— Есть ли среди документов что-нибудь от Катарро?
— Да. Несколько электронных писем о двух случаях инсульта с летальным исходом. Эневер в ответах высказал предположение, что Катарро имел дело с микроинсультами. О результатах вскрытия я не нашла документов.
— Не исключено, что они обсуждали эту проблему по телефону, — сказал я. — Но не думаю, что отчет патологоанатома получить будет сложно.
Принесли долгожданный гамбургер, и Лайза жадновцепилась в него зубами.
— Итак, ты была права, — промолвил я.
— Да. — Она едва заметно улыбнулась и добавила: — Но доказать это стало возможным только благодаря тебе.
— Кстати, ты прочитала в моей записке о том, что доктор Катарро обсуждал эту проблему с твоим отцом незадолго до убийства? — как можно более равнодушно поинтересовался я.
Лайза утвердительно кивнула, облизывая губы.
— Я его не убивал.
— Я не хотела встречаться с тобой, Саймон, — произнесла она, глядя в стол. — Но ты был прав. Дело с «Невроксилом-5» принимает серьезный оборот. Однако наши с тобой отношения и проблемы я обсуждать не желаю.
— Как ты себя чувствуешь после переезда сюда? — со вздохом спросил я.
— Лучше, чем в Бостоне, — ответила Лайза. — Я, конечно, все еще переживаю смерть папы. Кроме того, я по-прежнему зла на «Бостонские пептиды», на тебя и на… Впрочем, мы, кажется, решили, что наши проблемы обсуждать не будем, не так ли? — Она немного помолчала и продолжила: — Мир видится мне теперь не в таком мрачном свете, как раньше. Здесь я увидела, что передо мной открывается возможность начать новую жизнь. Иногда я снова чувствую себя почти человеком. Уехав, я поступила правильно.
— Неужели ты по мне не скучала? — спросил я, мгновенно пожалев об этом.
Оставив вопрос без ответа, Лайза прикусила нижнюю губу.
— Прости. Будет ли мне позволено задать другой вопрос?
— Все зависит от вопроса, — пробормотала она, глядя в тарелку.
— Келли не рассказывала тебе о ходе клинических испытаний «БП-56»?
Лайза отрицательно покачала головой, но я заметил, что упоминание о препарате ее заинтересовало.
— Испытания проходят хорошо, если не считать того, что «БП-56» вызывает депрессию у некоторых принимающих его добровольцев. Он снижает уровень серотонина в тканях мозга. — Теперь я видел, что полностью завладел ее вниманием. — Когда ты: начала принимать препарат?
— Ты, наверное, помнишь. Примерно через неделю поле смерти папы. Мы получили все результаты испытаний на животных, но не приступали к опытам с волонтерами до завершения обработки данных. Нам было жаль терять время, и я начала его принимать, чтобы скорее выявить все побочные последствия.
— А когда ты прекратила прием? После того как переехала сюда?
— Да. После того как меня уволили из «Бостонских пептидов», эксперимент потерял всякий смысл.
Мне очень хотелось спросить Лайзу, как она решилась на подобную глупость, но я промолчал, внешне храня полнейшее спокойствие.
— Это многое объясняет, — задумчиво продолжила она, поставив локти на стол и опершись подбородком на ладони. — Понятно, почему я так скверно себя чувствовала. Удивительно, как я не понимала того, что со мной происходит?
— В то время случилось много других очень важных событий, — осторожно заметил я.
— Ты прав, — ответила Лайза. — Глупее не придумать. Я вела дневник, в котором фиксировала малейшие отклонения в работе кишечника, и не заметила, что стала чувствовать себя так скверно, как никогда ранее не чувствовала.
— Ты потеряла способность ясно мыслить.
— Да, похоже на то.
— Ты прекратила прием. Может быть, с этим и связано улучшение твоего состояния?
— Наверное, — задумчиво глядя на меня, протянула Лайза.
— Теперь ты позволишь мне сказать, что я не убивал твоего отца? — негромко проговорил я.
— Саймон…
— У меня есть на это право. Хотя бы один раз. Выслушав меня, ты можешь отправляться к Эдди или на службу в Стэнфорд.
— Ладно, — с тяжелым вздохом согласилась она.
— За пару последних месяцев убили трех человек: твоего отца, Джона Чалфонта и доктора Катарро. Все трое, так или иначе, имели отношение к «Био один».
— Но ты же сказал, что доктор Катарро погиб в автокатастрофе.
— Да. Но автомобильную аварию инсценировать легко.
— Неужели подобное возможно?
Призвав на помощь все свое терпение, я продолжил:
— Да. Доктор Катарро, открыв, что слишком много его пациентов умирают после приема «Невроксила-5», вознамерился учинить большой шум. Он сообщил об этом твоему отцу на званом ужине. Фрэнк решил провести собственное исследование и стал спрашивать Арта — а также и многих других — о лекарстве. Ты же знаешь Фрэнка, если бы его подозрения получили подтверждение, то молчать бы он не стал. В результате его и доктора устранили.
Лаза слушала меня не перебивая.
— Затем Джон, обнаружив нечто подозрительное в связи с «Био один», захотел поделиться сведениями со мной. Его убили. А когда я слишком близко подошел к разгадке, стреляли в меня.
— Стреляли?! В тебя?!
— Да. Рядом с нашим домом.
— Боже мой! — Она поднесла руку ко рту. — Но почему они идут на это?
— Если «Невроксил-5» не получит сертификата Управления контроля пищевых продуктов и медицинских препаратов, то фирма «Био один» не будет стоить ничего. Это затронет интересы многих людей. Есть Эневер и Джерри Питерсон. Есть Арт, для которого «Био один» — альфа и омега его существования. Когда все началось, он скаждым днем становился все более непредсказуемым.
Я не сводил глаз сЛайзы. Она слушала меня очень внимательно.
— Но как быть сревольвером, который я нашла в шкафу?
— Не знаю, — ответил я. — Видимо, кто-то его нам подбросил.
— Но кто? И каким образом?
— Понятия не имею, — промолвил я, качая головой.
— Эдди уверен, что это сделал ты, — немного помолчав, сказала Лайза.
— Но что ты скажешь о Джоне? И докторе Катарро? Зачем мне их убивать? Для чего устраивать покушение на самого себя?
— Ничего я не знаю.
Мы наконец вплотную подошли к тому моменту, ради которого я прилетел в Калифорнию и весь прошедший месяц искал доказательства своей невиновности.
— У меня остался еще один вопрос. Затем ты сможешь уйти, чтобы никогда со мной больше не увидеться, — начал я. — Теперь я понимаю, насколько ужасным было твое психическое состояние после гибели Фрэнка и приема лекарств. Естественно, что мир представлялся тебе в черном цвете, а мозг рождал мрачные фантазии. Но вот я здесь и хочу тебя спросить… — Я сделал глубокий вздох и выпалил: — Ты по-прежнему считаешь, что я убил твоего отца?
Лайза, теребя бумажную салфетку, упорно смотрела на покрытую пластиком поверхность стола и остатки гамбургера.
— Я слушаю, Лайза!
— Не могу… — пробормотала она еле слышно.
— Посмотри мне в глаза, Лайза. И ответь. После этого можешь уйти.
Лайза подняла голову, и ее губы искривились в вымученной, нервной улыбке.
— Нет, — промолвила она, качая головой. — Я не думаю, что ты убил папу.
Я не верил своим ушам! Я был вне себя от счастья. Мне хотелось высоко подпрыгнуть и завопить от восторга. Но я сумел взять себя в руки, так как знал, что предстоит пройти еще немалый путь.
— Гамбургер? — спросил я, глядя на ее пустую тарелку. — А мне казалось, что ты такую пищу никогда не употребляешь.
— Теперь это моя страсть, — сказала Лайза. — Ты, видимо, решил, что я в моем состоянии должна питаться мороженым с шоколадными чипсами? Но это не так. Я теперь обожаю гамбургеры и картошку фри.
— Как ты себя чувствуешь? Как ребенок?
Ее рука машинально легла на живот, и мне казалось, что я замечаю, как увеличилась ее талия. Но это, видимо, всего лишь разыгралось мое воображение.
— Я чувствую себя плохо. Почти каждое утро меня тошнит. И по вечерам иногда тоже. — Она посмотрела на меня, и я увидел в ее глазах счастливый блеск. Я видела ребеночка, Саймон! В пятницу я прошла ультразвуковое исследование. Он настоящий человечек. У него есть головка, он двигается и все такое прочее!
Я очень пожалел, что не присутствовал на УЗИ, но вслух ничего не сказал. Дождь закончился.
— Пойдем отсюда, — предложил я.
Мы вышли из закусочной. Я не знал, где мы находимся, и мне было совершенно безразлично, куда мы шагаем.
— Сначала я не собиралась приходить, — рассказывала Лайза. — Но затем, как ты и рассчитывал, извлекла письмо из мусорного бака и, прочитав, вошла по телефону в сеть «Нет Коп». Я просидела над файлами до утра и пришла к выводу, что с «Невроксилом-5» что-то определенно не так. Но видеть тебя все равно было выше моих сил. Я сказала Эдди, что не пойду. А затем, когда миновало время встречи, я стала чувствовать себя все хуже и хуже. Хорошенько подумав и вспомнив о тете Зое, я решила, что мне следует с тобой встретиться. И ты все еще был там!
