– Не беспокойся, ты скоро туда попадешь, – сказал Дойл, – но мне потребуется время, чтобы надежно тебя защитить. Я не хочу тебя туда помещать, пока не увернись, что я надежно прикрыт. У этих парней везде есть уши.
– Еще бы, – сказал Терли, вытирая томатный сок с верхней губы. – У меня ощущение, что они и сейчас на меня смотрят. Давай выбираться отсюда.
На следующее утро Дойл пошел к Главному агенту и выложил ему все, что у него было.
– Это динамит, – сказал Главный, – нет сомнений. Но тебе нужно быть очень осторожным с таким материалом. Мы имеем дело с человеком, который может стать губернатором Нью-Йорка. И похоже, он им станет. Это очень тонкое дело.
– Этот человек, – сказал Дойл, – является убийцей. Какая разница, куда он, в задницу, баллотируется? Извините, я не собирался употреблять выражений, но он – злостный преступник. Он не просто растратчик или ростовщик. Он совершил, вероятно, пятнадцать – двадцать убийств.
Главный поколебался:
– Да, ты, может быть, и прав. Но пока у нас есть один случай убийства и много материалов, связывающих Конте с организованной преступностью. Если мы опубликуем это до выборов, а до них осталось несколько дней, то нас обвинят в том, что мы хотим повлиять на политику штата Нью-Йорк.
– А если мы сделаем это после выборов, – сказал Дойл, – то нам придется иметь дело с губернатором.
Главный взъерошил свои тощие светлые волосы:
– Слушай, я считаю, что по этому делу нам надо связаться с Вашингтоном. Я вернусь очень скоро, очень-очень скоро, и, Бога ради, никому не говори об этом, даже другим агентам.
– Ладно, – сказал Дойл.
Федеральное бюро расследований обладало сетью агентов, но далеко не такой, какая была у организации. Бертони – бармен мотеля "Маунгин" – был членом Семьи Сэма Декавальканте в Нью-Джерси. Он сразу же узнал Терли и подумал, что об этом стоит сообщить старику Сэму.
К тому времени, когда известие дошло до совета и до Сэма Мэсси, Терли исчез. Как только он появился в следующий раз, Бертони позвонил прямо Мэсси.
– Это Бертони из мотеля "Маунтин", – сказал он.
– Да? – ответил Сэм.
– Вы знаете парня, о котором мы недавно говорили? Того, который был в баре?
– Да-да, – сказал Сэм.
– Ну, он сейчас здесь, болтает с человеком, который похож на агента.
– Ясно, – сказал Сэм. – Позвоните мне, когда он уйдет. Запишите номер машины, в которой он уедет.
Сэм сразу же позвонил Пату. Пат, односложно отвечая, воспринял информацию и повесил трубку. Он позвонил Бертони и сказал, чтобы тот собрал сведения от постов, собиравших плату за проезд, в каком направлении едет машина с Терли.
Через десять минут Бертони перезвонил и сказал, что машина с двумя агентами и Терли едет на север по Сквозной магистрали через Нью-Йорк.
И хотя территория, о которой шла речь, была огромной, эти сведения позволили Пату определить направление, в котором нужно было работать. Он позвонил в инспекцию Сквозной магистрали и, представившись, сказал, что по конфиденциальному делу ему нужно проверить "плимут" с номером 4Г1847. Он попросил, чтобы были подняты все посты и чтобы ему сразу же сообщили, когда машина свернет со Сквозной.
Через два с половиной часа из полиции сообщили, что "плимут" свернул на магистраль № 90, ведущую на магистраль Массачусетс. Пат обратился к правителям Нью-Йорка и попросил особого надзора за магистралью Массачусетс. Он был уверен, что ФБР не расчищало магистраль, так как они не думали, что за ними следят. Через два с половиной часа, когда "плимут" выехал из выезда № 14 и поехал на север по магистрали № 128 по направлению к Уолтхэму, его след потерялся.
Получив последний доклад, Пат набрал полный карман десятицентовиков, прошел через подземный переход и стал звонить из будки на вокзале на Гранд-централ.
Сначала он позвонил Генри Тамалео – первому человеку Рэя Патриарки в районе Бостона. Он попросил Тамалео следить за немногими выездами с магистрали № 128, которая, как удав, охватывала район Бостона.
– Если они поехали туда, Пат, то тебе нет необходимости за ними следить. Эти агенты наверняка едут в Глочестер. Они везут этого чертова предателя к Ховарду. А там ты его ни за что не достанешь.
– Что ты имеешь в виду?
– Это большое поместье в Долливер Нек, им владеет какой-то военный по имени Джон Бэбкок Ховард. Оно находится в лесу, и там есть охрана, собаки и все прочее. Это крепость.
– Откуда ты знаешь?
– Потому что туда агенты отвозили Джо Барбозу, когда он раскололся. Мы посылали туда Про Лернера, чтобы его укокать, но чертовы агенты закрепились там крепко.
Пат молча обдумал ситуацию.
– Ты куда-то пропал, – нервно заметил Тамалео.
– Да-да. Не дергайся, я думаю. Мы должны его достать до того, как он окажется у Ховарда. Ты знаешь, где они свернут с магистрали?
– Ну, 128-я кончается прямо в Глочестере. Чтобы доехать до Ховарда, им надо перебраться на 12-ю.
– Ладно. Ты поставь там пару машин, обставь этот "плимут" и постарайся добраться до Терли до того, как они его упрячут.
– Послушай, Пат. Мы все сделаем. Но это серьезное дело. Понимаешь, что я имею в виду? Агенты и прочее.
– Не говори ерунды. Бы делали это и раньше, так что можете попробовать и сейчас.
– Ладно. Договорились. Что делать, когда мы его сцапаем?
– Просто держите его. Я буду там через два-три часа. Я позвоню в Провиденс и оставлю для вас сведения, где вы со мной встретитесь.
Пат находился в новом штабе предвыборной кампании в отеле "Коммодор". Штаб Пата занимал целых три этажа отеля. Этажом выше Пат снял для себя номер, состоявший из кабинета и спальни с видом на вокзал Гранд-централ и здание Крайслера. Только после девяти часов вечера ему доложили о захвате Терли. Он налил на три пальца виски, добавил немного содовой и льда и сел, глядя на игру света на окнах на фоне пурпурного неба.
Он не знал, что Терли успел рассказать. К этому времени Дойл перекрыл все его каналы получения информации из ФБР. В ФБР держали рот на замке, а Скотти был слишком порядочен. Даже если он полностью доверяет Пату, он вряд ли выдаст что-либо конфиденциальное, а если Терли говорил о Пате, то расспросы только привлекут нежелательное внимание.
Слишком многое было поставлено на карту. Терли знал о деле с "Ройял". Он знал, что в недавно построенных домах в Малой Италии поставлены старые водопроводные системы, хотя город оплатил их по цене новых, и именно из-за этого произошла трагедия на Малбери-стрит, когда рухнули ржавые трубы. Он также много знал о структуре финансов Сэма Мэсси и Пата Конте и о том, как они взаимно переплетались.
Даже если Пат не будет осужден в связи с тем, что расскажет Терли, разоблачения бросят тень на его кандидатуру, и он провалится. Ведь отказался же за год до этого Марио Баджи от выборов на пост мэра из-за слухов о его коррумпированности. Поль Терли ставил под угрозу всю массивную, впечатляющую структуру, которую Пат строил всю свою жизнь. Терли необходимо было убрать.
Пат давно испытывал отвращение к зверствам, которые были частью системы, в которой он жил. Поначалу в каждом деле, в каждом убийстве было что-то возбуждающее, но потом это стало казаться глупым, скучным и опасным. Может быть, возраст сказывался, или просто здравый смысл брал верх. Но это будет последней его работой, которую ему следует выполнить ради самого себя.
Он достал незарегистрированный полицейский револьвер 38-го калибра, который он много лет назад взял из груза, украденного из доков. Он позвонил Констанце в Ривердейл и сказал, что на ночь он останется в "Коммодоре" и не желает, чтобы его тревожили, и, если она позвонит, пусть оставит сообщение. Связавшись с коммутатором, он сказал, что не принимает звонков. Надев свой синий кашемировый плащ и повесив снаружи на дверь табличку "Не беспокоить", он сошел вниз, доехал на метро до станции Джексон Хайтс, вышел, взял такси до аэропорта Ла Гуадриа и сел в самолет на Бостон.
Пат понимал, что где-то может оставить следы, но старался сделать эти следы как можно менее заметными. В такси он сидел, опустившись пониже, не говорил с водителем и оставил обычные, ничем не примечательные чаевые. В самолете Пат обдумывал, каким видом транспорта ему придется воспользоваться в Бостоне. Хорошо бы нанять машину, но ему придется предъявить водительские права, а поддельных у него с собой не было. И он придумал хороший маневр.
Было поздно, и девушка за столом Национального бюро проката автомобилей в аэропорту Логан дремала. Пат разбудил ее и, отозвав в сторону, показал ей свой значок. Он сказал, что ему нужна машина на несколько часов по официальному делу и что заплатит наличными. Девушка, казалось, была в замешательстве.
– Конечно, – подчеркнул он, – вам нет необходимости сдавать эти деньги. На бумаге ничего не будет зарегистрировано. Поверьте, мне это безразлично. Просто на этот раз нам нужно работать строго конфиденциально, если понимаете, что я имею в виду.
