пистолета. Я и другой парень хотим жить».
«У меня большие проблемы, — сказал Рид. «Если меня будут допрашивать… Если меня будут пытать…»
— Я знаю, — сказал малыш. — Я понимаю.
Он сделал паузу, его дыхание стало хриплым.
«Ты хочешь, чтобы я убил тебя? Я сделаю это. Тебе решать."
Рид задумался. Пистолет облегчил бы задачу. Не о чем думать. Одно быстрое нажатие на спусковой крючок, а потом… что бы ни было дальше. Но он наслаждался этой жизнью. Он не хотел умирать сейчас. Вполне возможно, что он мог бы накинуть на это петлю. Они могут не узнать его личность. Они могут не мучить его.
Все это может быть простым делом, когда русские конфискуют высокотехнологичную подлодку, а затем произведут обмен пленными, не задавая много вопросов. Может быть.
Его дыхание начало успокаиваться. Он вообще не должен был быть здесь. Да, он знал, как подключиться к коммуникационным кабелям. Да, у него был подводный опыт. Да, он был ловким оператором. Но…
Внутри подлодки все еще было залито ярким ослепляющим светом. Они только что устроили здесь русским настоящее шоу.
Это само по себе стоило нескольких вопросов.
Но Рид Смит хотел жить.
— Хорошо, — сказал он. "Хорошо. Не убивай меня. Просто позволь мне подняться. Я не собираюсь ничего делать».
Малыш начал подтягиваться. Это заняло мгновение. Места в подводной лодке было так мало, они были как два человека, сбитые с ног и умирающие в давке толпы в Мекке. Трудно было распутаться.
Через несколько минут Рид Смит вернулся на свое место. Он принял решение. Он надеялся, что это окажется правильным.
— Включи радио, — сказал он Болджеру. «Посмотрим, что скажут эти шутники».
ГЛАВА ВТОРАЯ
10:15 по восточному летнему времени
Ситуационная комната
Белый дом, Вашингтон, округ Колумбия
«Кажется, это была плохо спланированная миссия», — сказал помощник. «Вопрос здесь в правдоподобном отрицании».
Дэвид Барретт, ростом почти шесть футов шесть дюймов, смотрел на мужчину сверху вниз. Помощник был блондином с редеющими волосами, немного полноватым, в костюме, который был слишком велик в плечах и слишком мал в средней части. Мужчину звали Джепсум. Это было неудачное имя для несчастного человека. Барретту не нравились мужчины ниже шести футов, и ему не нравились мужчины, которые не поддерживали себя в форме.
Барретт и Джепсум быстро двинулись по коридорам Западного крыла к лифту, который должен был спустить их в Оперативную комнату.
"Да?" — сказал Барретт, теряя терпение. — Правдоподобное отрицание?
Джепсум покачал головой. "Верно. У нас их нет».
Фаланга людей шла рядом с Барреттом, впереди него, позади него, вокруг него — помощники, стажеры, сотрудники секретной службы, разного рода сотрудники. И снова, как всегда, он понятия не имел, кто половина этих людей. Они представляли собой спутанную массу людей, несущихся вперед, а он был на голову выше почти всех из них. Самый низкий из них мог быть совершенно другим видом от него.
Низкорослые люди безмерно раздражали Барретта, и с каждым днем все больше. Дэвид Барретт, президент Соединенных Штатов, слишком рано вернулся к работе.
Прошло всего шесть недель с тех пор, как его дочь Элизабет была похищена террористами, а затем возвращена американскими коммандос в ходе одной из самых дерзких тайных операций за последнее время. У него был срыв во время кризиса. Он перестал функционировать в своей роли, и кто мог его винить? После этого он был вымотан, измучен и так рад, что Элизабет в безопасности, что у него не было слов, чтобы полностью выразить это.
Вся толпа двинулась в лифт, набиваясь внутри, как сардины в банке. Вместе с ними в лифт вошли двое сотрудников секретной службы. Это были высокие мужчины, один черный, другой белый. Головы Барретта и его защитников возвышались над всеми остальными в машине, как статуи на острове Пасхи.
Джепсум все еще смотрел на него снизу вверх, его глаза были такими серьезными, что он казался почти детенышем тюленя. «…и их посольство даже не признает наши сообщения. После фиаско в Организации Объединенных Наций в прошлом месяце я не думаю, что мы можем ожидать большого сотрудничества».
Барретт не мог понять Джепсума, но что бы он ни говорил, в его словах не было силы. Разве в распоряжении президента не было более сильных людей?
Все заговорили одновременно. До того, как Элизабет похитили, Баррет часто произносил одну из своих легендарных тирад, просто чтобы заставить людей заткнуться. Но сейчас? Он просто позволил всей их мешанине бродить, шум от болтовни доносился до него, как форма бессмысленной музыки. Он позволил этому омыть его.
Баррет вернулся к работе уже пять недель, и время прошло как в тумане. Он уволил своего начальника штаба Лоуренса Келлера после похищения. Келлер тоже был с коротким стеком — в лучшем случае пять футов десять дюймов, — и Барретт начал подозревать, что Келлер ему неверен. У него не было никаких доказательств этого, и он даже не мог точно вспомнить, почему он в это верил, но он все равно счел за лучшее избавиться от Келлера.
Только сейчас Барретт был лишен мягкого серого спокойствия и безжалостной эффективности Келлера. С уходом Келлера Барретт чувствовал себя растерянным, не в состоянии разобраться в натиске кризисов, мини-катастроф и просто информации , которой его ежедневно бомбардировали.
Дэвид Баррет начал думать, что у него очередной нервный срыв. У него были проблемы со сном. Беда? Он вообще почти не мог спать. Иногда, когда он был один, у него начиналась гипервентиляция. Несколько раз поздно ночью он оказывался запертым в собственной ванной и тихо плакал.
Он думал, что, возможно, ему захочется пройти терапию, но когда вы были президентом Соединенных Штатов, общение с психоаналитиком было невозможным. Если это попадет в газеты, а ток-шоу по кабельному телевидению… он не хотел об этом думать.
Это был бы конец, мягко говоря.
Лифт открылся в яйцеобразную оперативную комнату. Это было современно, как полетная палуба космического корабля. Он был разработан для максимального использования пространства — большие экраны, встроенные в стены через каждые пару футов, и гигантский проекционный экран на дальней стене в конце стола.
За исключением собственного места Барретта, все плюшевые кожаные места за столом уже были заняты — толстяки в костюмах, худощавые и прямолинейные военные в форме. В дальнем конце стола стоял высокий мужчина в парадной форме.
Высота. Как-то успокаивало. Дэвид Барретт был высоким и большую часть своей жизни был в высшей степени уверен в себе. Этот человек, готовящийся к проведению собрания, также будет уверен в себе. На самом деле, он излучал уверенность и командование. Этот человек, этот четырехзвездный генерал…
Ричард Старк.
Барретт вспомнил, что Ричард Старк его не очень-то любил. Но сейчас он ни о ком особо не заботился.
