черные мысли. Дворняшин взял его за лацкан пиджака и прошептал:
— Хватит врать, гражданин Корозов! Не надо мне лапшу на уши вешать! На этот раз — амба! Сколько трупов за короткое время вы оставили вокруг себя? Посчитайте на досуге. В камере у вас будет достаточно времени для этого! Вы не предприниматель! Ваша профессия — уголовник! — полные губы Дворняшина покривились. — Пришло время ответить! Вас пора закопать! Надолго! Не отвертитесь на этот раз!
Щеку Глеба резанула нервная морщина, он побагровел, но усилием воли задавил в себе вспышку ярости. Дворняшин крикнул в лицо невысокому, шмыгающему носом полицейскому, стоявшему рядом:
— Браслеты на него!
Суетливо тот застегнул наручники на запястьях Корозова.
Утром Акламин узнал, что ночью задержали Глеба по подозрению в убийстве девушки. Изучил обстоятельства дела по составленным бумагам. Выслушал Корозова. Пригласил к себе в кабинет Дворняшина. Выслушал его. Фактов, подтверждающих, что убил Анастасию Корозов, нет. Орудия убийства нет. Машины Глеба нет. Водителя и охранников нет. Утверждения Дворняшина писаны вилами на воде. Нет никого, кто мог бы подтвердить или опровергнуть их, так же, как и объяснения Корозова. Правда, проверка телефонов показала, что Глебу действительно ночью звонила Анастасия, но также звонила на чей-то номер до звонка Глебу и после него. Об этом Аристарх сказал Дворняшину. И тот неожиданно взвился как ужаленный. Посыпал обвинениями в адрес Акламина, что тот защищает преступника. Побледнев, Аристарх поднялся со стула, неулыбчивые глаза были серьезны и пытливы. Дворняшин заерзал на своем стуле, видя, что наговорил лишнего:
— Извини, я погорячился! — сказал в оправдание.
— Иди и выполняй свою работу! — строго проговорил Акламин.
Как ошпаренный Дворняшин вылетел из кабинета. Аристарх сел на свое место и глубоко задумался. События закручивались все плотнее и плотнее.
Буквально за три дня до убийства Анастасии, Акламину на стол легла информация из места последней отсидки Шустрого. Сообщали, что Шустрый корешился на зоне с уголовником по кличке Интеграл, у которого устоявшимся обращением к другим было слово «коллега». Быстро отыскали исходные данные на Интеграла и начали его поиск. К этому времени оперативникам удалось нащупать его след, отработав городские малины. Получив сообщение, где скрывается Интеграл с подельниками, Акламин выехал туда с операми и группой захвата. После очередной попойки, подельники без задних ног отсыпались, когда к ним вломились бойцы группы захвата. Продрав глаза, Интеграл ошалел. Увидеть сейчас полицию в дверях дома, он никак не ожидал. Банду положили на пол. Интеграл лежал на животе, собирал морщины на лбу, скрипел зубами, плавал взглядом, шевелил тонкими губами и не отвечал на вопросы. Шустрый бегал по сторонам пьяными глазами. Что-то бубнил себе под нос. Дергался. Черепаха раздувал ноздри, таращил глаза навыкате, медленно и вяло соображая, что происходит. Спрашивать у них о чем-либо сейчас было совершенно бесполезно. Проведя обыск, оперативники нашли пистолеты. Видя состояние подельников, Аристарх решил допрос отложить на завтра. Доставив задержанных в полицию, пистолеты отдал на экспертизу. Утром следующего дня, получив результаты экспертизы, Акламин начал допрос. Начал с Интеграла. И пожалел об этом. Тот сразу сообразил, что угодил в крепкий капкан, когда услышал факты. И замкнулся. Аристарх понял, что расколоть его будет непросто. Поэтому зашел с другой стороны. Развел всех по разным местам и стал искать слабое звено среди них. Шустрый сломался прежде других. Сделал вид, что сломался. Он был не дурак. Ждал, когда оперативник выложит на стол потерянный им пистолет. И, не дождавшись, решил, что у полиции нет этого козыря. А потому тут же твердо стал стоять на том, что никогда не был мокрушником. И все начал валить на Серого. Утверждал, что тот стрелял в охранников Корозова и в секретаря. Серому теперь на том свете все равно. Пусть все на нем повиснет. Так продолжалось до тех пор, пока Акламин не достал свой козырь и не прижал Шустрого к стенке. Тот сразу скис. Теперь выкручиваться было бессмысленно, надо было думать, как спасать свою шкуру, как скостить себе срок. Черепаха долго мялся, нудил, мычал, но в конце концов тоже выговорил несколько коротких фраз, которыми указал на Шустрого и Серого. При этом ни Черепаха, ни Шустрый ничего не промолвили о роли Интеграла. Как будто того не было среди них. По таким ответам Акламину было ясно, что с Интегралом придется повозиться, что основным звеном в этой компании был именно он. Аристарх вновь вызвал на допрос Интеграла. Того привели. Он вошел, пригнув книзу выпирающий лоб, остановился у двери, мрачно из-под бровей посмотрел на оперативника. Аристарх показал ему на стул напротив стола, сказал:
— Присядь, Интеграл, мы с тобой по душам не поговорили в прошлый раз.
— Мне, начальник, с тобой не о чем лясы точить! — оставшись стоять на месте, хмуро ответил Интеграл.
Опять кивнув на стул, Акламин повторил:
— Присядь, присядь. Стул — не нары. На нем удобнее разговаривать. А поговорить нам есть о чем.
Враскачку Интеграл шагнул к столу, сел:
— Я не лох, начальник, чтобы по душам с тобой базарить! Поищи другого.
Придвинув к себе лист бумаги и авторучку, Аристарх сказал:
— Так я уже нашел, Интеграл. Твои кореша не запираются, как ты. Только вот для тебя это не лучший выход.
— Ты о чем, начальник? — насторожился Интеграл.
Рискуя, Акламин выдал свои догадки и предположения как показания Шустрого и Черепахи:
— Я о том, Интеграл, о чем сказали твои сообщники. Ты бугор у них, ты работал с заказчиками и тасовал подельников, как карты в колоде. С тебя спрос за нападение на Корозова и убийство секретаря. Ты убил, Интеграл. Тебе платили. Подумай, что тебе светит. Если, конечно, ты не сдашь заказчиков. Ты умный, Интеграл. Соображай, какой груз висит на твоих плечах. Срок немалый. Не лучше ли его поделить с другими? Зачем за всех отдуваться? Пусть свое возьмут себе.
— Ты что-то перепутал, начальник! — сморщив лоб, хмыкнул Интеграл. — Кореша соврали тебе. Не было заказчиков. Стихийно все. И я не стрелял. Я не стрелок, начальник.
— Тогда кто стрелял из ваших пистолетов? — спросил Аристарх. — Вот заключение экспертов, — он положил ладонь на лист бумаги.
— Мне не шей, начальник! Не доказано! — ответил Интеграл, плавая взглядом.
Наблюдая за его лицом, Акламин, отмечая выдержку преступника, все-таки заметил, что Интеграл заволновался. Аристарх надавил:
— Доказано, Интеграл. Твои кореша подписались.
— Не гони пургу, начальник! Грош цена их подписям! — откачнулся он от стола.
— Не скажи, Интеграл! — продолжал оперативник. — Если не было заказчика, тогда твой срок увеличивается. Ты один во всех лицах.
— Не нагоняй морозу, начальник! Не поможет! — помрачнев, ответил тот.
— Тогда
