на этих шавок! Их сейчас выведут отсюда! — он стал на ноги, чтобы выглянуть в приемную и позвать охрану.
Но тотчас увидал направленный на себя пистолет. Савелий предостерегающе хмыкнул, показав все челюсти. Вытянув шею, вскочил со стула, подошел ближе к Глебу, ткнул в бок стволом с глушителем, холодно потребовал:
— Сядь! Не тяни время! Соглашайся на наши условия!
— Глеб, остынь! — беспокойно округлил глаза Даршин. — Пусть все остается как есть. Прошу тебя! Хуже только сделаешь!
Сжимая кулаки, Глеб медленно опустился на свое место. Семен добавил:
— Охрана — это лишние трупы. Зачем они тебе? Скажи: «Да», этого достаточно. Мы работаем на доверии, договоров не царапаем. Одно слово и все. Слово — золото.
— Повторяю для глухих, — напряженно выдохнул Глеб. — Забудьте дорогу ко мне! — раздраженно посмотрел на Даршина. — Не дрожи ты как осиновый лист! Ни черта они тебе не сделают! Таких уродов — пруд пруди! Если перед каждым кланяться, то и жить не стоит! Возьми себя в руки! — кинул взгляд на Савелия. — Пошел вон от меня! Закрой дверь с той стороны!
— Воля твоя, — сказал Семен. — Хозяин — барин.
Словно что-то почувствовав, Даршин сжался в кресле. Корозов не успел ответить, как рядом с его лицом раздался хлопок выстрела. Пламя опалило щеку. Он отшатнулся. Даршин охнул и осел в кресле. Глеб повернул голову в его сторону и увидал на лбу Василия круглое кровавое пятно от пули. Корозов взорвался, занося кулак:
— Да вы что, сволочи!
Но сильный удар рукояткой пистолета по затылку отключил его мозг. Глеб упал лицом на стол. После чего не видел и не ощущал, как ему в руку вложили пистолет. Затем подельники выглянули в окно, открыли оконные створки, капли дождя ворвались внутрь, выпрыгнули на улицу. Вторым вылезал Семен. Достал из кармана тряпку, протер после себя следы на подоконнике и прикрыл створки.
Придя в себя, вспоминая, что произошло, Корозов глянул на Даршина и все в сознании мгновенно восстановилось. Почувствовал что-то у себя в руке. Поднял ее и увидал пистолет. Как молния, поразила мысль, что ему сунули этот ствол, чтобы остались его отпечатки. Подстава. Известный трюк. Оглянулся. В кабинете — никого. Лихорадочно выхватил из кармана носовой платок, торопливо, но тщательно вытер оружие, откинул от себя. И только успел вернуть платок в карман и растереть затылок, приглушая боль, как дверь в кабинет распахнулась, и внутрь вбежали двое полицейских.
— Руки! — закричал молодой, курносый с торчащими ушами, направляя пистолет на Корозова.
Удивленно повернувшись к нему, Глеб вытянул руки перед собой, на ум пришло, подозрительно быстро откуда-то появилась полиция, хорошо, что очнулся раньше. Увидал за их спинами ничего не понимающих своих охранников и секретаря Даршина. Второй полицейский, широкий в кости, с полными щеками и выпирающим животом, дергая стволом и плечами, спросил, уставившись на Глеба:
— Кто стрелял? Ваше имя!
— Я их не знаю, — отозвался Глеб и назвал свое имя.
— Кого, их? — усмехнулся полицейский, надувая щеки. — Тут, кроме вас и трупа, никого больше нет! — глянул на молодого, распорядился. — Осмотри все. Под протокол. Понятых найди! — и снова уставился на Глеба.
Странно, подумалось тому, все странно. Он повел шеей, тупая боль в затылке не проходила, пояснил:
— Тут еще двое были.
Оглянувшись вопросительно на секретаря, полицейский сдвинул к переносице редкие брови:
— Кто еще был?
Закрутив отрицательно головой, та протараторила:
— Никого больше не видела, хозяин в кабинете был один, когда к нему вошел этот господин. Никто после этого из кабинета не выходил. В приемной были охранники этого господина. Они могут подтвердить. В кабинете шумели, как будто ругались. Да, еще, пару дней назад этот господин несколько раз звонил мне, требовал, чтобы я по телефону связала его с Даршиным, кричал, — выпалила на одном дыхании девушка.
— Вот как, — наклонил голову полицейский и глянул на охранников.
— Никто не выходил, — нехотя подтвердил один из парней. — Только мы выходили в коридор покурить и все.
Подхватив, секретарь подтвердила их слова и добавила:
— А я в это время заглянула в кабинет и увидала, как этот господин наставил наган на моего хозяина. Я перепугалась и закрыла дверь. И сразу позвонила в полицию.
В голове у Корозова промелькнуло, почему она говорит неправду? Во-первых, два дня назад по телефону он не кричал на нее, во-вторых, сегодня он не наставлял оружие на Даршина. Подобное никак видеть она не могла.
— Вранье! — возмущенно отреагировал он. — Зачем ты врешь, девушка? За вранье тебе придется отвечать!
— Вранье, говорите? — отозвался молодой полицейский, шевеля курносым носом. — А не этот ли ствол она видела в ваших руках? — он через платок поднял с пола пистолет.
— Я же вам сказал, здесь были еще двое. Один из них выстрелил в Даршина, — пояснил Глеб.
— И где же эти двое, которых никто не видел? — хмыкнул второй полицейский, надувая щеки и дергая плечами. — Испарились?
Аккуратно молодой полицейский положил пистолет в полиэтиленовый пакет:
— На экспертизу, — пробормотал. — Пальчики снять.
Только сейчас до Глеба дошло, что Даршин боялся не напрасно, у него были основания для страха. Очевидно, он знал многое про этих людей. Одного мозг Глеба не мог сейчас переварить. Почему секретарь говорит, что никого не видела? Ведь эти двое через приемную входили к Даршину. Не через окно же влезли. Через окно? Стоп. А, может, вошли и вышли через окно? Поэтому даже его охранники подтверждают, что из кабинета никто не появлялся. Окно. Точно окно. Этаж первый. Можно войти и выйти. Корозов воскликнул:
— Проверьте окна. Двое точно ушли через окно. Я не видел, потому что меня сзади ударили по голове. Я был без памяти. Они в это время ушли!
Недовольно поведя в его сторону глазами, молодой полицейский пробурчал:
— Проверим. Всё проверим. А вы сидите, гражданин Корозов, и не трепыхайтесь! Значит, вы без памяти, а они испарились. И — никаких следов. А за окном все следы дождиком смыло. Были и нет. Складно, — он поморщился. — Таким образом, единственным подозреваемым в убийстве Даршина, гражданин Корозов, остаетесь вы!
Нахмурившись, Глеб полез за телефоном, позвонить Акламину, но в кармане пиджака его не оказалось, он молча отругал себя, что оставил телефон в машине на сиденье, глянул поверх голов на стоявших в дверях охранников:
— Позвоните Исаю, он знает, что делать.
Кивнув, один из них в приемной набрал со своего телефона начальника охраны. Вкратце рассказал, что произошло. При этом обратил внимание, как внимательно прислушивалась к его разговору секретарь Даршина.
— Разберемся, во всем разберемся, — осматривая окна, проговорил полицейский.
— В
