Африкан Шебалов - Тайна стонущей пещеры

«Нет, надо все-таки идти в зал. Что я забился в нору», — решил он и вдруг услышал отдаленные выстрелы.

Коркин вскочил, потоптался на месте и снова запрягался в угол.

Несколько минут стояла тишина, потом совсем рядом послышался шорох. Коркин остолбенел: «Вот оно!»

Раздался глухой стук, как будто о стену ударили чем-то мягким. От колонны отвалился большой кусок и упал, чуть не придавив Васе ногу. Над самой головой мальчика кто-то злобно забормотал на непонятном, чужом языке.

«Это тот, кого ищет Николай Арсентьевич!» — мелькнула догадка. «Что же делать? Сейчас он убежит!.. А как бы поступил Витька?» — Но рассуждать было некогда. Решение пришло само собой. Забыв об опасности, Вася вскочил на ноги. В то же мгновение кто-то щукой выскользнул из отверстия в колонне и сбил мальчика с ног. Коркин упал на бок. Около его лица мелькнула нога в ботинке. Вася вцепился в нее руками. Рязанов глухо взвыл и грохнулся на пол, выронив пистолет. Он потянул ногу и поволок за собой Васю. Увидев, что его держит мальчишка, диверсант изо всей силы оттолкнул Коркина и вскочил на четвереньки.

В потайном ходе вспыхнул свет: высунувшись по пояс, Шарый навел пистолет на бандита.

— Стой! — выстрелил он вверх.

Рязанов рванулся в темноту коридора. Сзади снова хлестнул выстрел.

Опомнившись, Коркин увидел, что Шарый, с трудом выбравшись из потайного хода, бежит, пошатываясь, в глубь коридора. Вася вскочил на ноги и бросился вслед за Николаем Арсентьевичем.

Капитан, услышав сзади топот, отпрянул в сторону, к стене. Держа наготове пистолет, он повернул фонарик назад и включил свет. Коркин с разбегу чуть не наскочил на Шарого.

— Стой! Куда! — оттолкнул его капитан и, качаясь, словно пьяный, опять побежал по коридору. В голове у него гудело, мокрая на плече рубаха прилипла к телу.

Коркина поразили тяжелое дыхание и бледное с большими усталыми глазами лицо Николая Арсентъевича. Секунду мальчик стоял на месте, потом бросился вперед и быстро обогнал капитана.

— Назад! — крикнул Шарый.

Впереди Коркин увидел убегавшего человека. Он сильно припадал на раненую ногу и бежал неровными скачками, придерживаясь руками за стены. Однажды у мусорного ящика в своем дворе Вася нашел ворону с перебитой ногой и волочащимся по земле крылом. Вот точно такими же прыжками она убегала тогда от него.

Оттого ли, что сзади был Николай Арсентьевич, и или от чего другого, но у Коркина вдруг пропал всяким страх за себя. Томительные «переживания» исчезли. Все стало ясно и понятно: надо догнать преступника! — и мальчик прибавил ходу.

— Назад, тебе говорят! — снова крикнул Шарый, нагоняя Коркина и увидев, что коридор кончается тупиком. Но Вася не слышал окрика. Он в это мгновение увидел, что человек, подтянувшись, забирается в темное отверстие наверху стены. Когда Коркин добежал до тупика, убегавший уже исчез в щели.

Вася подпрыгнул, ухватился за выступ, легко подтянулся вверх и вскарабкался на маленькую площадку. Стоя на коленях, он перед собой увидел стоптанные ботинки, вцепился в них и скользнул с площадки. Но бандит, видно, успел за что-то ухватиться.

— Тяни-ите! — что есть духу завопил Вася, обернувшись к Шарому.

Подбежавший капитан здоровой рукой обхватил болтающиеся ноги мальчика и дернул изо всех сил. Он едва успел отскочить, как Вася и Рязанов грохнулись на пол.

— Ни с места! — навел Шарый пистолет на поднимающегося с пола Рязанова. — Руки вверх!

Шпион медленно поднял руки.

— У-у, змееныш! — процедил он, метнув взгляд на вскочившего Коркина, и злобно бросил Шарому: — Если бы не этот щенок — только б ты меня и видел!

Минуты радости прошли: Вера Алексеевна вспомнила о том, что случилось наверху. Справился ли Федор с Матвеевым? Сумел ли задержать его? Надо скорее выбраться из пещеры, разыскать Шарого и сообщить ему о встрече с «геологом».

Учительница осветила зал. Вода заметно спала, осталось неглубокое озерцо.

— Побудьте тут минутку, — сказала ребятам Вера Алексеевна и пошла в ближайший коридор.

Скоро она вернулась. Коридор привел ее в тупик. Выбраться наверх там было невозможно.

Где-то в стороне раздался могучий вздох. Вера Алексеевна быстро повернулась и увидела в стене зала еще одно отверстие.

— Идемте, ребята!

По пояс в воде перешли озеро вброд и вступили в туннель. Воды тут было только по щиколотку, а вскоре и совсем не стало. Вера Алексеевна шла впереди, держа Зинку за руку. За ними, спотыкаясь, брел Шумейкин. Сзади шагал Сбитнев, с интересом осматривая однообразные, унылые стены пещеры. Теперь, когда руководство маленьким отрядом перешло к Вере Алексеевне, в нем снова проснулась любознательность.

Минут двадцать мокрые, продрогшие путники шли по извилистому стволу пещеры. Изредка впереди раздавались уже знакомые, теперь почему-то не страшные вздохи.

Из одного небольшого зала, куда они попали, вело сразу четыре выхода. Вера Алексеевна подолгу стояла перед каждым из них, словно прислушиваясь. Сбитнев догадался, что учительница старалась определить направление движения воздуха. Наконец Вера Алексеевна повела ребят по одному из коридоров. Не прошли они и десяти шагов, как сзади совсем близко раздался стон, гораздо более сильный, чем прежде.

Шумейкин схватил учительницу за руку.

— Не пугайся. Сейчас попытаемся узнать, что это, — сказала Вера Алексеевна и повернула назад.

В зале они остановились и долго ждали, пока пещера вновь застонала. Звук вырывался из отверстия, которое было на уровне головы Веры Алексеевны. Она подсадила ребят, и через минуту все уже шли по неширокому коридору.

Постепенно потолок пещеры уходил вверх, стены раздвигались. В темноте коридора снова раздался зловещий стон. Ребята даже почувствовали, как их обдало ветром. Казалось, разгневанная пещера пытается остановить непрошенных гостей. Но впереди по-прежнему спокойно и уверенно двигалась Вера Алексеевна, и ребята не отставали от нее.

Подъем окончился огромным залом. Вера Алексеевна медленно пошла в обход его, освещая угрюмые стены, в которых зияли ходы в новые пещеры.

— Свет! — в один голос радостно вскрикнули Сбитнев и Зинка.

Все сделали несколько шагов в сторону и за поворотом стены увидели наверху, в конце нового широкого коридора, круглое светящееся пятно.

— Свет! — с облегчением выдохнул Сенька Чуб и рукавом пиджака смахнул с лица пот.

Как загнанный в клетку зверь, метался он по коридорам. Он был уверен, что учительница устроила на него облаву. «Наверное, она заподозрила меня еще в лесу. А может быть, подглядела, что в рюкзаке», — думал он.

И вот, наконец, выход. Только бы выбраться из проклятой пещеры; в лесу он не пропадет — знакомые места!

С минуту, тяжело отдуваясь, Сенька отдыхал. Не спуская глаз со светящейся точки, он медленно стал сползать вниз. Сенька опасался, что выход из пещеры охраняется. Но кругом было тихо.

Спуск окончился небольшим залом. Сенька Чуб добрался до отверстия. Оно было узкое, в него не мог пролезть взрослый человек. Но Сенька тут же отметил, что камень мягкий и выход можно расширить.

Чуб выглянул наружу. Сверху над выходом огромным козырьком нависла каменная глыба, а во все стороны отлого расходились серо-синие стены. Отверстие было как бы в центре гигантской воронки, и дуновение лобового ветра нагнетало через него, как через форсунку, воздух внутрь пещеры.

Сенька отступил, обдумывая, как бы увеличить отверстие, и вдруг услышал далеко позади человеческие голоса.

«Засада!» — обожгла диверсанта мысль. Он оглянулся и заметил в глубине одного из коридоров, выходивших в пещеру, желтый глазок фонарика.

«Облава! Попался!» — помертвел Сенька.

Он выдернул из-за пояса нож, бросился к отверстию и стал с лихорадочной поспешностью долбить известняк. Во все стороны по, летели мелкие каменные брызги.

Голоса приближались.

«Не успею, зацапают!» — скрипнул зубами Чуб. Выхватив из кармана массивные часы, он торопливо завел их, оттянул головку. Руки дрожали. Сенька поднес циферблат к самому лицу и очень осторожно перевел стрелки часов.

В пещеру ударила струя воздуха и с нарастающим гулом закрутилась по залу. Отскочив за выступ стены, Сенька размахнулся и бросил часы к отверстию.

Жорка готов был заплакать от досады: так оскандалиться перед Елизаветой Петровной!

Часа полтора он прокопался в замолкшем моторе, пока обнаружил неисправность. Наконец, мотор затарахтел. Размазывая по лицу грязь, Жорка вытер пот, облегченно вздохнул и осмотрелся по сторонам.

Над горами давно сияло щедрое солнце. Освеженные дождем деревья радостно шумели ярко-зеленой листвой.