дешевка, чтобы Большому подножки ставить! Я был уверен, что Большому все известно. Ваша мозговая знает, почему у нас произошел срыв с получением партии.
Насторожившись, Семен навострил уши:
— Поясни.
Теперь половицы скрипнули под ногами Интеграла:
— А что тут пояснять? Ее человек после исполнения заказа был у нас дважды.
Близко подступив, Семен резко спросил:
— Кто?
Интеграл ответил, морща лицо:
— Сутулый. Он на старую хату приносил окончательный расчет от нее, а сюда появлялся, прищучивал у гальюна Шустрого, выяснял, что да как, почему у нас задержка с получением и переброской партии. — Интеграл затих в раздумье, решая, говорить ли все, что он знал или промолчать о главном, но, опасаясь, что умолчание может затем выйти ему боком, произнес. — Сутулый недавно весточку прислал Шустрому. Сообщил, что расквитался за его позор.
— Почему он за тебя квитался? — Семен вопросительно глянул на Шустрого.
— Это кореш мой по нарам, — подался вперед Шустрый, словно намеревался подняться на ноги. — Срок мотали вместе.
Взор Семена упал на Черепаху, тот под его взглядом медленно зашевелился, проговорил, как будто ответил на немой вопрос:
— Все как было. Нам резона нет рисковать шкурами.
У стенки притихла хозяйка малины, ожидая вопросы к себе, но Семен, больше ничего не произнеся, развернулся и первым вышел за порог. За ним — Савелий, сверкнув золотым зубом, а потом Жора, засовывая пистолет за пояс. Черепаха, смотря им вслед, тихо опустился на табуретку, чувствуя, как дрогнули колени. Шустрый молчком угнулся и повалился набок на кровати. Хозяйка задвигалась, схватила веник и стала тщательно мести, точно посетители оставили после себя много грязи. Интеграл продолжительно выдохнул воздух, сосредоточенно прошагал к двери, прикрыл ее плотнее. Все молчали.
Наступившей ночью Савелий, Семен и Жора накрыли Сутулого, когда тот открывал дверь квартиры в темном подъезде дома, где квартировал. Ударили сзади по голове и втолкнули в прихожую. Когда он очухался, у него уже выпотрошили все карманы, изъяли пистолет с ножом, и уткнули в переносицу ствол. Эти трое хорошо знали повадки Сутулого, потому орудовали неожиданно и резво. Тот в свете тусклой лампочки в прихожей разглядел гостей и озлился:
— Вы что, бараны, оборзели? Своих под стволы ставите!
Не отвечая на вопрос, Савелий, часто моргая глазами, вытянул вперед шею, сказал:
— Долго гуляешь, Сутулый! Устали ждать тебя!
Приподнимаясь на локтях, Сутулый выдохнул, глядя на Жору, вдавившего ствол ему в переносицу:
— Убери пушку!
Однако ствол Жоры нажал еще сильнее, убирая всякую надежду из головы Сутулого. Длинный нос парня навис сверху, а в глазах — безразличие. Савелий наступил Сутулому на руку. Вытащил свой пистолет и направил ствол ему в глаз. Сутулый распластался на полу, выдавил из себя:
— В чем дело, кореша?
Ответил ему Семен, перекашивая шрам на верхней губе. Он стоял рядом во весь рост и говорил будто нехотя:
— Не в чем, а в ком! В тебе Сутулый, в тебе! Кажется нам, что ты закозлился.
— Ты чего лепечешь? — возмутился Сутулый.
— А вот ответь-ка нам на вопросы сначала!
— С этого и начал бы! — приподнял одну бровь Сутулый.
— Шустрого знаешь? — монотонно спросил Семен.
— А как же! — прохрипел Сутулый. — Мы с ним одну лямку на зоне тянули.
— Пока сходится, Сутулый, — кивнул Семен. — Интеграла знаешь?
— Пушки убери, — опять повторил Сутулый. — А то разговор не получится!
— Не получится — уроем тебя, — отрезал Семен. — Разговор в твоих интересах!
— Мой интерес только мне известен! — отозвался Сутулый. — Тебе в нем места нет!
— Побереги себя, Сутулый! Не заставляй нас нервничать! Твои мозги не дороже пуль в стволах, которые щекочут твое самолюбие! Отвечай! Знаешь Интеграла?!
— Видел пару раз, — ответил Сутулый, начиная понимать, что его запросто могут отправить по дороге в преисподнюю.
— И все? — наклонился Семен. — А он сказал, что знает тебя.
— Раз он сказал, зачем у меня спрашиваешь? — осторожно отозвался Сутулый.
— Ты не умничай! — сердито посмотрел Семен. — Последний раз предупреждаю! Отвечай на вопросы!
Сглотнув слюну, Сутулый промолчал. Он злился оттого, что не понимал, почему заварилась вся эта каша. Вырваться сейчас из цепких лап этой троицы не мог. Любое лишнее движение могло обернуться для него смертью. Оставалось только ругать себя нещадно в уме за свою беспечность. Как он мог не почуять, что его пасут в подъезде? Если ему удастся сейчас вывернуться, он покажет этим щенкам, почем фунт лиха! И стволы не спасут их. Но пока приходится лежать распластанным перед ними и скрежетать зубами от бессилия. Если бы эту картину сейчас увидали его кореша с зоны, они бы ни за что не поверили, что Сутулого придавили к полу, как последнего лоха. Его била дрожь. Нужно было как-то спасать собственную шкуру. Разумел, что от него ждут чего-то большего, чем информации о знакомстве с Шустрым и Интегралом. Вопросами подводят к этому.
— Давай-ка, Сутулый, все сначала, как, когда и зачем сошелся с компанией Интеграла? — наконец, спросил Семен.
Видя, что кружить вокруг да около опасно для жизни, что любое слово невпопад может обернуться дыркой в голове, Сутулый глубоко втянул в себя воздух и начал все подробно рассказывать. Но в конце на полуслове тормознул себя, сомневаясь, что нужно сказывать про то, как отомстил за Шустрого. Однако Семен подтолкнул, точно знал все заранее:
— Ну, дальше. Чего замолчал? Ждешь, что я продолжу, или все-таки сам будешь говорить?
И Сутулый выговорился до конца. После этого Семен спросил:
— Почему Анастасия потребовала убрать всех?
— Она сказала, что это приказ Большого! — уверенно ответил Сутулый.
— Не было такого приказа, Сутулый, не было! — выдохнул Семен, как приговор.
— Вот, сука! — дернулся Сутулый. — Зуб даю, кореша, знал бы, что Большой против, не в жизнь не стал бы делать этого!
— Тебя зачем приставили к ней, Сутулый? — показал золотой зуб на нижней челюсти Савелий. — Забыл? Большого наколоть решил! Под бабьей юбкой заковырялся?
— Обманула, стерва! — яростно выплевывая слюну, захрипел Сутулый. — Передком всех за нос водит! Голову оторву! Кореша, искуплю! Зуб даю, искуплю!
— Искупишь, конечно, Сутулый! На том свете! — произнес Савелий и нажал на спусковой крючок. Глушитель на стволе выдохнул негромкий хлопок. Пуля вошла в глаз Сутулому. Под его головой стало расплываться кровавое пятно.
Тут же Семен набрал номер телефона и кому-то подробно рассказал о том, что услышал от Сутулого. Потом сунул телефон в карман и пошел из квартиры.
От неудач и полного бессилия что-либо изменить, Сургенев был вне себя. Его планы подобрать под себя бизнес Даршина лопались, как мыльные пузыри. Сначала неожиданная смерть Василия, потом новое препятствие в образе Корозова, а после вообще удар ниже пояса, как гром
