— Что дальше?
— Следующее убийство произошло буквально через несколько дней в Тулузе. Словно маньяк не успел «насладиться» в Каоре и поэтому продолжил свою «работу» в Тулузе. Последующие убийства он совершил в девяносто девятом в Испании, через год — в Голландии, а в прошлом году — в Дании. К тому времени Дания вошла в Шенгенскую зону и заполучила в гости преступника, которому не нужно предъявлять паспорт при пересечении границы.
Воздух в номере наполнился ароматом дорогого табака. Оба пожилых эксперта дымили трубками, глядя на Дронго. Но тот мужественно терпел, ожидая дальнейших объяснений.
— Иногда на месте преступления находили следы спермы, — сообщил комиссар, — но всегда в стороне от убитых. Очевидно, преступнику стало неинтересно просто убивать молодых женщин. И еще ему надоела собственная специфика, и он решил усложнить себе задачу. В Дании расправился не только с молодой женщиной, но и ее супругом. Догадываешься, где работал ее муж?
— В полиции, — негромко выдавил Дронго.
— Да. Вот таким необычным способом маньяк решил бросить всем нам вызов. Этот полицейский был героем — отличился при задержании банды наркоторговцев. А еще через пять месяцев «стаффордский мясник» совершил двойное убийство в Гавре. Там от его рук погибли следователь и его супруга. После этого случая все французские полицейские поклялись друг другу во что бы то ни стало найти эту нечисть. Жена того следователя была в положении. Похоже, этот тип не просто маньяк и убийца, но еще и игрок, который с каждым разом рискует все больше и больше. Последнее время он выходит исключительно на следователей и полицейских офицеров. И нетрудно предположить, что рано или поздно этот «мясник» надумает бросить вызов и лучшим экспертам Европы. А таких экспертов только четверо. Фредерик Миллер сейчас в Египте, он улетел туда несколько дней назад. Остаемся только мы трое — ты, Мишель Доул и я. Ты должен был остаться вне этой игры, так как не живешь в Шенгенской зоне. Убийца понимает, что не может себе позволить показывать паспорт на границе, иначе мы его сразу вычислим. Поэтому он действует только в Европе. И поскольку твоя семья была в Италии, мы решили, что ее нужно оттуда убрать. Мою жену и твою семью. Вот почему сегодня мы здесь, а ты прилетел к нам, чтобы выслушать нашу версию.
— Все? — спросил Дронго. Что-то попало ему в горло, и он закашлялся.
Даббс поднялся и принес ему стакан воды.
— Нет, не все, — безжалостно ответил комиссар. — Два месяца назад он набрался наглости прислать сообщение на наш интернетовский сайт о том, что следующее убийство он совершит в Бельгии. И действительно, ровно через месяц убил судью в Льеже — молодую женщину двадцати девяти лет. И даже прислал фотографии убитой.
— Откуда послал?
— Из обычного интернет-клуба в Кельне. Никто его там не запомнил. Какой-то мужчина заплатил деньги и получил доступ к компьютеру. Ведь в таких местах не проверяют документов.
— А сейчас он объявил новый маршрут? — неожиданно спросил Дронго. — Верно?
Брюлей вытащил трубку изо рта и посмотрел на Доула, будто предлагая ему ответить на этот вопрос.
— Да, — подтвердил Доул. — Объявил, что нанесет следующий удар в Италии. Через семь дней.
В комнате повисла тишина. Даббс, стараясь не шуметь, пересел на место слева от Дронго. С правой стороны от него сидел Мишель Доул, напротив — комиссар Дезире Брюлей. Дронго смотрел на папку, лежавшую перед комиссаром на столе, и словно уже видел фотографии, на которые так не хотел смотреть. Папка выглядела довольно объемистой, и было очевидно, что фотографий набралось уже большое количество.
— Почему здесь представитель ФБР? — поинтересовался Дронго.
— Мистер Даббс координатор нашего проекта из ФБР, — пояснил Евстафьев, заметив, что ни один из экспертов не собирается отвечать на этот вопрос.
— У нас бывают проблемы схожего характера, — мягко пояснил Даббс. — Мы даже создали своего рода «Компьютерпол» — международную полицию, которая отслеживает различные чаты в Интернете. Пытаемся найти порнодельцов и педофилов. Проверяем, кто выходит на их сайты, узнаем их пароли, читаем сообщения. Это проблемы международного масштаба.
— Не сомневаюсь. Отклонения от нормы в человеческой психике можно встретить в любой стране и в разных частях света. Только вот почему в последнее время таких типов стало появляться все больше и больше? Может, нужно ввести некую генетическую экспертизу на всех малолетних?
— И как их отличать? — поинтересовался Даббс. — Вы думаете, можно вычислить некий ген агрессивности? И даже если такой ген когда-нибудь смогут определить, где гарантия, что его носитель не станет чемпионом мира по боксу или самым лучшим каскадером Голливуда? Или известным бизнесменом? А может, даже президентом страны? Всем этим людям тоже нужен свой ген агрессивности. Не у всех он обязательно несет порочные наклонности.
— Это я понимаю, — согласился Дронго и, обращаясь к комиссару, спросил: — А как он убивает мужчин? Как и женщин?
— Нет. — Брюлей чуть не выругался. — С ними он, очевидно, не получает такого удовольствия. Их он убивает ножом. Или похожим предметом. Слева направо. Одним точным ударом.
— Значит, не левша, — заключил Дронго. — У вас есть данные по анализу его ДНК? Что говорят эксперты?
— Мужчина. Лет сорока или сорока пяти. Белый. Структура ДНК обычная, никаких нарушений или изменений. У него редкая группа крови — третья. И отрицательный резус-фактор.
— Не такая уж редкая, — заметил Дронго, — у меня тоже третья группа и отрицательный резус-фактор. Надеюсь, меня еще не подозревают в этих преступлениях?
— Нет, — ответил Доул, без тени улыбки. — Вы слишком высокого роста. Вас свидетели обязательно запомнили бы.
— Эксперты уверены, что это один и тот же человек, — повторил Брюлей. — Мы нашли его сперму в Каоре, Льеже и в Гавре. Во всех случаях это был один и тот же человек. Если его, конечно, можно считать человеком. Ты видишь, на старости лет я становлюсь излишне патетичным.
— Он из Англии? — спросил Дронго, обращаясь к Доулу.
— Не уверен, — мрачно отозвался тот. — Но судя по всему, да. В последние годы в нашей стране количество таких типов почему-то увеличилось.
— Я читал, — кивнул Дронго, — психологи считают, что существует некая аномалия в районе Ростова, это на Северном Кавказе, где появляются различные маньяки. Может, и в Англии появилась такая же «аномалия»?
— Мы проверяем все факты, — сообщил Доул, раскуривая трубку. — В конце прошлого года был приговорен к пожизненному заключению Энтони Харди — так называемый «камденский потрошитель». Мне пришлось заниматься его делом. Знаете, как мы на него вышли? В январе две тысячи второго года у него в доме был найден труп молодой женщины. Эксперты дали заключение, что женщина умерла от сердечной недостаточности. Дело закрыли, хотя было понятно, что Харди страдает психическими отклонениями. Его отправили на принудительное лечение и через несколько месяцев выпустили. А как только выпустили, он заманил к себе двух молодых женщин, задушил их, затем расчленил тела пилой и ножом. В мусорном контейнере обнаружили останки погибших, и тогда полиция пригласила меня. — Доул говорил бесстрастно, излагая факты. — Но моей помощи не потребовалось. Инспекторы почти сразу нашли фотографии сорока четырех жертв этого психопата. Выяснилось, что он был помешан на порнографии и таким необычным образом удовлетворял свою страсть. Тогда решили, что «стаффордский мясник» и «камденский потрошитель» — одно и то же лицо, но я был уверен, что это не так. Маньяк Харди не мучил своих жертв. Ему они были нужны лишь в виде объектов для его удовольствия. Поэтому все его жертвы погибали от удушья. Ему не требовалось кромсать их живыми.
Дронго поморщился:
— Вы знаете, я уже готов отсюда сбежать. Терпеть не могу слушать о таких психопатах. Это самое ужасное, что может быть в нашей профессии.
— Мы обязаны его остановить, — твердо заявил Брюлей. — Продолжайте, мистер Доул.
— В последние годы были разоблачены Джон Кристи из Ноттинг-Хилла и супруги Уэст из Глостера, — сообщил Доул. — Первого обвинили в убийстве шести человек, а супруги Фреди и Розмари Уэст убили девять человек, заманивая их в свой дом. Это все реальные факты, Дронго, и, похоже, вы правы, когда говорите о возможном существовании какой-то «аномалии». Но поиски конкретного преступника, о котором мы сейчас говорим, ни к чему не привели. «Стаффордский мясник» не просто преступник и не обычный психопат. Это какой-то новый тип маньяка, появившийся в двадцать первом веке. Умный, внимательный, наблюдательный, хитрый, мобильный, жаждущий, чтобы о его преступлениях узнал весь мир, использующий последние достижения Интернета. — Он помолчал и добавил: — И неприятный.
