— Нет.
Ирландец отказывался от контракта впервые за двадцать лет!
— Да ты что? — изумился Берт. — Я заплачу тебе вперед. Ты же меня знаешь!
— Я еще не сошел с ума. За тобой ведь уже гонялось ФБР. А ЦРУ — это гораздо хуже. Они даже не потрудятся меня арестовать, а просто подставят под пули кубинцев. В Майами их полно; ЦРУ выплачивает кое-кому из них ежемесячное жалованье.
О’Брайен встал.
— Пока. Поскольку ты мне друг, транспортные расходы беру на себя.
О’Брайен вышел, а Берт Мински остался с разинутым от удивления ртом. Когда он наконец дал волю своему гневу, сидевшая в соседней комнате секретарша решила, что начался циклон. Мински безостановочно выкрикивал ругательства и изо всех сил колотил кулаком по столу.
Он оказался в тупике, и выпутываться приходилось самостоятельно.
Мински пулей выскочил из кабинета и ринулся к бару. Бармен, которого звали Ринго, не спеша протирал стаканы. Верзила весом в сто десять килограммов хотя и не обладал хладнокровием О’Брайена, но все же считался одним из лучших подручных Папаши.
— Слушай, Ринго, — шепнул ему Мински, — есть одна работенка. Если справишься — получишь пять сотен.
Он не стал уточнять, что в случае неудачи Ринго сможет получить лишь отличный надгробный венок. Зачем подрывать человеку его боевой дух?
Мьюриэл давно уже перестала напускать на себя надменный вид. Сидя напротив Малко на террасе отеля “Ройял-Виктория”, она нервно курила одну сигарету за другой. Сейчас девушка казалась Малко намного привлекательней, чем во время их первой встречи. Она была одета в простую шелковую блузку и черную юбку.
— Скажите мне правду...
Ее голос слегка дрожал. Малко с жалостью посмотрел на нее. Сказать правду было очень нелегко...
— Боюсь, что Вернона вы больше не увидите, — проговорил австриец.
Она вздрогнула.
— Его нет в живых?
Малко покачал головой.
— Нет, он чувствует себя хорошо. Пожалуй, даже слишком хорошо.
Мьюриэл сгорала от тревоги и нетерпения. Ей хотелось задать Малко тысячу вопросов, но она сдерживала себя. Малко, стараясь придать своему лицу как можно больше мягкости, склонился над столом и взял ее за руку.
— Митчелл не хочет возвращаться к вам, Мьюриэл. И, наверное, для вас так будет лучше.
Он увидел, как у нее задрожали губы. Она изо всех сил старалась сдержать слезы, но безуспешно. Мьюриэл тихо спросила:
— Какая она из себя?
Малко, помедлив, ответил:
— Поверьте, женщины здесь ни при чем...
В глазах Мьюриэл блеснула надежда.
— Но, в таком случае...
— Нет, Мьюриэл. Это намного серьезнее, чем женщина.
— Значит, он просто сделал какую-то глупость! — с горячностью заключила она. — Но это не страшно, я ему помогу! Скажите ему, что я его выручу! Мой отец может многое...
Весь этот разговор был нелегким испытанием для Малко. Чтобы взбодриться, он залпом проглотил дайкири. Мьюриэл умоляюще смотрела на него, как будто ее судьба зависела от одного его слова.
— Мне нужно с ним встретиться, — упрямо сказала она.
— Он не хочет вас видеть, — мягко ответил Малко. Мьюриэл в отчаянии сцепила пальцы.
— Но почему, почему? Ему стыдно? Но я готова все ему простить! Я его люблю...
Смущенный Малко осторожно спросил:
— Вы не замечали ничего необычного в его... э-э... интимном поведении?
Она широко распахнула глаза и покраснела:
— Что вы имеете в виду?
Несчастный Малко сидел как на иголках. Он никак не ожидал, что когда-нибудь из разведчика он превратится в психоаналитика.
— Был ли Митчелл влюблен в ваше тело? Или же инициатива принадлежала вам?
Она бросила на него испуганный взгляд:
— Как вы угадали? Да, действительно, иногда он был довольно равнодушен ко мне. Но ведь у него так много работы... Он все время думает о своих шифрах, все время что-то записывает в блокнот...
— Так вот, — мягко произнес Малко, — суть проблемы именно в этом.
Мгновение они молча смотрели друг на друга; Мьюриэл тщетно пыталась что-нибудь понять. Наконец она сказала:
— Малко, скажите мне всю правду. Даже если она ужасна...
Скосив глаза на огромный трехсотлетний баобаб, гордость гостиничного комплекса, Малко пробормотал:
— Мьюриэл, ваш Вернон — гомосексуалист. Он ушел от вас не с женщиной, а с мужчиной. Ушел для того, чтобы получить долгожданную возможность жить по своему усмотрению. Он хочет уехать на Кубу. Ему кажется, что там он сможет делать все, что захочет. К несчастью, он попал в руки опасных людей, которые поощряют его наклонности, преследуя собственные цели. Они работают на иностранную разведку. Я же должен любой ценой помешать Вернону покинуть остров Нью-Провиденс.
— Любой ценой... — тихо повторила Мьюриэл. — Это значит, что при необходимости вы должны убить его, не так ли?
Малко покачал головой.
— Я понимаю, Мьюриэл, что у вас сложилось обо мне неважное мнение. Но я не убийца. К счастью, есть и другие способы.
Внезапно она хлопнула ладонью по столу:
— А собственно, мне на это уже наплевать! Надо же, какой мерзавец! Делайте с ним, что хотите. Подумать только...
Она задохнулась, не находя слов. Малко поднес ее руку к губам.
— Мьюриэл, не нужно его ни в чем обвинять. Мне кажется, он скорее несчастен и достоин жалости.
Не ответив, она прикурила сигарету и сделала глубокую затяжку. Понемногу ее подбородок перестал дрожать, и она изменившимся голосом произнесла:
— Спасибо вам, Малко, за то, что предупредили меня. Если бы не вы, я попала бы в еще более дурацкое положение. Надо же, примчалась сюда, как полная идиотка... Ничего, он мне за это еще ответит!
Однако ее злость была скорее игрой: в ее глазах Малко ясно видел печаль. Неожиданно Мьюриэл обратилась к нему с просьбой:
— Отвезите меня куда-нибудь... Мне хочется прогуляться.
Старенький “триумф” стоял на Парламент-стрит. Малко довольно быстро выпутался из уличных заторов и медленно поехал по Вестерн-роуд. Сидевшая рядом с ним Мьюриэл, откинув назад голову, молча плакала.
Они ехали уже около часа, направляясь в западную часть острова. Жилые кварталы уже закончились, и вдоль шоссе тянулись пустынные пляжи, окаймленные буйной тропической растительностью.
Мьюриэл жалобно улыбнулась Малко:
— Поедемте обратно. Мне уже лучше. А после ужина я хотела бы пойти в тот бар, где мы с вами уже были.
Ее сине-зеленые глаза покраснели и припухли. За все время прогулки она ни разу не произнесла имени Вернона.
Малко подчинился. Официально его работа с Мьюриэл была окончена. Теперь она не станет устраивать скандал. Однако он не мог позволить себе бросить ее в таком состоянии. Она была так молода и так уязвима... Малко твердо решил посвятить ей этот вечер, хотя у него было предостаточно других проблем.
Ирена — он по-прежнему так называл девушку, не зная ее настоящего имени — лежала в его номере в отеле “Эмералд-Бич”, до одурения напичканная морфием. Джеку Харви удалось найти врача s который не стал задавать липших вопросов, хотя и смотрел на тело женщины расширенными от ужаса глазами. Он обработал раны от ударов веревкой и посоветовал обратиться к специалисту по нервным стрессам. Ирене требовалось несколько дней полного покоя.
Джек Харви нес дежурство у постели женщины, держа под рукой кольт военного образца, и заказывал обеды из гостиничного ресторана прямо в номер, неизменно выбирая самые дорогие блюда.
Услышав по телефону историю с Иреной, Уильям Кларк подпрыгнул чуть ли не до потолка:
— Великолепно! Эта девушка должна знать немало интересного. Ее ни в коем случае нельзя упускать. Предложите ей деньги. Много денег. И пообещайте, что с ней не случится ничего плохого. Мы будем охранять ее днем и ночью.
— Сейчас она в таком состоянии, что если и уйдет от нас, то разве что на тот свет, — ответил Малко.
После этого они с Кларком долго беседовали о Митчелле. Шефы Агентства национальной безопасности рвали на себе волосы: в их рядах оказался гомосексуалист!
— Официальным путем нам ничего не добиться, — еще раз напомнил Уильям Кларк. — Пока мы направим ходатайство багамским властям и будем тягаться с “парнями с Бэй-стрит”, Митчелл постарается улизнуть. Тем более что он не похищен, а уезжает по своей воле. ЦРУ опять начнут обвинять в неповоротливости...
— Так что же?
— Нужно придумать какую-нибудь хитрость, чтобы вернуть его на родину: например, с помощью этой женщины. Или в крайнем случае удостовериться в его смерти. Два наших судна уже патрулируют между Нью-Провиденс и Кубой. Но они мало чем могут помочь. Вся надежда на вас. Как я уже говорил, мы направляем вам подкрепление: ваших приятелей Джонса и Брабека.
Малко вышел из небольшого здания консульства весь в поту. Жара еще больше усилилась. Воздух казался расплавленным оловом. Циклон, похоже, был уже близок.
ЦРУ сработало без промедления: в конце дня Крис Джонс и Милтон Брабек прибыли в аэропорт Виндзор-Филд. Малко сразу повез их в отель “Ройял-Виктория”, поскольку в “Эмералд-Бич” не было свободных мест. Он встретился с ними в холле. В своих одинаковых светлых костюмах и шляпах они бросались в глаза, как пожарные машины. Зато “в деле” Джонс и Брабек были поистине бесценны. Правда, при условии, что ими руководят, поскольку насчет сообразительности дела у них обстояли весьма неважно.
