Му Грин обратился к своим телохранителям:
— Принесите несколько жетонов для каждого из здесь присутствующих, пусть поставят за счет дома.
Он имел, разумеется, в виду Люси, Джула, Джонни Фонтена и телохранителя Майкла, Альберта Нери. Майкл довольно кивнул головой.
— Это замечательная идея, — сказал он. Только теперь Нери поднялся из кресла и приготовился проводить гостей.
В комнате остались Фредо, Том Хаген, Му Грин и Майкл Корлеоне.
Грин поставил свой стакан на стол и сказал с нескрываемым раздражением:
— Я слышал, семейство Корлеоне собирается откупить мою долю? Я куплю вас. Меня не покупают.
— В противовес всякой логике твое казино терпит убытки, — сказал Майкл. — В твоих действиях кроется какая-то ошибка. Может быть, нам удастся ее обнаружить и исправить.
Грин грубо засмеялся.
— Грязные итальянос, я делаю вам одолжение и в трудную минуту беру под свое крыло Фредо, а теперь вы хотите вывести меня из игры. Со мной это невозможно проделать, у меня достаточно друзей.
Майкл все еще был спокоен и говорил тихо.
— Ты взял Фредо и получил порядочную сумму на меблировку гостиницы и финансирование казино. Семейство Молинари поручилось за безопасность Фредо и за его содержание оказало тебе какую-то услугу. Ты и семейство Корлеоне ничего не должны друг другу. Не знаю, отчего ты сердишься. Мы купим твою долю за любую реальную цену, которую ты назовешь, что в этом дурного? Что в этом непорядочного? Твое казино терпит убытки, и мы делаем тебе одолжение.
Грин отрицательно покачал головой.
— Семейство Корлеоне потеряло свою силу. Крестный отец болен. Остальные семьи выгоняют вас из Нью-Йорка, и вы думаете, что найдете здесь золотую жилу. Мой тебе совет, Майк, даже не пытайтесь.
— Поэтому ты и позволил себе заехать Фредо публично пощечину? — нежным голосом спросил Майкл. Хаген, пораженный услышанным, повернулся и посмотрел на Фредо. Щеки Фредо покрылись румянцем.
— А, Майк, это пустяки. Му ничего этим не хотел сказать. Иногда он выходит из себя, но мы с ним друзья. Верно, Му?
Грин был осторожен.
— Да, конечно, — сказал он. — Иногда ради дела мне приходится пинать людей в зад. Я рассердился на Фредо за то, что он трахал всех официанток подряд и позволял им бездельничать во время работы. Мы с ним немного поспорили, но потом все уладилось.
Фредо печально взглянул на младшего брата. Грин рассмеялся и сказал:
— Сукин сын брал их в кровать по две зараз, по старой системе «а-ля сэндвич». Должен признать, Фредо, что справлялся ты с ними хорошо. После того, как ты с ними покончил, никто их больше осчастливить не может.
Хаген заметил, что Майкла эти слова удивили. Они посмотрели друг на друга. Это могло быть причиной недовольства дона. Во всем, что касалось секса, дон был очень строг. Две девушки зараз должно быть, по мнению дона, признаком последней стадии дегенератизма. Позволить такому человеку, как Му Грин, унизить себя физически — значит нанести удар по репутации семейства Корлеоне. Это тоже может быть причиной недовольства дона.
Майкл поднялся из кресла и сказал:
— Завтра я должен вернуться в Нью-Йорк, так что подумай о цене.
— Сукин сын, — дико зарычал Грин. — Думаешь, меня можно просто так убрать? Да я убил столько людей, сколько тебе и во сне не приходилось убивать. Я полечу в Нью-Йорк и сам поговорю с доном. Я предложу ему сделку.
Фредо занервничал и обратился к Хагену:
— Том, ты консильори, ты можешь поговорить с доном и посоветовать ему.
Тут Майкл обрушил весь свой гнев на Му и Фредо.
— Дон почти отошел от дел, — сказал он. — Семейное дело веду сейчас я. И я снял Тома с должности консильори. Он будет теперь моим адвокатом здесь, в Лас-Вегасе. Через несколько месяцев он переберется сюда с семьей и займется юридической стороной вопроса. Так что если хотите что-то сказать, говорите теперь.
Никто не ответил. Майкл заговорил официальным тоном.
— Фредо, ты мой старший брат, и я тебя уважаю. Но впредь никогда не выступай против семьи. На этот раз я ничего не скажу дону. — Он повернулся к Грину. — Не оскорбляй людей, которые пытаются помочь тебе. Лучше используй свою энергию, чтобы понять, почему казино терпит убытки. Семейство Корлеоне вложило сюда большие деньги, а доходов пока не видно. Но я пришел сюда не за тем, чтобы упрекать тебя. Я протягиваю тебе руку помощи. Если ты предпочитаешь плюнуть мне в руку, дело твое. Больше мне нечего сказать.
Он ни разу не поднял голос, но слова его подействовали отрезвляюще на Грина и Фредо.
Майкл внимательно посмотрел на них и отошел от стола, давая понять, что аудиенция окончена. Хаген открыл дверь. Грин и Фредо вышли, не попрощавшись.
Назавтра Му Грин послал к Майклу человека с сообщением: он не продаст свою долю ни за какую цену. Принес сообщение Фредо. Майкл пожал плечами и сказал брату:
— Перед возвращением в Нью-Йорк я хочу повидать Нино.
В номере Нино они застали Джонни Фонтена, который сидел на диване и закусывал. Джул стоял за ширмой и обследовал Нино. Наконец, ширма раздвинулась.
Вид Нино потряс Майкла. Человек явно разлагается. Глаза отупели, рот все время открыт, мышцы лица расслаблены. Майкл присел на кровать и сказал:
— Нино, как я рад с тобой встретиться! Дон постоянно спрашивает о тебе.
Нино улыбнулся, это была его старая улыбка.
— Передай ему, что я скоро умру. Скажи ему, что развлечения опаснее оливкового масла.
— Ты будешь о'кэй, — сказал Майкл. — Если семейство в состоянии тебе чем-нибудь помочь, ты только скажи.
Нино отрицательно покачал головой.
— Мне помочь нельзя ничем, — сказал он. — Ничем.
Майкл поговорил с ним еще несколько минут, а потом ушел. Фредо проводил его в аэропорт, но по просьбе Майкла не стал дожидаться взлета самолета. Поднимаясь по трапу, Майкл повернулся к Нери и спросил:
— Ну, ты его хорошенько разглядел?
Нери постучал себе по лбу.
— Му Грин сфотографирован у меня здесь, — сказал он.
На обратном пути в Нью-Йорк Майкл Корлеоне безрезультатно пытался уснуть. Приближался наиболее опасный в его жизни период, период, чреватый, пожалуй, даже катастрофой. Все было готово, приняты все меры предосторожности. Дополнительная отсрочка невозможна. На прошлой неделе дон официально объявил своим капорегимес и наиболее близким друзьям, что он полностью отходит от дел, и Майкл понял: отец дает ему понять, что время настало.
Три года прошло, как он вернулся домой, и два года — как женился на Кей. Все это время ушло на изучение семейного дела. Его поразили богатство и мощь семейства Корлеоне. Оно ведало целыми домами, отведенными под учреждения, в самом сердце Нью-Йорка. Оно было компаньоном в двух биржевых компаниях Уолл-стрита, в части банков Лонг-Айленда и в нескольких фирмах по изготовлению готовой одежды. И впридачу ко всему этому — незаконная деятельность в области игр.
Изучая старые дела, Майкл узнал, что сразу после войны семейство получило «налог за защиту» от группы, занимавшейся подделкой пластинок. Группа изготовляла и продавала пластинки известнейших певцов, и делала это так искусно, что никогда не попадалась. Разумеется, эти пластинки не приносили певцам и официальным фирмам грамзаписи ни цента дохода. Майкл Корлеоне обратил внимание на то, что Джонни Фонтена, пользовавшийся в те времена большой популярностью, потерпел на этом деле колоссальные убытки.
Майкл спросил Хагена, как это дон допустил, чтобы надували его крестника. Хаген пожал плечами. Бизнес есть бизнес. Кроме того, дон потерял уважение к Джонни, когда тот развелся с женой, чтобы жениться на Маргот Аштон. Эта история очень не понравилась дону.
— Как же случилось, что эти парни прекратили свою деятельность? — спросил Майкл. — Полиция добралась до них?
Хаген отрицательно покачал головой.
— Дон снял свою защиту. Это случилось сразу после свадьбы Конни.
В дальнейшем Майкл часто сталкивался с подобными ситуациями. Дон помогал тем, кто попадался в им же самим расставленные сети. Это было естественным совмещением добра и зла.
Свадьба Майкла и Кей была очень тихой, и присутствовали на ней только члены ее семьи и несколько наиболее близких подруг. После свадьбы они перебрались в один из домов на аллее в Лонг-Биче. Кей быстро нашла общий язык с родителями Майкла и другими обитателями аллеи. Она, разумеется, сразу забеременела.
Кей встречала Майкла в аэропорту: она всегда радовалась его возвращению из далекой поездки. Он тоже всегда был рад ее видеть. Но не теперь. Конец этой поездки означает начало миссии, к которой его готовили более трех лет. Дон ждет его. Капорегимес ждут его. И он, Майкл Корлеоне, должен будет отдавать приказы и принимать решения, которые определят его судьбу и судьбу всей семьи.
