ног… но так как просто пристрелить бывшую жену брата ему оказалось мало, он решил ее зарезать и сейчас одной рукой держал ее за волосы, а другой – держал бедуинский кинжал, пытаясь перерезать горло. Кривой и неудобный кинжал, не то, что кавказский. Но видимо, это было для него важно – отомстить именно родовым кинжалом. Ирина сопротивлялась… но еще несколько секунд – и было бы уже поздно. Только судьба – дала эти несколько секунд ей, а не ему, и у него теперь был нож – против моего автомата.
Месть не удалась.
– Нет!
Я вскинул оружие и направил его на Мустафу
– Уходи!
Мустафа криво усмехнулся
– Зачем тебе это, русский?
– Она одна из нас.
– Из-за нее умер мой брат.
– Знаю…
Молчание. Тяжелое, загнанное дыхание Ирины. Шорох песчинок, ласкаемых ветром…
И Мустафа сделал свой выбор. Как и я. Он попытался ударить Ирину ножом в голову, чтобы покончить с ней разом, я выстрелил. Щелкнуло, коротко и сухо, Мустафа выронил нож и схватился за плечо
– Уйди, – сказал я, – так надо.
– Это тебе будет стоить дороже тысячи, русский.
– На том свете сочтемся…
Левой рукой – Мустафа достал из кармана гранату.
– Нет!
Правая не действовала, он поднес гранату ко рту, чтобы попытаться выдрать чеку зубами. Мне ничего не оставалось – я выстрелил на поражение и Мустафа рухнул
Молчание. Шорох песчинок, ласкаемых ветром…
Молчание прервал гудок автомобиля – Айказ спешил к нам, за его авто – тянулся шлейф пыли. А мне… никогда не было так мерзко, как сейчас. Никогда со времен Кавказа…
13-16 ноября 2020 года
.
Каир, Египет
Разведка – это всегда предательство.
Я знаю, многие готовы меня осудить… только толку то? Есть задание. Его надо выполнить любой ценой. Простых заданий – у нас нет, простых нам не поручают.
Да и два миллиона долларов – просто так не заработаешь…
А Мустафа… пусть им будет доволен Аллах, пусть он примет его в высшее общество, пусть простит ошибки в его иджтихадах. Как бы то ни было – он погиб от пули неверного. А значит – шахид на пути Аллаха…
***
Эту квартиру я подготовил заранее. Снял на свои индийские документы. О ней не знал никто. Ни Дэн. Ни Служба. Ни контактер из Братства. Никто. Потому что я понимал – примерно этим и кончится, и уходить надо будет в одиночку.
Квартиру я снял в Замалеке, в дорогом районе Каира – это все равно, что у нас Тверская или Арбат. Круче некуда. Пятьсот пятьдесят долларов в месяц, причем напрямую хозяину, без услуг симсара 42 – мало ли кто на него выйдет потом. Хозяину я заплатил сразу за три, причем оговорил, что ко мне приедет жена. Шоколадные по египетским меркам условия.
Квартира – в старом доме. Английском еще. Чтобы вы понимали – стены в метр толщиной. Третий этаж. Огромная зала, три комнаты, две из которых спальни, плюс кухня и балкон. Балкон и все окна – в решетках. Это от воров – тут зарешечены все окна, от низа и до самой крыши. Кондиционер в каждой комнате.
Квартира типично египетская. Спальни небольшие. Кухня отделана по стенам таким же кафелем как на полу – напоминает морг. Два выхода на балкон – из кухни и комнаты. В туалете сортир наполовину европейский. У арабов нет унитазов – тут он стоит, европейского вида. Но нет туалетной бумаги – а есть шланг для подмывания.
Лифта нет. Отопления тоже никакого нет – что такое горячая вода по трубам тут не знают. Есть нагреватель, он и нагревает воду. Нагреватель старый. Пожрать – приносит бавваб, привратник. Каждый раз я подкидываю ему примерно эквивалент пары долларов – он безумно благодарен.
Айказ высадил нас в городе и уехал – ему тоже не улыбалось задерживаться, он понимал, что надо скрыться и как можно быстрее. С Ириной мы добрались до квартиры потемну, бавваб уже спал, и я его беспокоить не стал. В квартире с Ириной случилась истерика, некрасивая, бабская истерика. Я оставил ее истерить в большой комнате, а сам прошел в ванную, снял куртку…
Да… по лезвию прошелся.
От души выругавшись, полез под ванную, вытащил сумку. Это все я купил на черном рынке – в Египте оружие вообще нельзя, но черный рынок всегда был, а сегодня, когда с одной стороны события в Ливии, а с другой на Синае – цены на нелегальное оружие сильно упали. Два пистолета, один турецкий, другой сербский, пачки с патронами, короткий Калаш, гранаты…
Жизнь у нас пошла дикая…
Выбрал «серба» – почти точная копия Зиг-Зауэра, зарядил, привесил кобуру на пояс. Сейчас со стволом даже в сортир ходить надо, чувствую, нас пол Каира ищет. Вышел в залу, Ирина уже выплакалась и теперь просто тупо сидела и смотрела перед собой. Дура. И сволочь. Сколько людей погибло… и все ради чего?
– Телефон крестного своего не забыла? – спросил я
Она покачала головой
– Позвонишь ему. Скажешь, чтобы вытаскивал нас отсюда. Только не сейчас, через пару дней. А пока сидим здесь. Как только накал поисковых мероприятий схлынет – тихо уйдем. Доставлю тебя в Москву, после чего катись колбаской по Малой Спасской. Поняла?
…
– Теперь правила. Из квартиры ни ногой. Еду нам будет приносить бавваб, когда кто-то приходит, ты уходишь в свою комнату и сидишь там, носа наружу не суешь. К окнам не подходить, не выглядывать. На балкон ни ногой. На телефон не отвечать. Все поняла?
…
– Тогда иди. Вон твоя комната. Там спальня и все что необходимо. Не шуми и вообще постарайся не отсвечивать
…
– Что сидишь? Иди, ложись спать.
***
Когда Ирина ушла – я еще раз проверил всю квартиру. Молоток и гвозди у меня были – я заколотил дверь черного хода из кухни – напрочь. И вколотил гвоздь перед входной дверью, согнув его так чтобы было что-то вроде страховки – повернул, и дверь открывается. Затем пошел спать. Одеяло свернул так, чтобы было похоже на человека, и оставил на кровати – а сам лег на полу. Береженого Бог бережет, небереженого конвой стережет.
***
Утром – раздался стук в дверь, пришел бавааб. Я приоткрыл дверь, принял сумки с продуктами. Дал еще денег – на следующие покупки.
– Сдачу оставь себе.
– Да пребудет с вами милость Аллаха, уважаемый…
Закрыл дверь, понес продукты на кухню. Ирина уже была там, она явно пришла в себя после вчерашнего. Навострила носик
