— Хорошо, сэр. — Пусть будет что будет.
— Я обедал с заместителем министра всего сорок восемь часов назад. Он спросил меня, между прочим, какая страна располагает лучшими агентами в Европе. Я не знал тогда, что ответить на этот вопрос. Но я сказал ему, кто, по моему мнению, является лучшим агентом в Европе. Филипп Калверт.
— Вы очень добры, сэр. — Если бы убрать бороду, стакан с виски, сигару и монокль, то по выражению его лица можно было бы попытаться угадать, что задумал он своим изощренным умом. — Но вы собирались выгнать меня с работы тридцать шесть часов назад.
— Если вы в это верите, — тепло сказал дядюшка Артур, — то поверите еще кое-чему. — Он выпустил облако вонючего дыма и продолжил. — Один из пунктов в рапорте о вас гласит: «Не годится для обычного расследования. Теряет интерес и быстро начинает скучать. Проявляет лучшие качества в экстремальных ситуациях. В этих случаях не имеет себе равных». Это официальный документ, Калверт. Мне не придется потом отрезать себе правую руку?
— Нет, сэр. Знаете, кто вы, сэр?
— Старый черт Макиавелли, — сказал дядюшка Артур с некоторым удовлетворением, — Вы поняли, что тут происходит?
— Да, сэр.
— Налейте мне еще виски, мой мальчик, на этот раз побольше, и расскажите мне, что произошло, что вы знаете, и что вы предполагаете. И я налил ему побольше виски и рассказал, что произошло, что я узнал, и столько из того, что я предполагал, сколько мне показалось разумным ему рассказать. Выслушав меня, он сказал:
— Итак, вы думаете, — Лох-Гурон?
— Должен быть, Лох-Гурон. Больше я нигде ни с кем не разговаривал и никто не мог меня увидеть. Кто-то узнал меня там. Или получил мое описание по радио. Именно по радио. Судно, которое караулило нас с Вильямсом, пришло из Торбея или откуда-то вблизи Торбея. Им бы понадобилось в пять раз больше времени, чем нам, чтобы добраться на судне из Лох-Гурона. Где-то здесь, на море или на суше, есть радиостанция. И где-то на Лох-Гуроне есть другая.
— Вы видели лодку университетской экспедиции на чужом берегу Лох-Гурова. Якобы университетская экспедиция. У них на борту мог быть передатчик.
— Нет, сэр. Видели бы вы этих чудаков с бородами... — Я встал, раздвинул шторы по обеим сторонам салона и снова сел. — Я сказал вам, что их лодка была повреждена. Она стояла на мертвом якоре, однако в ней было полно воды. Сами они ее не дырявили, естественным путем она тоже возникнуть не могла. Кто-то о них позаботился. Еще одно мелкое происшествие с малым судном, которые так часто происходят в этих местах.
— Зачем вы раздвинули шторы?
— Еще одно происшествие, сэр. Оно вот-вот произойдет. Однажды ночью на судне появятся люди. Ханслетт и я мертвы, думают эти люди. По крайней мере я мертв, а Ханслетт или мертв, или у них в руках. Нельзя оставлять. «Файркрест» без присмотра, это может вызвать подозрения, качнется расследование. Поэтому однажды ночью они появятся на судне, поднимут якорь и отведут «Файркрест» в пролив на буксире. А там они перережут приемный патрубок системы охлаждения, включат насос, подающий заборную воду, перейдут на свое судно я снимут шляпы, а тем временем «Файркрест» будет тонуть, чтобы присоединиться к вертолету. И все будет выглядеть очень невинно, ведь Ханслетт и я вполне могли сняться с якоря до восхода солнца...
— И воды пролива поглотят вас, — кивнул дядюшка Артур. — Вы уверены в этом, Калверт?
— На этот раз абсолютно.
— Тогда зачем вы раздвинули эти проклятые шторы?
— Похоронная команда не явится когда попало, они будут ждать своего часа. Лучшее время, чтобы затопить яхту в этих водах, во время прилива, а если вы хотите действовать наверняка, лучше дождаться высшей точки прилива, то есть часа ночи. Ну, а если кто-то примчится сюда сразу же после того, как я раздвинул шторы, то это будет веским доказательством того, что существует передатчик, о котором мы говорили, и наши приятели, которые на нем работают, находятся где-то рядом, на суше или на море.
— Почему это является доказательством? — сердито спросил дядюшка Артур. — Почему они должны примчаться?
— Они знают, что Ханслетт у них. По крайней мере я так предполагаю, потому что не могу придумать другой причины его отсутствия. Они знают, что я мертв, но не совсем уверены в этом. И вдруг они видят призывный свет в иллюминаторе. Что это, спросят они себя, Калверт воскрес из мертвых? Или третий коллега Калверта и Ханслетта, которого мы прозевали? Кто бы тут ни был, он должен замолчать. И замолчать немедленно. Вы бы не примчались?
— Не стоит так легкомысленно относиться к этой возможности, — выразил недовольство дядюшка Артур.
— Говоря вашими словами, сэр, если вы поверите в это, то поверите еще кое-чему.
— Сначала надо было посоветоваться со мной, Калверт. — Дядюшка Артур поерзал на своем месте — едва уловимое движение, выражение лица не изменилось. Он был прекрасным администратором, но вот оглушать человека одним ударом и сталкивать его со скалы — это было не совсем по его части. — Я же говорил вам, что приехал сюда только для проверки.
— Виноват, сэр Артур. Может вам лучше переделать рапорт? Я имею в виду ту часть, где говорится о лучшем в Европе.
— Вот ненормальный, — проворчал он. — Они нападут на нас из темноты, не так ли? Они уже на пути сюда. Вооруженные убийцы. Не должны ли мы подготовиться, чтобы защитить себя? Черт возьми, у меня ведь даже нет пистолета.
— Он может вам и не понадобиться. Если вы не согласитесь со мной. — Я протянул ему люгер. Он взял его, проверил обойму, убедился, что предохранитель сдвигается легко, и уселся, неловко держа пистолет в руке.
— Может, нам следует двигаться, Калверт? А то изображаем из себя неподвижные мишени.
— Их еще долго не будет. Ближайший дом или судно в миле к востоку отсюда. Им придется двигаться навстречу ветру и приливу, а мотором пользоваться они не могут. Если они идут на веслах, то им еще долго тащиться. Но ваше время уходит, сэр. Нам еще многое надо сделать за эту ночь. Ведь перевозки золота кончаются, не будут же они нападать на резиновые лодки после того, как взяли пять океанских кораблей. Так что вернемся к Лох-Гурону. Начнем с Мак-Ичерка — его действия выглядят подозрительно, уж очень рьяно он защищает свою недвижимость. И он так напуган, будто ему в спину смотрело полдюжины ружей, когда он столкнулся со мной. Слишком правдоподобно, чтобы быть правдой, профессионалы не будут так действовать.
— Может быть, профессионалы проверяли, как будет реагировать профессионал. Вы говорите, что он был испуган.
— А может, это пустой номер. Может, он причастен, но только косвенно. Тогда есть еще ловцы акул. У них есть лодки, есть недвижимость, они живут здесь не первый год и всем тут хорошо известны. Они на хорошей счету на побережье. Кроме того, есть еще Даб-Сгейр. Лорд Кирхсайд я его прекрасная дочь Сью.
— Леди Сьюзен, — сказал дядюшка Артур. Трудно было при столь безразличном, отсутствующем выражения изобразить холодный упрек, но ему это удалось. — Я знаю лорда Кирксайда, разумеется. — Его тон показывал, что было бы странным, если бы он его не знал. — И прав я или нет относительно сэра Энтони, но насчет лорда Кирксайда я уверен: он совершенно неспособен совершить что-нибудь нечестное или противозаконное.
— Я тоже. Он довольно суров с виду, но душа у него ангельская.
— А его дочь? Я ее никогда не встречал.
— Вполне современная девушка. Одета на современный лад, говорит по-современному: я смела, я все знаю, я могу за себя постоять. Но она совсем не смелая, просто симпатичная старомодная девчонка в модных одежках.
— Итак, их мы исключаем, — сказал с облегчением сэр Артур. — У нас остаются ловцы акул, экспедиция, несмотря на ваши насмешки, и Исх-Ичерн. Лично я за ловцов акул. Я не стал спорить. Пришло время подняться на палубу, и я сказал ему об этом.
— Теперь уже недолго?
— Думаю, что нет, сэр. Мы выключим свет в салоне — это будет очень некстати для них, если они попробуют заглянуть в окна. Мы включим аварийное освещение кают и мачтовый огонь. Это укажет им место расположения лодки. Корма будет освещена. А нос будет погружен во тьму. В этой темноте мы и скроемся.
— Мы будем в темноте? — Голос дядюшки Артура звучал не слишком уверенно.
— Вы встанете в рулевой рубке. Дверь в нее открывается наружу. Держитесь изнутри за ручку. Только очень легко. Как только почувствуете, что она поворачивается, очень медленно и бесшумно поворачивается, приготовьтесь. А как только дверь чуть-чуть приоткроется, ударьте в дверь, ногой со всей силы чуть ниже ручки. Если вы не сломаете ему нос или не перекинете его за борт, то по крайней мере выбьете половину зубов, А я позабочусь об остальных.
— Каким образом?
— Я буду на крыше салона. Там будет тень от мачты, и даже если они подойдут со стороны рулевой рубки, они не смогут разглядеть мой силуэт.
— Но что вы собираетесь делать?
