Гаврилович.
Этот подполковник любой голос может изобразить.
Не он один такой умелец!
Ия говорю! Может, Винокур или этот... Михаил Евдокимов! Я таких картинок воз могу настряпать!
На экране-то вы. Собственной персоной.
А я думаю, известный артист Яковлев. Мы с ним, кстати, похожи. Не замечаете?
Сходство есть, — признал Турецкий. — А подполковник Рябков не был, как вы выражаетесь, а он есть. Он жив и здоров.
Пестов промолчал, взял сигарету и закурил.
И он подтвердил, что на пленке изображен именно он, хотя тоже смахивает на какого-то артиста.
Вызовите Рябкова, — властно по-генеральски сказал Пестов.
Пожалуйста, — нажимая кнопку, ответил Турецкий. — Пригласите подполковника Рябкова.
Сотрудник ввел подполковника и сразу же вышел.
Присаживайтесь, Павел Геннадьевич. Вы просмотрели киноматериал?
Да. Просмотрел.
Признаете, что именно вы запечатлены в кадре?
Признаю.
Кто находится рядом с вами?
Генерал-майор госбезопасности Юрий Гаврилович Пестов.
Генерал Пестов утверждает, что в кадрах запечатлен известный артист Юрий Яковлев.
Утверждать можно что угодно, — усмехнулся Рябков. — А вместо меня кто изображен?
Надеюсь узнать об этом у генерала... Каким образом произошла ваша встреча?
Генерал Пестов позвонил, и я прибыл в назначенное место.
Куда?
К подъезду дома.
Имеете ли что-либо сказать по поводу записи?
Запись верная.
Вы свободны, Павел Геннадьевич.
Паша! — окликнул Пестов подполковника. — Сколько тебе заплатили, Паша, за мою голову?
Себя я презираю, генерал, — медленно произнес Рябков. — Тебя ненавижу. И не дай Бог нам встретиться наедине.
Это — угроза! Запротоколируйте! — приказал Пестов.
Протоколируется, генерал, все протоколируется... Как видите, дела ваши худеньки! Вы понимаете, разумеется, что подполковник Рябков, кроме того, что признал киноматериал действительным, еще кое-что поведал следствию?
Прекрасно понимаю!
И что на это скажете?
Я буду отвечать на вопросы, касающиеся лишь вашей компетенции.
Моя компетенция довольно широка, — ответил Турецкий, — она не ограничивается расследованием убийства Веста. Моя компетенция расширяется ото дня ко дню.
Когда расширится до расследования всего того, что происходит внутри ФСБ, тогда потолкуем о том, что поведал Рябков.
Итак, Юрий Гаврилович, услышав несколько тактов похоронного марша по домашнему телефону, что явилось вам очередным сигналом, вы знали, что это приказ, и затем сами приказали подполковнику Ряб- кову уничтожить Андрея Васильева. Приказ был выполнен, но, правда, не очень-то удачно...
Вы говорите, а я послушаю, — усмехнулся генерал.
Вообще-то бывает наоборот, но если вы так уж хотите, пожалуйста, — Турецкий пожал плечами. — Генеральным прокурором уже дана санкция на ваш арест, так что сидеть вы будете долго, советую вам признать свое соучастие в этом убийстве. Как видите, сильные мира сего не смогли вас освободить из-под стражи, хотя вы были совершенно уверены в своей безнаказанности, если припомнить ваши угрозы генералу Самсонову. Вы, конечно, не сами по себе отдали приказ, вам тоже приказали.
И вы знаете кто?
Иначе я с вами бы не разговаривал.
Назовите фамилию.
Не только фамилию, но и имя, и отчество, и должность.
Что же вы тянете?!
Позвонила вам вице-премьер нашего государства Лариса Ивановна Стрельникова.
Теперь я убежден, что ваша компетенция будет расширена, — помолчав, ответил Пестов.
Звонок был из квартиры Веста, что на Арбате, о чем свидетельствует номер телефона, оставшийся в памяти вашего аппарата типа «Ассистент», который, видимо, по халатности позабыли смыть. Скажу больше. Вам не показалось странным, что звонок с музыкой похоронного марша был сделан из квартиры, где вице- премьер не проживает?
