— А вас она никогда не пыталась купить?
Молчание капитана Кастро стало неловким. Он без всякого выражения смотрел на стаканчик. На какой-то миг я испугался, что наш разговор окончен. Было очень приятно, кабальеро. Всего наилучшего.
— Я понимаю, как и что обстоит в жизни… — заговорил он наконец. — Я понимаю, хоть и не оправдываю, человека, который, получая небольшое жалованье, видит свой шанс, когда ему говорят: послушай, завтра, когда ты будешь в таком-то месте, смотри не в эту, а в ту сторону. А взамен он протягивает руку и получает пачку банкнот. Это вполне по-человечески. Каждый таков, каков он есть. Всем нам хочется жить лучше, чем мы живем… Только у одних есть какой-то предел, а у других — нет.
Он снова замолчал и поднял на меня глаза. Обычно я склонен сомневаться в людской непорочности, однако в этом взгляде я не усомнился. Хотя, разумеется, чужая душа — потемки. Но, как бы то ни было, мне и прежде говорили о капитане Кастро: один из трех лучших в своем выпуске, семь лет в Инчауррондо[64], был добровольцем в Боснии, медаль «За заслуги» с красной ленточкой.
— Конечно, они попробовали купить меня, — продолжал он. — То был не первый и не последний раз. — Капитан позволил себе улыбнуться — мягко, почти снисходительно. — Даже в этом городишке иногда пытаются это сделать — конечно, не в таких масштабах. Окорок к Рождеству от строителя, приглашение на обед от советника… Я убежден, что каждый имеет свою цену. Может, моя была слишком высока. Не знаю. Могу только сказать, что меня им купить не удалось.
— Почему вы находитесь здесь?
— Это хорошее место. — Он невозмутимо смотрел на меня. — Спокойное. Я не жалуюсь.
— Говорят, Тереса Мендоса добралась даже до Главного управления жандармерии. Это правда?
— Об этом вам лучше спросить в Главном управлении.
— А правда, что вы вместе со судьей Мартинесом Пардо занимались одним делом, которое Министерство юстиции фактически парализовало?
— Я скажу вам только то же самое: спросите об этом в Министерстве юстиции.
Я кивнул, давая понять, что принимаю его правила.
Не знаю, почему, но этот паршивый кофе в пластмассовом стаканчике еще больше расположил меня к капитану Кастро. Я вспомнил, как бывший комиссар Нино Хуарес сидел за столом в «Лусио», смакуя свое «Винья Педроса» урожая 1996 года. Как это выразился мой собеседник пару минут назад? Ах да. Каждый таков, каков он есть.
— Расскажите мне о Мексиканке, — попросил я.
Говоря это, я вынул из кармана и положил на стол копию фотографии, сделанной с таможенного вертолета: Тереса Мендоса, выхваченная из ночного мрака, в облаке мельчайших брызг, сверкающих вокруг нее в снопе света прожектора, мокрые лицо и волосы, руки на плечах мужчины за штурвалом катера. Тереса Мендоса, несущаяся на скорости пятьдесят узлов навстречу камню Леона и своей судьбе.
— Я знаю этот снимок, — сказал капитан Кастро.
Но некоторое время задумчиво смотрел на него, а потом снова подвинул ко мне. Заговорил он не сразу:
— Она была очень умна и умела быстро соображать. В том опасном мире, где она жила, ее взлет оказался сюрпризом для всех. Она рисковала, и ей повезло… Между этой женщиной, ходившей на катере вместе со своим парнем, и той, которую знал я, огромная дистанция. Вы же наверняка видели репортажи в прессе. Снимки в «Ола!» и так далее. Она здорово поработала над собой, как говорится, набралась культуры и манер. И приобрела огромную силу. Стала легендой, как теперь говорят. Королева Юга. Это журналисты прозвали ее так… А для нас она всегда была Мексиканкой.
— Она убивала?
— Конечно, убивала. Или другие убивали по ее приказу. В этом деле убивать — просто часть работы. Но представьте себе, до чего хитра! Никому так и не удалось ничего доказать. Ни одного убийства, ни одной перевозки. Полный ноль. За ней следила даже налоговая служба — надеялись, что смогут подцепить ее на чем-нибудь. И тоже ничего… Я подозреваю, что она купила тех, кто занимался ею.
Мне показалось, что в его словах прозвучала нотка горечи. Я с любопытством взглянул на него, но он откинулся на спинку стула. Давайте не будем продолжать эту тему, говорило это движение. Иначе мы выйдем за рамки вопроса и моей компетенции.
— Как получилось, что она вознеслась так высоко? И так быстро?
— Я же сказал — она была умна, и ей повезло. Она появилась как раз в тот момент, когда колумбийская мафия искала альтернативные пути в Европу. Но кроме того, она была настоящим новатором… Если сейчас по обе стороны Гибралтарского пролива все дело находится в руках марокканцев, то это благодаря ей. Мексиканка начала опираться больше на этих людей, чем на гибралтарских и испанских контрабандистов, и превратила их беспорядочную, почти ремесленническую деятельность в четко работающее предприятие. Она даже заставила тех, кто на нее работал, изменить свой внешний вид. Одеваться строже — никаких толстых золотых цепей, никакой показухи: простые костюмы, скромные машины, квартиры, а не роскошные дома, на деловые встречи приезжать на такси… А помимо марокканского гашиша, она создала целую кокаиновую сеть в восточной части Средиземноморья. Вытеснила другие мафиозные группировки и галисийцев, которые стремились пустить там корни. Собственного товара, насколько нам известно, у нее никогда не было. Но почти все зависели от нее.
Ключом к успеху Мексиканки, рассказал мне капитан Кастро, были катера: применив свой технический опыт, она стала использовать их для крупномасштабных операций. Традиционно перевозки осуществлялись на «Фантомах» с жестким корпусом и ограниченным запасом хода, которые при сильном волнении на море часто терпели аварии; а она первой поняла, что полужесткий корпус в такой ситуации менее уязвим. И организовала целую флотилию «Зодиаков» — на жаргоне пролива их называли просто «резинками». То были надувные лодки (в последние годы они стали достигать пятнадцатиметровой длины), иногда с тремя моторами, причем назначение третьего состояло не в увеличении скорости — предельная по-прежнему была около пятидесяти узлов, — а в поддержании мощности. Кроме того, лодки крупнее могли брать дополнительный запас горючего: больше запас хода, больше груза на борту. Все это позволило добираться даже при немалом волнении до отдаленных районов пролива — устья Гвадалквивира, Уэльвы и пустынных берегов Альмерии, а иногда и до Мурсии и Аликанте, где сейнеры и частные яхты служили перевалочными базами для разгрузки в открытом море. Мексиканка задумала и воплотила в жизнь операции с судами, прибывавшими прямо из Южной Америки, и использовала марокканские связи, чтобы организовать переброску по воздуху кокаина (он доставлялся в Агадир и Касабланку) с тайных взлетно-посадочных полос, спрятанных в горах Эр-Рифа, на маленькие испанские аэродромы, даже не значащиеся на картах. А еще она ввела моду на так называемые бомбардировки: двадцатипятикилограммовые пакеты гашиша или кокаина, упакованные в стекловолокно и снабженные поплавками, сбрасывались в море, где их подбирали лодки или рыбачьи суда. Ничего подобного, пояснил капитан Кастро, до нее в Испании никто не делал. Летчики Тересы Мендоса (их подбирали из числа тех, кто работал на небольших самолетах сельскохозяйственного назначения) умели приземляться и взлетать с незаасфальтированных полос длиною всего две сотни метров. Они летали на малой высоте среди гор — при луне — и над морем, пользуясь тем, что у марокканцев почти не было радаров, а в испанской радиолокационной системе были, да есть и теперь, — капитан изобразил руками огромный круг, — вот такие дырки. Не исключая и того, что кое-кто, должным образом подмазанный, закрывал глаза, когда на экране появлялся подозрительный след.
— Все это мы подтвердили позже, когда одна «Сессна Скаймастер» разбилась в Альмерии, неподалеку от Табернаса. На борту было двести килограммов кокаина. Летчик — он оказался поляком — погиб. Мы знали, что это дело рук Мексиканки, но никому так и не удалось доказать ее причастность. Да и никогда не удавалось.
***
Она остановилась у витрины книжного магазина «Аламеда». В последнее время она покупала много книг. Их накапливалось дома все больше: одни аккуратно выстраивались на полках, другие лежали где попало. Ночами она допоздна читала в постели, днем — сидя на какой-нибудь террасе с видом на море. Некоторые книги были о Мексике. В этом малагском магазине она обнаружила произведения нескольких своих соотечественников: детективы Пако Игнасио Тайбо II, книгу рассказов Рикардо Гарибая, «Историю завоевания Новой Испании», написанную неким Берналем Диасом де Кастильо, который был вместе с Кортесом и Малинче, и томик из полного собрания сочинений Октавио Паса[65] (она никогда раньше не слышала об этом сеньоре Пасе, но, судя по всему, у нее на родине он был весьма знаменит) под названием «Странник в своем отечестве».
