Принял из рук блондина бутылку, присел на корточки.
– Строгий хозяин? – спросил блондин.
– Зверюга тот еще… его тоже понять можно. Проверками замонали. У нас штаты ограниченные, всего три человека, а порядок надо соблюдать. Эпидемстанция, санитарный надзор, пожарная охрана – всем отстегни, да? Чуть чего не так, лицензии лишат за милую душу.
Та, которая Надюша, подползла к нему по песку, как ящерица, внимательно разглядывала снизу вверх.
– Хорошенький пацанчик, – пропела по-блатному, забыв, что она студентка. – Рожица мазойная. Как тебя зовут, мальчик?
– Сережа, – Камил поднес к губам горлышко, сделал небольшой глоток. Отвратительная горечь, казалось, прилипла к небу навеки. – А вас как зовут, девочки?
Ответил за них блондин:
– Света и Наденька. Выбирай любую, брат.
– Ишь ты какой! – Света уже совсем по-свойски шлепнула его ладошкой по колену. – Чтобы нас выбрать, надо денежки иметь. У тебя есть денежки, Сережа? Чтобы с девочками гулять?
– Зарплату еще не давали, – признался Камил. – На стипендию перебиваюсь.
– Так ты тоже студент? – хором обрадовались девочки.
– Ну да… Здесь на сезон… спасателем устроился.
– Как интересно, – пропищала Надюша и положила ему руку на бедро, липкую и горячую. – Кого же спасаешь, Сереженька?
– Пока никого… Вода холодная. Не всякий даже пьяный полезет. Ночью, бывает, тонут, но их мы не видим. У нас дежурство дневное. Только утром вылавливаем.
– Жуть! – девчушка щекой прижалась к его ноге, – и ему это было приятно. – Значит, нет денежек у мальчика?
– Пока нету, – подтвердил Камил с сожалением. Все это время они с блондином вели параллельный, тайный разговор между собой, но ни о чем не договорились. Зато Камил больше не сомневался в том, что купальщик забрел по его душу. И это был, несмотря на молодость, матерый, опытный преследователь. Сколько раз, будто случайно, встречались глазами, столько и натыкались на взаимную «стену отчуждения». Можно было попробовать более глубокий зондаж, но Камил не стал этого делать. Не хотел до конца раскрывать карты. Главное он выяснил: перед ним не труповоз из бандитской группировки с одной пивной извилиной и пушкой в кармане. Бери выше, намного выше. Трудно представить, чтобы рядовой бандюк владел методикой психогенного контакта. Хорошо бы еще узнать, от кого пожаловал гость. Что ж, всему свой срок.
Бутылку не смог допить, попросил разрешения взять с собой. Блондин протянул вторую, нераспечатанную.
– Бери, корешей угостишь.
Камил принял подарок, вежливо поинтересовался:
– Так и не знаю, как вас зовут?
– Тезки мы, – хохотнул блондин. – Чего выкаешь? Думаешь, я такой старый?
– Нет, – сказал Камил. – Не думаю.
В последний раз скрестились взглядами – вакуум и насмешливое мерцание. Девица Надюша крепко уцепилась за щиколотку.
– Куда же ты, миленький? За денежками?
– Может, призайму немного, тогда вернусь, – пообещал Камил.
– Бери больше, мы девочки дорогие.
– Студентки, – вспомнила Света.
Но он не вернулся. Через час блондин собрал манатки и исчез, прихватив с собой студенток.
Вечером Камил задержался допоздна, подождал, пока Миша с Гришей, налитые водкой до ушей, отправились по Домам. Иван Михайлович с обеда отсутствовал, но, как предупредил Савелов, мог в любое время нагрянуть. Камил попросил его посторожить, сам заперся в подвале на засов, вытащил рюкзаки и разложил содержимое на полу. Тут было все, что заказывал, и кое-то сверх того. К примеру, снайперская винтовка «Смайлз», какую он видел впервые, – со сложной оптикой и прибором ночного видения. Он полюбовался грозным оружием, но собирать не стал. Винтовка ему ни к чему, по крайней мере, в ближайшие дни. Походная аптечка, какая входит в комплект снаряжения американских морских пехотинцев. Акваланг и контейнер с запасом кислорода. Ну и так далее. Кто-то решил, что все это может ему пригодиться. Кто-то заботливый… Он тщательно проверил взрывные устройства – контакты, надежность цифровых сигналов. Взрывчатки хватит, чтобы поднять на воздух небольшой провинциальный городок, оставив от него кучи пепла. Примерил, не поленился, водонепроницаемый костюм и пластиковую кольчужку, способную выдержать удар гранатомета. Вел себя так, как должен вести себя человек его уровня подготовки на конкретном задании, но с губ не сходила пренебрежительная усмешка, и если бы ее увидел Карабай, у него появилось бы больше оснований для беспокойства.
Когда уже упаковал и убрал рюкзаки, услышал за дверью возбужденные голоса, а спустя минуту – короткий стук, будто в дверь швырнули булыжником. Вернув на место ящики и ветошь, открыл подвал.
С разбега к нему на шею бросилась беженка Галина.
– Ой, Сереженька, что с тобой?!
– Покемарил маленько, а что такое?
За спиной Галины маячил обескураженный Савелов.
– Совсем с цепи баба сорвалась, – объяснил раздраженно. – Убил Сереженьку, ты его убил! Дать бы тебе по башке, сучка!
– Ой, родненький! – беженка жалась к нему, как потерянная. – Я ведь что подумала, дура! Ой, лучше не говорить.
Вышли все трое на воздух. Пляж опустел, лишь кое-где еще кучковался молодняк со своим пивом, мобильниками, телками и музыкой. В двух местах дрались, оттуда доносились тупые звуки ударов и истошный мат. На том берегу в лунном свете, рассекаемом иглами прожекторов, призрачно вздымались бетонные дамбы и едва угадываемые переплетения металлических конструкций. На одной из сторожевых вышек несоразмерно яркой точкой вспыхнул огонек сигареты. «Эх, дурачок ты, солдатик», – посочувствовал Камил. Спросил у Савелова:
– Пойти разогнать, что ли, драчунов?
– Зачем? – удивился Савелов. – Побольше переколят друг дружку, меньше грязи.
– Сереженька, проводи меня домой, – с надеждой про-скворчала в ухо беженка. – Страшно-то как. Ведь снасилуют по дороге.
– Почему нет, – согласился Камил. – Конечно, провожу.
На другой день на пляже появился зверь пострашнее вчерашнего блондина. Этому было ближе к сорока – рост 180 см, вес около 75 кг, поджарый, темноволосый, с барской повадкой. Не стал косить под купальщика, прямо подошел к домику и окликнул Камила, прилаживающего водосток к деревянной рассохшейся бочке.
– Эй, парень, поди сюда!
Миша и Гриша похмелялись за столом, Савелова начальник отправил в город с каким-то поручением, сам торчал в окне с папиросой.
Камил оставил бочку, подошел. Гостек спросил, презрительно оттопыря нижнюю губу:
– Лодки есть напрокат?
– Два стольника в час, – ответил Камил.
– А рыба в пруду водится?
– Это не пруд, водохранилище. Лещ, окунь, белуга – все, что угодно.
– Про белугу зачем врешь? Шутка, что ли?
– Вроде того, кому как повезет.
– Понятно… Лодка весельная или с мотором?
– Можно и так, и так… Где же ваши снасти?
– Не твое дело… покажи лодку.
Камил пошел за ним, посмеиваясь про себя. Все складывалось хорошо. Сегодняшний гость ничего не скрывал. Видно, вчерашний Сережа-тезка доложил все точно, и неизвестный противник пришел к выводу, что разумнее всего действовать более или менее открыто – в допустимых пределах. На их месте Камил пришел бы к такому же решению. Но из этого следовал вывод (настораживающий), что вчерашний контакт глубже, чем он думал. Необратимее.
На берегу остановились, здесь их никто не мог слышать.
– Меня зовут Антон Иванович, – назвался пришелец. – А тебя?
– Сергей Юрьевич.
– Что ж, тебе виднее… Прокатимся вон к тому островку?
Камил оглянулся на дом. Иван Михайлович скрылся в глубине кабинета, но наверняка продолжает наблюдать. Миша поднялся с табуретки, к которой прилип с утра, и знаками спрашивал, не требуется ли помощь? Дядя Гриша угрюмо уставился в тарелку. Галина Андреевна с утра не вышла на работу. Камил оставил ее спящей в ее собственной кровати, в однокомнатной халупе, которую она снимала аж в подмосковном поселке Демидовка. Далековато, зато экономно – пятьдесят баксов в месяц. Незадачливая беженка проспит еще часов десять: в последнюю, предутреннюю рюмку портвейна Камил намешал солидную дозу снотворного.
– Иван Михалыч может не понять, – засомневался Камил. – Как это я все брошу и уплыву.
– Он поймет, – уверил гость с приятной улыбкой.
– Ну если так… Желание клиента всегда закон. Камил взялся за весла, Антон Иванович с удобством расположился на корме. Задымил сигаретой. Любовался утренним пейзажем. И было на что любоваться. Москва рядом – во всем ее шумом, суетой и безумием, а тут, как в космическом провале – водная гладь, тишина и запахи леса. Перед островком Камил разогнал лодку, чтобы проскочить довольно большой отрезок тины и водорослей, из-за которых сюда редко наведывались пловцы, хотя сам островок – крохотная березовая рощица, кусты боярышника и жимолости, укромная полянка в центре – представлял собой прекрасное место для интимного отдыха. Один шаг в чащобу – и заросли надежно укроют от любопытных глаз. Камил здесь очутился впервые, а его спутник, похоже, нет.
