Ознакомительная версия.
Конец квартала, поворот, последний короткий отрезок пути - и он резко остановился, взмахнув руками на краю почти отвесного земляного склона. Асфальтовая дорога была внизу, по ней ехал «Малыш». Андрей присел на корточки, тяжело дыша. Надо немного подождать, совсем немного. Секунда, две… пора. Он вскочил и побежал.
А вернее - стал падать ногами вперед, едва касаясь земли. Рокот «Малыша» нарастал. Сбоку что-то мелькнуло, он глянул туда - из-за поворота вылетел джип. И тут же броневик оказался прямо внизу; Андрей согнул ноги, каблуки взбороздили склон, он оттолкнулся, прыгнул, расставив руки, падая, будто парашютист, еще не дернувший за кольцо, - и плашмя свалился на крышу броневика позади турели.
Защитный костюм сжал тело, перераспределяя энергию удара на всю поверхность. Но вот шлема на голове не было - и во рту хрустнуло, когда подбородок врезался в броню. От нижней челюсти будто молния ударила, пронзила мозг, ослепила его. Химик заорал, вскочил на колени, тут же упал, сбитый потоком воздуха; замер, приоткрыв рот, из которого текла кровь. Пожевал губами, мучительно морщась, и выплюнул на крышу выбитый зуб.
Вновь поднялся на колени, осторожно, придерживаясь за турель. Сквозь рокот двигателя доносился другой звук, быстро нарастающий. Химик повернулся: джип был прямо позади.
Сталкер отстегнул от ремня гранату, замотанную в грязную тряпицу, снял, вырвал чеку и бросил в машину.
И одновременно приподнявшийся над излучателем Полковник выстрелил из ружья.
Сквозь лобовое стекло Емеля увидел что-то небольшое и темное, летящее навстречу. Он крутанул руль так резко, что джип чуть не встал на два колеса. В кузове Полковник с Другалем упали под бортик, ученый закричал, плазменный излучатель накренился, едва не сорвавшись с крепежных болтов, впаянных в дно.
Граната взорвалась, разворотив асфальт. Просевший на одну сторону джип объехал место взрыва, вильнул, качнулся, чуть не вылетел на обочину, но Емеля навалился на баранку, скрипя зубами, и сумел вырулить.
Спецпатрон двенадцатого калибра, выпущенный из гладкоствольного «SPAS», повредил костюм, пробив его «динамическую броню», которая на этот раз не сумела перераспределить энергию удара на всю поверхность. Держась за онемевшее плечо, Андрей пробрался мимо турели. Ветер бил в лицо, норовил сбросить с крыши. Он начал было сползать по кабине, собираясь встать на подножку, но вовремя вспомнил, что там теперь не пробраться из-за дополнительного листа брони. Залез обратно, улегся плашмя, расставив руки и ноги. Изо рта все еще текла кровь, сбегала по железу, плечо Андрей едва чувствовал, а левой рукой двигал с трудом.
Брони на лобовом колпаке почти не осталось, лишь какие-то жалкие огрызки, изломанные и погнутые. Перевернувшись на спину, он свесил ноги. И увидел впереди здания ЧАЭС.
***
Никита подскочил, когда чьи-то ноги возникли прямо перед ним. Одна уперлась в изогнутый край броневого листа, сквозь вой ветра донеслось кряхтенье и сдавленная ругань…
Вскоре Химик тяжело свалился на соседнее кресло. Покосившись туда, Никита увидел, как глаза напарника закатились, а залитая кровью челюсть отпала…
– Эй, эй! - заорал он.
Голова качнулась, Андрей выпрямился, хотя выглядел все еще осоловело, будто только что проснулся.
– Ты как? - спросил Пригоршня и тут же сам ответил: - Вижу, не отвечай.
– Джип сшади.
– Чего?
– Джип! - Андрей ткнул за спину. - Он там.
– Да знаю я. Ты чего шепелявишь?
– Жуб выбил.
– Жуб… Смотри.
Никита кивнул на стрелку - золотая рыбка медленно наливалась желтым светом.
– Пужирь впереди.
– Точно. Почему они не стреляют?
– Они… ты видел молнии?
– Ага. Но ими разве нашу броню пробить? Ну, нагреют металл сзади…
– Это плажма, наверное. Может и пробить. Ешли они их шоберут в кучку и по нам… Не жнаю, что будет.
Золотая рыбка была уже ярко-желтой.
– Пробойник еще работает? - спросил Химик.
– Работает. Думаю, надо…
– Я жнаю, што ты думаешь.
– Хорошо. Так что ты думаешь о том, что я думаю? Они же близко совсем, правильно?
– Ощень блишко, ага. Ушпеют за нами. Но можно там будет повернуть.
– Это ясно, что повернуть. Но слишком опасно.
– Жить вообще опашно, - сказал Химик.
***
В разбитом дверном окошке слева от Емели появилась голова Полковника.
– Быстрее, рядовой!
Сталкер с ненавистью покосился на него.
– Я и так выжимаю…
В окно просунулось ружье, холодный ствол коснулся виска.
– Ты научишься подчиняться приказам! - прокричал Полковник сквозь свист воздуха. - Или я убью тебя. Мы должны быть прямо позади них. Док говорит, иначе энергии не хватит на такую большую массу. Ты понял, рядовой?!
Емеля глядел прямо перед собой неподвижным взглядом, на скулах его ходили желваки. До броневика было метров двадцать. Асфальт сменился ухабистой земляной дорогой, джип качался, управлять им стало совсем тяжело.
– Ты понял, рядовой? - повторил Полковник. Ствол сильнее вдавился в висок.
– Понял, - сказал Емеля.
– Я сделаю из тебя солдата! Выполняй!
Он убрался обратно в кузов, а Емеля еще увеличил скорость - до предела, больше уже было некуда.
Другаль сжался под бортиком, со страхом глядя на шефа. Док давно стал обузой. Непривычный к военным действиям, к смерти, в Лиманске он совсем скис, все время ныл и мешал. Ученый, интеллигент… что с него взять? Из такого солдата не сделать никогда. Скользнув по Другалю холодным взглядом, Полковник положил ружье в приваренный к борту железный ящик, залез на сиденье и стал двигать короткие рычаги на пульте излучателя. С тихим гудением стволы начали поворачиваться и в конце концов уставились в одну точку.
Точка эта находилась между задними колесами «Малыша», почти точно в центре. Джип постепенно приближался - теперь машины разделяло около пятнадцати метров. А надо не больше десяти. Другаль сказал, если плазменные потоки собрать в единый жгут, произойдет высокотемпературный резонанс - таким космический корабль с орбиты можно сбить, не то что какой-то броневик. Что ж, осталось всего несколько секунд, и Полковник приготовился стрелять.
***
Золотая рыбка стала оранжевой - такой яркой, что слепила глаза. На панели будто маленькое солнце зажглось, и Никита включил пробойник.
Его гудение не было слышно за рокотом двигателя. Впереди над землей колыхнулись полотнища сияния, расступились, как театральный занавес, обнажив круг золотого света.
– Держись! - заорал Пригоршня, но напарник не отреагировал: прижав ладонь к плечу, он вновь стал клониться вбок и сполз с сиденья в тот миг, когда кабина нырнула в золотой свет. Он не слышал хлопка и тихого звона, не видел, как круг сияющего золота надвинулся, расширяясь…
Зона исчезла, уступив место иному пространству. В кабину ворвался свежий соленый ветер. Пригоршня ахнул. Вздымая фонтаны песка, броневик несся по берегу зеленого океана.
***
В кузове загудел включившийся излучатель: Полковник собрался выстрелить по броневику. Впереди что-то ярко сверкнуло, по земле назад протянулась тень «Малыша». Емеля выругался, не понимая, что делать, жать на тормоз, поворачивать влево или вправо… Броневик уже скрыл все поле зрения, что-то засияло, заискрилось, а потом он будто нырнул, провалился куда-то.
И следом за ним провалился джип.
Надсадное гудение излучателя смолкло, Емеля услышал удивленный крик Полковника. Что-то мигнуло… и тогда он заорал сам.
Не от испуга - от удивления.
Мир на мгновение исчез, а когда возник вновь - это был уже совсем другой мир.
Вперед до горизонта простирался песчаный берег. Справа он превращался в плоскую, как стол, степь, заросшую необычной синей травой, а слева был океан - зеленоватые пенные волны набегали на песок.
Емеля ударил по тормозам.
И увидел, как броневик круто поворачивает к воде, вздымает пенные валы, - и вот уже повернул, и уже едет назад, вода клокочет под днищем, он проносится мимо - к пятну золотого света, медленно тускнеющему, исчезающему, но все еще висящему над землей. Въезжает в него - и пропадает из виду.
***
В последний момент Никита опять врубил пробойник. Возможно, они успели бы проскочить и так, но он решил перестраховаться. Сталкер увидел джип, который остановился, взрыв колесами песок, увидел незнакомого молодого парня за рулем, изумленное лицо Полковника, - стоя возле устройства в кузове, тот поворачивал голову, провожая взглядом несущийся мимо броневик.
«Малыш» въехал в круг света. Пространство бесконечного зеленого океана и синей степи пропало - и вновь знакомые тусклые краски возникли вокруг, и Зона, ставшая для Никиты за долгие годы кем-то вроде матери, недоброй, суровой, но все же любимой, приняла его в свои объятия.
Зона: конец и начало
Ознакомительная версия.
