class="p1">Судья внимательно слушал мою речь.
– Действительно, никакой санкции нет, – он пролистал дело. – Что вы можете на это сказать? – обратился он к прокурору. Тот поднялся и стал говорить что-то, совершенно не относящееся к делу.
– Можно мне добавить? – неожиданно сказал Киселев.
«Вот сейчас следователь все и раскроет!» – подумал про себя я.
– Товарищ судья, – сказал Киселев, – мы не имели возможности продлить это дело, так как дело забрала на проверку Генеральная прокуратура, мы и сегодня-то его не получили. Точнее, я съездил сегодня в прокуратуру, чтобы передать его вам. Но возможности продлить дело мы просто технически не имели. Тем не менее у Ивана Петровича есть четкая позиция продлить это дело до девяти месяцев, – довел до сведения судьи следователь мнение своего начальства – областного прокурора.
– Извините, – сказал судья, – я не знаю никакого Ивана Петровича и меня не интересует его мнение. Но я точно знаю одно – что существует правовая ситуация, человек находится три дня незаконно под стражей.
– Тут нет никаких документов, подтверждающих, что он находится под арестом на законном основании. Так? – пытался я апеллировать к следователю. Но судья прервал меня:
– Минуточку, товарищ адвокат! Вы не имеете права обращаться к следователю, пока говорите только со мной.
– Простите меня, – сказал я, начиная волноваться.
Затем судья обратился к Валентину, признает ли он себя виновным в совершении убийства. Естественно, Сушков отрицательно покачал головой.
Затем судья вновь обратился к прокурору и следователю с вопросом, является ли подозреваемый с точки зрения обвинения общественно опасным и может ли подозреваемый скрыться от следствия, если он будет освобожден из-под стражи.
Конечно, ответы со стороны обвинения и следствия прозвучали однозначные – конечно, виновен, может.
«Ну вот, – подумал я, – рушится вся наша схема! Сейчас судья продублирует прокуратуру и скажет, что Валентин общественно опасен и должен находиться под арестом!»
Судья встал и сказал:
– Суд удаляется на совещание!
Когда судья вышел, мы также вышли в коридор. Там мы сидели на разных скамейках – с одной стороны Паша, Жанна и я, с другой – Киселев. Он с нами не разговаривал, но по внешнему виду было ясно, что он совершенно не волновался.
Он был полностью уверен в том, что сейчас судья откажет нам. Конечно, существующая практика подтверждала это. Случаи, когда человека освобождают из-под ареста, были крайне редки. Но мы ждали чуда. Хотя, если честно говорить, я не очень-то в это верил.
Надо было ждать. Жанна стала волноваться. Она встала и принялась ходить по коридору. Паша подошел к ней и стал успокаивать.
Вскоре нас вновь пригласили в зал. Появился судья. Все мы встали. Судья стал зачитывать решение. Вначале он читал:
– По первому пункту – ходатайство адвокатов о прекращении уголовного дела в отношении Валентина Сушкова – отказать в связи с тем-то, тем-то и тем-то…
«Все, – думаю, – это конец».
– Но вместе с тем, – продолжал судья, – учитывая то, что следствие допустило грубое нарушение закона в виде непродления срока законного задержания гражданина Сушкова под следствием, суд решил: освободить гражданина Сушкова из-под стражи с внесением залога… – и судья сделал паузу, после которой назвал сумму, эквивалентную десяти тысячам долларов.
– Вам хватит двух часов, чтобы собрать эти деньги? – неожиданно обратился судья не столько к нам, сколько к Жанне.
– А почему только два часа? – попытался спросить я.
– В течение двух часов вы должны внести эти деньги в финчасть нашего суда. Если вы успеете, то сегодня он будет освобожден. Если не уложитесь в это время, тогда мы освободим его завтра. Точнее, когда вы сможете внести эту сумму. Надеюсь, вы знаете срок, в течение которого вы должны внести эту сумму, пока действует мое решение.
– Да, знаю.
– Да мы сегодня их внесем! – сказал неожиданно Паша.
Я удивленно посмотрел на него.
– Сегодня, сегодня, – кивнула головой Жанна.
«Господи, кто же их за язык тянет!» – подумал я.
Я посмотрел в глаза Киселеву. Он был в полной растерянности. Он не ожидал такого.
Но зачем же они сказали, что сегодня деньги внесут! Сказали бы – завтра!..
– Вот и все, договорились!
Валентин был очень радостным.
– Жанна, я очень тебя прошу, – сказал он, – сделай все возможное! Деньги найди! Мне нужно срочно выйти!
– Я все для тебя сделаю, любимый! – отвечала ему Жанна.
Мне стало как-то не по себе. «Ладно, – думал я, – сейчас не до эмоций, неважно, кто кого любит. Ведь она – его законная супруга. Сейчас надо человека спасать».
Я обратил внимание, как Киселев пулей выскочил из зала и, поймав буквально за рукав проходившего мимо какого-то сотрудника суда, спросил:
– Где у вас тут телефон? Мне нужно срочно позвонить!
– А вы кто?
– Я следователь областной прокуратуры.
– Пожалуйста, вот в той комнате.
Киселев быстро пошел в указанную комнату. Я последовал за ним. Киселев буквально ворвался в комнату, я же подошел к двери вплотную, не обращая внимания на людей, которые толпились в коридоре здания суда. Я приложил ухо к двери, пытаясь услышать, что говорит Киселев. Да бог с ними, с нравственными принципами! Главное – результат!
Тем временем Киселев кричал в телефонную трубку:
– Алло, Хромов, Киселев говорит! Срочно бригаду оперативников в суд! Сушкова нужно снова задерживать! Его судья выпускает!
Видимо, Хромов не мог понять, почему Валентина выпускают.
– Да я сам не ожидал, что его могут выпустить! – продолжал Киселев. – У нас времени мало! Высылай бригаду! Пусть они у него все что угодно найдут – наркотики, патроны! Сам понимаешь – он не должен быть на свободе!
Я отскочил от двери и побежал к Паше и Жанне.
– У нас времени в обрез! Надо срочно найти деньги!
– А доллары можно? – Жанна вытащила деньги из сумочки. – У меня тут десяти нет, но что-то же есть…
– Какие доллары! Рубли нужны! Мы должны их срочно внести! Киселев уже дал команду Хромову высылать бригаду, чтобы задержать его прямо у зала суда! – сказал я.
– Господи, что же делать? – затряслась Жанна.
– Искать деньги надо! Искать деньги! – неожиданно забормотал Паша.
Дверь открылась, и мимо прошел Киселев. Я почему-то пошел за ним. Теперь было ясно, что он спускался к конвою, чтобы дать указания, чтобы конвой ни при каких обстоятельствах не выпускал Валентина. Ему нужно было продержаться минут сорок-пятьдесят, так я прикинул – столько люберецкая бригада оперативников будет добираться до здания суда.
Теперь у меня появилось дикое желание как-то нейтрализовать Киселева. Может, закрыть его где-нибудь в комнате?
Я выскочил на улицу, осмотрелся. И вдруг увидел стоящий невдалеке джип с тонированными окнами. Стоп, да это же джип «Чероки», в
