Ознакомительная версия.
— Опять связь с Чжан Цзинем, — напомнил «Пьеро».
— Возможно. Но связь слишком очевидная. И китайцы не пошли бы на такой шаг без веских оснований. А какие причины могли существовать для убийства Сармана? Только одна, и самая главная, — те, кто его убрал, были уверены, что я приехал не один. Между прочим, разговаривая с вами сейчас, я невольно подвергаю вас риску. Если среди тех, кто находится здесь, есть их люди, они обратят внимание на нашу странную дружбу И если даже полиция не станет интересоваться, почему мы оказались с вами вдвоем на стадионе, то «наши друзья» этим фактом наверняка заинтересуются.
— Я вас одного больше не оставлю, — твердо заявил «Пьеро», — а насчет меня не беспокойтесь. После осечки на стадионе я только этого и жду. Пусть только сунутся ко мне в номер.
— Похвальная смелость. Но почему они так боятся меня и моего возможного напарника? Ведь, казалось бы, «Сервал», сиди он тихо, ничем не рискует. Если он сделал пластическую операцию и прилетел на конгресс под чужим именем, вычислить его за оставшиеся два дня почти невозможно. Вместо этого он, наоборот, выдает себя своими слишком активными действиями. И тогда я спрашиваю — почему?
Напарник посмотрел на Дронго и пожал плечами.
— В нашей паре все распределено, — заявил он, — вы мозги, а я руки.
— Ну, не нужно так самоуничижительно, — попросил Дронго, — у вас есть и хорошие мозги, иначе вы не работали бы «соло». И вас никогда бы не послали в паре со мной. Поэтому давайте без лишней скромности. У нас есть четко очерченный круг подозреваемых. Кобден и Россетти вроде бы мало похожи на «Сервала», а американец к тому же — слишком известный человек. Две наши знакомые, тоже никак не подходят под описание шестидесятичетырехлетнего бывшего полковника, их пока не трогаем. Остаются несколько человек. Двое были рядом с нами ужине и, возможно, слышали про мой отьезд: Асплунд, который уже показал, что способен на обман, проникнув на конгресс под именем своего брата, и кореец, про которого никто и ничего не слышал. Двое. Плюс этот загадочный вьетнамец из Кампучии, который так неожиданно исчез сразу после того, как застрелили напавшего на меня незнакомца. Трое. И еще это непонятое совпадение, — то, что вы вместе с китайцами видели темнокожего человека. Хотя вы не уверены в этом. Но какой-то темнокожий румын здесь появился. И сразу попал в список подозреваемых, составленный китайцами. Четыре основных подозреваемых у нас есть. Добавим сюда еще четверых — тех, кто могли оказаться пособниками: Кобдена, Россетти, сеньору Машаду и сеньору Велозу. Итого восемь человек. Вы хотите кого-то добавить?
—Нет. Но четверо последних — не наш контингент. Мы должны найти «Сервала», а не тех, кто ему помогает. По описаниям на его похожи люди из первой четверки. Хотя Эпалагэ я не видел, его еще нужно проверить. Остальные трое похожи. Крупная голова и мощный торс, которые трудно спрятать или изменить. И еще одна особенность, на которую мне советовали обратить внимание. У «Сервала» при его росте и телосложении была небольшая нога. Сорок второй размер. Между прочим, у корейца и вьетнамца совсем небольшие ноги, а телосложение у каждого из них довольно атлетическое. Меня вообще удивляет этот вьетнамец, которого не знает даже министр здравоохранения Вьетнама.
— Заместитель министра, — поправил напарника Дронго, — но в общем вы правы.
— У Асплунда нога большая, — вставил «Пьеро», — наверное, сорок пятый размер.
— Это еще ничего не доказывает, — возразил Дронго. — «Сервал» достаточно подготовленный профессионал и отлично знает, что мы будем обращать внимание на такие детали. Поэтому он может носить обувь гораздо большего размера. Между прочим, Асплунд ходит тяжело ступая, словно его туфли ему слишком велики. Нужно повнимательнее разглядеть его обувь — возможно, он пытается ввести нас в заблуждение.
— Лучше позвонить в Интерпол и проверить отпечатки пальцев у всех четверых, — предложил «Пьеро», махнув рукой, — так было бы легче…
— И вызвало бы немедленный дипломатический скандал. Эти люди — делегаты конгресса медиков, представляющие свои страны. Вьетнамец приехал из Кампучии и является гражданином этой страны. Кореец — из Северной Кореи. Представляете, какие гневные ноты они направят в адрес Лиссабона. Кроме того, Асплунд… Китайцы уверены, что он не тот человек, за которого себя выдает, а его родной брат. Почему не приехал настоящий Асплунд и почему его решил заменить брат? Можно подумать, что здесь раздают гранты на образование и науку. Или они считают, что без делегата от Фарерских островов решить проблему атипичной пневмонии невозможно? Что-то я не слышал, чтобы он записался для выступления в прениях.
— Сегодня ночью вы останетесь в моем номере, — решительно заявил «Пьеро», — так будет надежнее. И пока мы не найдем ответа на все наши вопросы, я вас не отпущу в ваш номер.
— Кстати, я не собирался оставаться в своей комнате. У меня есть определенные планы на сегодняшнюю ночь…
— Опять сеньора Машаду? Или вы решили изменить ей с подругой?
— Только потому, что вы спасли мне жизнь на стадионе, я удержусь от того, чтобы дать вам по морде. Запомните, я не из тех мужчин, кто спит с подругами своих женщин. Если мне понравилась сеньора Машаду, то я не стану флиртовать с ее подругой. Ни при каких обстоятельствах. Это входит в мой личный моральный кодекс.
— Извините, — смущенно пробормотал «Пьеро».
— Ничего страшного, но больше даже не шутите на эту тему. Я действительно собираюсь отправиться в номер к сеньоре Машаду и остаться там до утра, если меня не выгонят. Но если даже и выгонят, то я пойду не к ее подруге, чтобы устроить дешевую и пакостную месть, а к вам. Устраивает вас такой ответ?
— Кому еще известно, что вы не будете ночевать у себя в номере?
— Пока никому, кроме меня и вас. Возможно, Кобден догадывается. И Эстелла. В общем посвященных не так уж много.
— Я бы не стал вас отпускать даже в номер сеньоры Машаду, — признался «Пьеро». — Ситуация становится все более опасной и неуправляемой. Я тоже считаю, что индонезийского делегата убили. Правда, пока нет никаких веских доказательств, но они могут появиться…
— Пойдемте в зал, нас уже ждут, — предложил Дронго. — Между прочим, Россетти уверял меня, что Асплунд не врач. Он это сразу понял. А Ким Сен за все время ужина ни разу ничего не сказал. Либо не понимает языка, либо все прекрасно понимает и молчит. По его глазам я понял, что скорее последнее.
Вместе они вошли в большой зал, где заканчивался ужин и прием в честь делегатов конгресса. Дронго увидел Чжан Цзиня, беседующего с одним из членов китайской делегации. «Пьеро» тоже заметил их и нахмурился.
— Будьте осторожны, — снова попросил он, — даже если произойдет чудо и китайцы окажутся нашими лучшими друзьями. Не думайте, будто я боюсь, что меня выгонят с работы. Если с вами что-то случится, я лично себе этого не прощу. Может, мне найти для вас оружие? И почему вы никогда не носите с собой мобильного телефона?
— В поездках никогда, — подтвердил Дронго, — иначе меня можно легко вычислить. Даже по отключенному аппарату. Когда я передвигаюсь в пространстве, передвигается и мой телефон. Можно позвонить и узнать, где я нахожусь, поняв это по ответам операторов мобильной связи. А оружие вызывает у любого человека приступ идиотизма, когда его обладатель считает, что он самый неуязвимый человек на свете. Вот поэтому я почти никогда не ношу оружия, хотя умею довольно неплохо стрелять. Вас убедили мои мотивы?
— Вполне, — улыбнулся «Пьеро». — Надеюсь, вы больше не исчезнете, не предупредив меня о желании прогуляться с китайцами. Или еще с кем-нибудь. А то на стадионе вы решили погулять с Россетти и оказались на полу.
— Какой вы злопамятный, — ответил Дронго, — не хотите меня простить и все забыть. Ладно, я буду держаться рядом с вами. Хотя мне нужно сегодня ночью многое успеть, завтра предпоследний день конгресса. И у меня еще один ужин в отеле «Ди Лапа» с самим Франклином Кобденом.
— Очень надеюсь, что вы туда не пойдете, — нахмурился напарник.
— Обязательно пойду. Между прочим, вы меня перебили и я не сказал вам, что приглашен не один, а в компании двух наших сеньор, которые отвозили меня в Корралреш.
В этот момент кто-то позвонил «Пьеро» по мобильному телефону. Он извинился и отошел от Дронго, доставая аппарат. Дронго направился к компании женщин, среди которых были Зулмира и Эстелла. И услышал громкий смех: женщины обсуждали коротышку Россетти, который упрямо приглашал танцевать всех высоких дам. Дронго подумал, что иногда женщины бывают жестоки. При своем росте он мог быть великодушным и готовым признать, что и Россетти вполне способен нравиться женщинам, пусть даже гораздо более высоким. К примеру, своей непосредственностью и энергетикой. Дронго уже собирался вступиться за итальянца, когда у него на пути вновь встал «Пьеро», уже закончивший говорить по телефону. Его напарник был профессионалом, он даже он не мог скрыть того изумления и испуга, которые появились на его лице после этого звонка.
Ознакомительная версия.
