Ознакомительная версия.
– Латте, – с улыбкой поправила она. – Но я бы очень хотела, чтобы мне принесли лето.
– Лето у нас в крытом бассейне, – улыбнулся Чупраков. – Правильно я говорю, мажордом?
– Да, там солнечно, вода морская, теплая, можно включить шум волны и чаек. Там же находится солярий, лампы новые, безопасные. Если есть желание, Алла вас проведет, все покажет. Я отдам распоряжение, через полчаса все будет готово.
– Не надо, как-нибудь в другой раз.
Диана не прочь была поплавать в бассейне с морской водой, принять ультрафиолетовую ванну, но ведь ее из этого дома никто не гонит, так что она еще успеет побаловать себя. А сейчас ей просто нужен был душ.
– Может, я покажу вам вашу комнату? – будто прочитав ее мысли, спросил Валерьян.
– Какую комнату ты хочешь показать? – внимательно посмотрел на него Чупраков.
– Какую вы скажете, Василий Георгиевич, такую и покажу, – слегка склонил голову мажордом.
– В женской спальне ее разместишь. В женской спальне рядом с моей.
– Но это же комната вашей супруги, – едва слышно сказал Валерьян.
– А где моя супруга?
– Насколько я знаю, вы в разводе.
– Тогда какие проблемы?
– Как вам будет угодно.
– Ванну мне приготовь, мажордом, и постель, – зевнул вдруг Чупраков. – У меня больничный режим, если тебе не понятно.
– Мне все понятно, – кивнул мужчина.
Сам он отправился выполнять распоряжение хозяина, а Диану поручил горничной, симпатичной и милой на первый взгляд девушке по имени Алла.
«Что день грядущий мне готовит?» И Пушкин в свое время задавался этим вопросом, и Диане интересно было знать, чем все закончится.
Третий день она уже в доме у Чупракова, живет в спальне, в которой когда-то обитала его жена, ухаживает за ним, ставит капельницы, делает уколы. И выслушивает от него комплименты. Пока что он вел себя безупречно – за рамки не выходил, под юбку не лез, сексуальным фантазиям волю не давал. И ее во всем слушался – крепкий кофе не пить, водку и виски тоже, прогулки во дворе строго по расписанию. А гулять есть где. Двор у него большой, к озеру прямой выход, а там пристань, яхта в эллинге, на которой он обещал ее покатать, как только врач разрешит встать за штурвал. Впрочем, и без яхты развлечений хватало – и бассейн у Чупракова роскошный, и сауна, и бильярд. Правда, компанию Диане никто не составлял, но ей и в одиночестве неплохо. А если бы вдруг Василий Георгиевич посмел присоединиться к ней в той же сауне, она бы послала его далеко-далеко… Но потом бы милостиво вернула. В конце концов, она не принцесса на горошине, и к кочкам ей не привыкать. К тому же у них уже было… Но Чупраков пока не пытался форсировать события, хотя, как ей казалось, был близок к тому.
Халат из интим-салона она не надевала, но к выходу готовилась тщательно. Прическу волосок к волоску подгоняла, макияж накладывала без спешки, с чувством меры, ну и халат у нее всегда настиранный-наглаженный – и надеть его приятно, и выглядит она в нем хорошо. Ткань не прозрачная, поэтому нижнее белье она не надевает, чтобы материя плотно прилипала к телу, повышая чувственный градус. Такие вот женские секреты…
Диана приняла душ, взбодренная, посвежевшая, вышла из ванной в комнату и увидела Аллу. Девушка стояла к ней спиной и нервными, как ей показалось, движениями меняла наволочку на подушке. Ну да, белье полагалось менять каждый день, так распорядился Валерьян, хотя Диана об этом его и не просила. Но почему Алла делает это так рано? Ведь постель еще даже не остыла, а она уже здесь. И почему она губы поджимает?
– А ты чего ни свет ни заря? – не грубо, но с намеком на недовольство спросила она.
– Спешить надо, дел много, – даже не глянув на нее, не очень вежливо сказала девушка.
– Ну делала бы дела, а потом бы ко мне пришла… А если бы я еще спала? А если бы не одна?
– А с кем? – не поворачиваясь, беззвучно хихикнула она.
– А с Чупраковым!
– Не дождетесь!.. Если Василий Георгиевич вас сюда поселил, то это не значит, что он на вас женится!
Алла так и не повернулась к Диане лицом, но ей показалось, что она показала язык.
Диана вырвала у нее из рук подушку, отбросила ее в сторону.
– Слышь, Алла, я что-то не понимаю!
Девушка повернулась к ней лицом, но глаза отвела в сторону. В них плескалась обида, нижняя губа была закушена. В ней чувствовалось какое-то нездоровое торжество, густо замешенное на личной обиде.
Симпатичная она девушка, но некрасивая – черты лица мелкие, глазки посажены чересчур близко, губы тонкие. И само лицо маленькое на фоне широкой шеи. Фигура вроде бы ничего, но кость широкая, тяжеловесная, ладони рук и запястья крупные, как у мужчины средней комплекции.
– Если ты глаз на Чупракова положила, то на мне отрываться не надо! И глазоньки свои не прячь!
Алла угрюмо глянула на Диану и опустила голову к самой груди.
Молодая она, лет двадцать пять, не больше, а грудь уже обвислая, хотя и небольшая. Свой бюст она поддерживает бюстгальтером, но это мало ей помогает, к тому же груди смотрят в разные стороны, да и далековато они друг от друга находятся… Нет, богатые мужики на девушек с такими сомнительными достоинствами не смотрят, так что Диана могла позволить себе снисходительность.
– Да ладно, расслабься ты. Я сама такая, если ревную, то могу напакостить. Мелко напакостить, – не поленилась уточнить она. А то вдруг Алла расценит ее слова как сигнал к действию и устроит ей крупную пакость.
– Я не пакостила, – тоскливо вздохнула она.
– А что, ревнуешь? – весело засмеялась Диана.
– Нет.
– А мне кажется, ревнуешь. К Чупракову… Я понимаю, мужик он видный, богатый, за таким горя знать не будешь…
– Мне все равно, что богатый…
– Что, и бедного полюбила бы?
– И бедного любила.
– Когда он бедный был? Сколько тебе лет?
– Не люблю я никого! – разрыдалась вдруг Алла и, закрыв лицо ладонями, выбежала из комнаты.
Диана с насмешкой проводила ее взглядом. Пусть любит Чупракова, пусть убивается по нему, все равно шансов у нее нет. А у нее такой шанс есть, хотя и не стопроцентный. Зубами она в этот шанс вгрызаться не будет, но и своего не упустит. А халатик не мешало бы сменить, тем более что был у нее в гардеробе интересный вариант – короткий, тесный и еще без верхних пуговиц на особых лацканах, приподнятых и оттопыренных так, чтобы у мужчины возник соблазн заглянуть под них. А грудь у Дианы далеко не маленькая и эталонно-правильной формы, если, конечно, верить Роме, да и не только ему. Всем нравился ее бюст, да и Чупраков, помнится, был от него без ума тогда, в кабинете. Может, ей удастся встряхнуть его память?
Василий Георгиевич полулежал на своей кровати, смотрел телевизор и пил чай, когда Диана вошла к нему в комнату. И халат у нее короткий, и туфли на тонком высоком каблуке. И глаза блестят, как у вышедшей на охоту стриптизерши. А Диане действительно нужен был приз.
Он так засмотрелся на нее, что забыл про кружку в руке, и это привело к несчастному случаю – чай пролился на шорты.
– Ой!
– Что такое, Василий Георгиевич? Горячо? – кокетливо улыбнулась она.
– Да нет, чай уже не горячий… Но ты права, Диана, горячо, – шаловливо улыбнулся он. – Что это сегодня с тобой?
– А что со мной? – с игривым удивлением повела она бровью.
– Ты так прелестно выглядишь…
– А я должна прельстить вас, – она провела пальцем по краю верхнего выреза на халате с тем чувственным выражением глаз, с каким соблазняющая мужчину женщина облизывает языком свои губы. – Это новая медицинская методика.
– И в чем она заключается? – в предчувствии феерического события разволновался он.
– А заключается она в том, что пациент сам должен выпрыгнуть из штанов. Для укола.
– Для какого укола?
– Для этого!
Диана сняла с иголки шприца колпачок, нажала на пластиковый поршень, чтобы лекарство сфонтанировало.
– Но это мне уже не нужно, – покачал он головой.
– Кто вам такое сказал?
– Голос был. – Чупраков шутливо глянул на потолок. – Он сказал мне, что я уже совершенно здоров.
– А память?
– Чтобы ее вернуть, нужен другой укол.
– Какой другой?
– А я тебе сейчас покажу. Если хочешь.
Диана не очень этого хотела, но согласна была принять такой укол. Потому что сама на него нарывалась…
А Чупраков уже в полной боевой. Глаза горят, дыхание жадное, руки потные, и шорты стремительно просыхают от полыхающего под ними вулкана. Сначала он запустил в разрез халата свои глаза, затем просунул руку, а затем влез в него с головой, до самых глубин, которые раскрыла для него Диана. И которые он смог заполнить целиком и очень плотно. А ведь в прошлый раз шприц у него был маленький, диабетический, зато сейчас как минимум пятикубовый, с мощным поршнем…
* * *
С озера дул студеный ветер. Небо было чистым, солнце – ярким, да только грело оно слабо. Но Диана не замечала холода, потому и не мерзла. На душе было тепло, спокойно, безмятежно. Никак не думала она, что ей так понравится общение с Чупраковым. А оно вот как оказалось… Нет в ней больше никаких раздражающих пустот, все заполнено им. Он стоял рядом – сильный, уверенный в себе, всемогущий. И она едва удерживалась от того, чтобы не обнять его, не прижаться к нему. Она чувствовала себя кобылой, которую взял да объездил крутой ковбой.
Ознакомительная версия.
