Малко быстро осмотрел мебель. Ничего. Ящики стола даже не были заперты на ключ. Никаких представляющих интерес бумаг. Либо в квартире Джека уже был произведен обыск, либо ценные документы он хранил в другом месте.
Разочарованный, Малко собирался уже уходить, когда появилась карлица.
— Я все осмотрел, — сказал он, — и ухожу.
Видя, что она огорчена, он добавил:
— Я был бы счастлив, если бы вы предложили мне чашку чая и немного поболтали со мной...
Внезапно она подошла к столу, в котором Малко только что рылся. Это был старинный стол со множеством ящиков.
— Раз Джек умер, — сказала она, — я посмотрю, не остались ли деньги.
— Деньги? — удивился Малко. — Почему не в банке?
— Он не любил туда ходить.
Она просунула руку за стол, раздался сухой щелчок. Неожиданно открылся очень плоский ящичек.
Заинтригованный Малко подошел ближе. Алисия улыбнулась.
— Это был наш маленький секрет. Я продала ему этот секретер. Сто лет назад во всех секретерах были тайники.
В глубине ящика лежала связка десятидолларовых банкнотов и запечатанный большой желтый пакет. Алисия взяла пакет. Малко смотрел через ее плечо. Конверт был из Вашингтона.
Карлица нерешительно крутила конверт в руках. Малко взял его с ловкостью фокусника.
— Я передам его полиции, — сказал он. — Мне как раз по дороге. Они его вскроют. Это может быть важно. Оставив его, вы можете навлечь на себя неприятности.
Напуганная и загипнотизированная глазами Малко, карлица отдала конверт.
Они вместе спустились в лавку.
— Что же произошло в последние часы жизни Джека? — задумчиво спросил Малко, поставив чашку чая на колени.
Карлица тоже задумалась.
— Он сказал мне, что во вторник пойдет в химчистку сменить костюм. Он делал это каждую неделю.
Она рассказала ему о причудах холостяка.
Обмакнув губы в чай цвета мочи, Малко вежливо откланялся под предлогом большой занятости. Карлица проводила его до дверей:
— Заходите, — сказала она.
Малко пообещал и пошел пешком. Он оставил машину в паркинге «Тридант». Стояла такая чудесная погода, что прежде чем сесть в машину, он решил пропустить рюмочку на деревянной террасе, свисавшей над бухтой.
В эту секунду он сожалел, что рядом нет Лили. Она работала в аэропорту и придет к нему в десять часов, как обычно. Маленькая таитянка меньше чем за неделю заняла прочное место в его жизни. Они проводили вместе каждый вечер. Утром она вставала рано и уходила, пока в номер не приносили для Малко завтрак. Поскольку расследование застопорилось, то присутствие таитянки ободряло его. Несмотря на свою сексуальную свободу, она была очень сентиментальной: собирала спичечные коробки всех ресторанов, где они вместе ужинали.
«Чтобы вспоминать тебя, когда ты уедешь», — сказала она ему.
Она не строила иллюзий в отношении их связи, но вела себя так, как если бы они должны были провести вместе всю жизнь. Ее гладкое тело всегда желало любви. Однажды она проехала к нему через весь город, чтобы только побыть с ним полчаса. «Я почувствовала по телефону, — объяснила она ему, — что ты хочешь меня видеть».
В этот вечер Лили ждал приятный сюрприз. Малко купил ей туфли из крокодиловой кожи, о которых она давно мечтала.
На террасе почти никого не было. Когда Малко допивал свою рюмку, в бар вошла молодая женщина. Это была китаянка. Она не походила на обычных маленьких китаянок с плоским лицом. Незнакомка была высокой, безукоризненно сложенной, в легком элегантном костюме.
У нее были выступающие скулы, большие зеленые глаза, по плечам рассыпаны длинные прямые полосы.
«Воплощение мечты», — подумал Малко.
Он был очарован и не мог оторвать глаз от китаянки, сидевшей уже на стуле, демонстрируя длинные точеные ноги. Короткая юбка приоткрывала бедра. У Малко заныло в низу живота. Это была его мечта: смесь фигуры европейки и восточного очарования. Разумеется, среди ста пятидесяти миллионов северных китайцев должны быть люди, превышающие рост «классического» китайца. Но они жили в Китае.
Не обращая внимания на пристальный взгляд Малко, китаянка сидела неподвижно, устремив взгляд в пустоту. Она заказала томатный сок.
По закону вероятности было девяносто девять шансов из ста, что у нее здесь назначено свидание. Все-таки Малко заказал вторую рюмку водки.
Торговлю придумали для этого...
Разумеется, была Лили. В глубине души Малко испытывал чувство вины. Но красота китаянки была сильнее его. Впрочем, был один шанс из миллиона, что она обратит на него внимание.
Прошло двадцать минут, Малко опрокинул еще две рюмки, но никто не появлялся. Китаянка время от времени смотрела на дверь. Внезапно она поднялась и пошла к телефонной кабине. Малко пошел за ней. Он действовал инстинктивно. Когда она сняла трубку, Малко подошел к ней, взял ее руку и поцеловал кончики пальцев.
— Мадемуазель, — сказал он. — Я благословляю обстоятельства, задержавшие человека, которого вы ждете. Буду счастлив с вами познакомиться.
Он замолчал, встретив ледяной взгляд китаянки. В ее зеленых глазах было не больше выражения, чем у нефритовых шаров.
— Не мешайте мне звонить, — сказала она тоном, от которого похолодела бы Сахара, — или я позову на помощь.
Бывают поражения, которые не приводят к отчаянию. Малко улыбнулся, поклонился и вернулся к столу с чувством легкой досады. Спустя несколько секунд китаянка тоже вернулась к своему столу, положила доллар и вышла. Малко немного подождал, оплатил счет и тоже вышел.
То, что он увидел, наполнило его радостью: наклонившись над белой спортивной машиной, китаянка неловко пыталась сменить колесо.
— Если позволите, я помогу вам.
На этот раз в тоне Малко слышались насмешливые нотки.
Какое-то мгновение китаянка колебалась.
— Если хотите.
Это еще не было обещанием.
Не жалея своего безупречного костюма, Малко присел на цемент. Ставить домкрат было неудобно, и Малко очень старался. Китаянка смягчилась:
— Очень любезно с вашей стороны.
Пять минут спустя, поставив колесо, они уже болтали, как старые друзья. Ее звали Лорин.
— Мы не могли бы вместе поужинать? — предложил Малко. — Я чужой в этом городе, и мне кажется, что вы могли бы быть прекрасным гидом.
Она грустно улыбнулась:
— У меня очень строгие родители. Я не могу выходить поздно вечером. Вы знаете, я получила восточное воспитание.
— В таком случае, не хотите чего-нибудь выпить у «Марка Хопкинса»?
Она покачала головой.
— Я не могу появиться в общественном месте с мужчиной.
Девочкой она не выглядела. Ее костюм хорошо подчеркивал округлость бедер и выпуклость груди. Малко продолжал настаивать, когда она уже села за руль. Наконец, немного помедлив, она сказала:
— Если вы действительно хотите со мной встретиться, я скажу вам, где, — и, засмеявшись, добавила: — Там встречаются все влюбленные Сан-Франциско. Вы знаете Парк Президио, не доезжая до Золотых ворот?
— Да.
— Не доезжая до моста, поверните на Линкольн Бульвар. Немного выше, справа, вы увидите смотровую площадку. Вид необыкновенно красивый, внизу Тихий океан. Я буду вас ждать в половине девятого, но времени у меня будет немного. До свидания.
Она резко хлопнула дверцей и машина скрылась из виду.
Малко сел в свою машину, по его душе разливался бальзам. У него был призрачный след и свидание с девушкой его мечты. Кроме того, у него была Лили. После нью-йоркского холода он наслаждался мягким, теплым климатом Сан-Франциско. Оставив машину в паркинге отеля, Малко поднялся в свою комнату.
В прекрасном настроении, он вставил в дверь ключ, открыл ее и остолбенел.
Спиной к нему в широких креслах напротив стола сидели два человека.
Он уже собирался захлопнуть дверь, когда его взгляд упал на ухо одного из мужчин. Удивительная память Малко сразу сработала. Это ухо могло принадлежать только Милтону Брабеку, головорезу ЦРУ и его старому товарищу.
Из-за уличного шума, доносившегося в открытое окно, незваные гости не услышали, что дверь открылась.
Малко подошел к креслам и поздоровался. Мужчины сорвались с мест со скоростью ракет «Атлас», у каждого в руке был пистолет. Узнав Малко, они спрятали оружие.
— А что, если бы мы выстрелили? — спросили они в один голос.
— Вам бы намылили шею.
Он пожал им руки. Снова он имел команду, с которой работал в Стамбуле. Малко был очень доволен, хотя у обоих телохранителей мозги были, как у колибри.
— Тебе нравится здесь? — спросил Малко у Криса.
— Вполне, — ответил тот.
Бедняга Крис был женат на женщине, которая вечно спала по пятнадцать часов в сутки, просыпалась же всегда в дурном настроении.
— У меня есть для вас работа, — сказал Малко. — Отправитесь по одному в Чайнатаун, это недалеко отсюда, и составите мне список всех китайских химчисток.
— Что мы должны с ними сделать? — спросил Милтон. — Пустить на воздух?
