— Уже проводили экспертизу?
— Конечно. Эксперты уверены, что это тот самый «скорпион». Я понимаю, что он мог за эти годы поменять своего владельца, но уж слишком профессионально была срежиссирована смерть Штенгеля. Значит, действовал профессионал.
— Бывший профессионал, — машинально уточнил Хоффман.
— Может быть, — согласился Крюгер, — но я должен на него выйти. Три убийства подряд. Это слишком много.
— Я все знаю, — недовольно признался Хоффман, — нас просили тоже подключиться к этому расследованию. Все-таки Штенгель был довольно известным человеком в Мюнхене и так нелепо погиб. Но у нас не было никаких подозрений. Он был кристально честным человеком. Мы проверяем всю его жизнь, день за днем. Он не мог быть связан с погибшей женщиной из России.
— Мне самому так кажется, — уныло кивнул Крюгер, — но именно он заказал номер для фрау Шварц в отеле. У меня есть даже свидетели. А вот почему он это сделал, я тоже понять не могу. Что у них общего?
— Я пошлю запрос в Берлин, — согласился Хоффман, — может, они что-нибудь нам дадут по поводу смерти Риддля. Но на особую удачу не надейся. Все-таки столько лет прошло.
— Понимаю, — согласился Крюгер, — но мне нужно знать, как погиб Риддль. Мне нужно знать, кто был его убийцей, какая служба в ГДР, кто стоял за этим убийством. Так легче будет выяснить, кто именно стрелял в Штенгеля.
— Конечно, «Штази», — пробормотал Хоффман. — Может, человека они тебе и не назовут. Но скажут, какой отдел вел операцию против нашего агента. Тебя устраивает это?
— Вполне. В отделе были люди, многие из которых еще живы.
— Тогда договорились, — согласился Хоффман, — я пошлю запрос в Берлин, постараюсь узнать какие-нибудь подробности гибели Риддля.
— Да, это нам очень поможет, — благодарно кивнул Крюгер.
— Как там наш протеже? — вдруг спросил Хоффман. — Тебя не очень подводит этот бывший коммунист с Востока?
— Нигбур никогда не был коммунистом, — терпеливо объяснил Крюгер, — просто служил в криминальной полиции.
— Помню, помню, — добродушно взмахнул трубкой Хоффман, — не нужно сразу так бурно реагировать. Ты, кажется, отправил его в Москву?
— Вы и об этом знаете?
— А как ты думаешь? Он бывший полицейский режима Хонеккера. Думаешь, мы можем оставить его без должного контроля?
— Он хороший полицейский, — мрачно заметил Крюгер.
И без того плохое настроение стало просто отвратительным.
— На здоровье, — согласился Хоффман, — пусть работает. Но мы будем держать его в поле зрения. Как и всех остальных бывших «специалистов» с Востока.
Возвращаясь в свой офис, Крюгер чувствовал какой-то неприятный осадок от этого разговора. Позвонил Мюллер. Ему не удалось ничего найти за весь день, и он сильно нервничал. Повторная экспертиза подтвердила, что автомобиль Штенгеля врезался в грузовик после выстрела, произведенного неизвестным снайпером.
После него в кабинет Крюгера вошел Дитц и долго рассказывал о результатах проверки показаний фрау Виммер. Ничего нового обнаружить не удалось. Все, о чем говорила фрау Виммер, полностью подтвердилось. Расстроенный Крюгер попросил Дитца пригласить для завтрашнего допроса герра Хетгесса и фрау Вальман из Интерпола. Может, они все-таки сумеют объяснить, что связывало примерного полицейского Штенгеля и такого человека, как Ирина Шварц.
Через пять часов после их разговора, уже совсем поздно вечером, наконец позвонил Хоффман. Голос у него был обычный — спокойный и глуховатый.
— Мои ребята кое-что нашли, — сообщил он Крюгеру. — Ты можешь прямо сейчас приехать ко мне?
— Прямо сейчас? — изумился Крюгер. — А что случилось?
— Я не могу говорить об этом по телефону, — услышал он в ответ и сразу согласился.
— Дитц, — закричал Крюгер, выбегая из кабинета, — будет звонить из Москвы Нигбур, пусть оставит свой телефон.
— Хорошо, — кивнул его помощник.
До здания местного отделения БНД Крюгер добрался довольно быстро. В этот раз повезло, было меньше машин, чем обычно. Запыхавшись, он поднялся в кабинет Хоффмана.
— Что-нибудь узнали новое? — спросил он, открывая дверь.
— Кое-что, — ответил в своей обычной невозмутимой манере Хоффман.
Крюгер подошел к столу, взял стул, опустился на него, приготовившись слушать собеседника.
— В общем, так, — сказал Хоффман, зажигая свою трубку, — Йозеф Риддль не сотрудничал с нашей разведкой… — Крюгер замер. Хоффман неторопливо раскурил трубку и продолжил: — Он не сотрудничал. Он был сотрудником нашей разведки. И против него действовало особое подразделение «Штази» «С-21». У нас есть предположение, что при переходе границы его застрелили именно сотрудники этого подразделения. Практически он был уже на нашей стороне. Пограничники ГДР в таких случаях не стреляли — боялись международных скандалов. Они стреляли, когда беглец был либо на их территории, либо в нейтральной зоне. Но вот так нагло они не действовали. Эксперты тогда посчитали, что Риддль имел довольно секретную информацию, о которой не должно было узнать руководство нашей разведки. Поэтому его и убили уже на нашей стороне. Но выстрел был произведен с другой стороны. Это видно по характеру ранений самого Риддля.
— Что это за отдел «С-21»? — изумился Крюгер. — Насколько я знаю, у них в разведке было двадцать отделов.
— Это было специальное подразделение, занимавшееся устранением неугодных свидетелей и агентов.
— Самостоятельная группа «ликвидаторов»? — не поверил своим ушам Крюгер.
— Точно. И возглавлял ее полковник Гюнтер Оверат. После объединения Германии он вместе с Хонеккером и руководителем «Штази» Маркусом Вольфом бежал в СССР. Хонеккера потом выдали, а Вольф, вернувшись в Австрию, перешел границу и сдался властям. Правда, он до сих пор ничего существенного не сказал. Считает, что в те времена шла настоящая война и он не может выдавать своих бывших товарищей. Но существование отдела «С-21» он признал. И даже назвал фамилию Оверата. К сожалению, у нас нет ни единого фотопортрета этого человека.
— А где он сам?
— Исчез. После августа девяносто первого его никто не видел. Говорили, что он бежал на Кубу. Были слухи, что прячется в Китае. Но никто точно ничего не знает. Мы его так и не нашли за эти годы.
— Поразительные успехи вашей службы, — ядовито заметил Крюгер, — и это нельзя было сказать мне по телефону. Вы все заражены ненужной шпиономанией.
— Ты не дослушал до конца, — возразил Хоффман. — Мы так и не смогли найти Оверата, но мы смогли установить несколько офицеров его отдела. В том числе и некоего Вебера. Вот его фотография. Райнер Вебер, полковник разведки ГДР, работал в отделе «С-21».
Крюгер с интересом посмотрел на фотографию.
— Ну хотя бы его вы нашли? — спросил он.
— Лучше бы не находили, — мрачно пошутил Хоффман, — сумели установить, что он перебрался в Лейпциг и последние четыре года жил там у дочери.
— И все?
— Не все. Несколько дней назад он почему-то приехал в Кельн. Буквально в канун твоих убийств. Приехал рано утром, а уже через несколько часов его расстреляли из какой-то автомашины прямо рядом с вокзалом. Убийцы до сих пор не найдены. Мы уже послали запрос насчет убийства Вебера. Все сходится. Его убрали почти одновременно с твоими покойниками. Идет очень крупная игра, Крюгер. Боюсь, что в ней принимают участие сразу несколько сторон. И результат пока не в нашу пользу.
— Где можно получить документы по убийству Вебера? — понял все Крюгер. — Может, мне послать запрос в полицию Кельна?
— Уже послали, — успокоил Хоффман, — все материалы они передадут нам. Но подобные совпадения невозможны. Значит, ты был прав — тот «скорпион», из которого в восемьдесят восьмом убили Риддля, заговорил именно сейчас. И, боюсь, в руках по-прежнему очень хорошо подготовленного профессионала. Я уже получил данные о смерти Штенгеля. Там был безупречный расчет. Расчет в том числе и на нашу невнимательность и некомпетентность.
— Не думаю, — пробормотал Крюгер.
— Почему? — заинтересовался Хоффман. — Есть основания?
— Убийца должен был знать, что после смерти Ирины Шварц мы сразу выйдем на того, кто из местных жителей заказывал для нее номер в отеле. И мы действительно сразу вышли на Штенгеля. Я думаю, что все наоборот. Убийца или убийцы только делали вид, что хотят замаскировать смерть Штенгеля. А на самом деле дело обстоит несколько иначе. Они знали, что мы выйдем на Штенгеля, и убрали того, чтобы мы шли по этому следу. Убрали нарочито расчетливо, прекрасно осознавая, что мы рано или поздно обязательно выйдем на убийц герра Штенгеля.
— Интересное рассуждение, — произнес Хоффман, — но пока у нас нет никаких доказательств.
— Поэтому я и отправил Нигбура в Москву, — заметил Крюгер, — думаю, там он обязательно что-нибудь найдет.
