руку дежурному.
* * *
После обеда, довольно скромного, как заметили офицеры, в сравнении с их германским харчеваньем, все командиры опергрупп были доставлены автобусом в Наркомат авиационной промышленности в Уланский переулок.
В актовом зале на сцене стоял покрытый зеленым сукном стол с графином воды и тремя стаканами, тремя стопками чистой бумаги, тремя комплектами карандашей и большими песочными часами. Ровно в час дня места за столом заняли нарком авиационной промышленности СССР генерал-полковник Шахурин, его заместитель генерал-лейтенант Кузнецов и генерал-майор Барышников.
Нарком после приветственных слов поблагодарил офицеров «Смерша» за самоотверженную и профессиональную работу, подчеркнув, что благодаря им стало возможным привлечь к сотрудничеству крупных немецких ученых и хороших специалистов в области авиастроения, гироскопии, рулевых машин, автоматического управления, баллистиков. Улыбнувшись, он заметил: когда немцы убедились, что имеют дело со специалистами, а не армейскими офицерами, согласились сотрудничать.
— Да, да, товарищи офицеры, под специалистами я и вас имею в виду, так как чистых дилетантов среди вас нет, насколько мне известно, все как минимум с инженерным образованием. Именно поэтому, полагаю, так быстро удалось достичь серьезных результатов. Посудите сами, за два с половиной месяца обнаружены и отправлены в Советский Союз реактивные самолеты новых конструкций, представляющие особый интерес, в том числе Ме-163, Ме-262, Не-162», Арадо-234с, Не-219, новейшие поршневые моторы Юнкерс-222, мощные спаренные поршневые моторы «Даймлер-Бенц».
В институтах в Адлерсхофе и Далеме найдены представляющие интерес техническая литература и различные отчеты, ценные технические документы, скрытые в тайниках. В Бранденбурге на самолетостроительной фирме «Арадо» были разысканы закопанные в землю документы и различные материалы по опытным работам. В числе их комплект чертежей самолета «Арадо-234» с воздушно-реактивными двигателями «БМВ-003». Кроме того, обнаружены совершенно секретные материалы по различным вариантам применения этих самолетов и фотоснимки узлов и агрегатов. Эшелонами специального назначения вами были отправлены в ЦАГИ и ЦИАМ образцы новой техники, включающие новейшие типы немецких приборов и агрегатов: радиолокаторы, командный прибор управления, датчики, высотомеры, автоматы выхода из пике и набора высоты, прицелы бомбометания, радиостанции, и многое другое.
Большой удачей мы считаем демонтаж и вывоз в СССР уникальной аэродинамической трубы больших скоростей, средней аэродинамической трубы, натуральной аэродинамической трубы с диаметром свободной струи 1,2 метра, установок для испытания прочности авиаконструкций и материалов, стендов для газотурбинной лаборатории, оборудования лабораторий топлива для реактивных самолетов, двух высотно-моторных лабораторий для испытания моторов мощностью до 2500 лошадиных сил.
Сегодня утром мне доложили, в Дессау обнаружен завод по производству реактивных двигателей Jumo-004 авиаконцерна «Юнкерс». Завод немцы затопили, сейчас там откачивают воду и ведут поисковые работы. Хочу обратить ваше внимание, товарищи, — Шахурин повернулся к Барышникову, — завод этот представляет колоссальный интерес, так как по имеющимся у нас сведениям, там было серийно выпущено 2700 двигателей Jumo-004 и имеются заделы агрегатов и отдельные крупные детали этого двигателя. Как я понял, обнаружена и техническая документация по этому лучшему серийному реактивному двигателю. Хочу убедиться: это так? — Нарком вновь поглядел на Барышникова, который бросил взгляд на Савельева и кивком головы поднял его с места.
— Так точно, товарищ нарком, — доложил Савельев, абсолютно не ведая о находках, найденных, видимо, вчера вечером или ночью, — все верно. Найдены также чертежи опытных винтов фирмы «Юнкерс» для многомоторных бомбардировщиков и транспортных самолетов. Документы отправлены в ЦИАМ и ЦАГИ.
— Молодцы! Я попрошу товарищей Кузнецова и Барышникова представить мне на этой неделе список отличившихся офицеров и солдат «Смерша», а также штатских инженеров из состава оперативных групп, участвовавших в поисковых работах. А теперь я передаю эстафету товарищу Кузнецову, моему заместителю, который назначен руководить работами по созданию авиационных заводов в Германии.
«Господи, — с ужасом подумал Савельев, — откуда у Шахурина эти данные? Кто без моего ведома доложил? Что будет, если все окажется блефом?»
Я уже говорил, что считаю приход Удета в министерство авиации рейха началом крушения люфтваффе. Организатором крушения являлся, вне всяких сомнений, Геринг. Все началось в тридцать шестом.
Третьего июня, находясь за штурвалом самолета, погиб генерал Вевер, начальник главного штаба ВВС, один из самых талантливых организаторов люфтваффе, верный помощник Мильха. Геринг, все более тяготясь ростом популярности Мильха и возрастанием к нему доверия фюрера, назначил начальником главного штаба генерала Кессельринга, высокого, красивого, жизнерадостного. Служивший до этого начальником административного управления главного штаба люфтваффе, Кессельринг немало сделал в строительстве сети военных аэродромов, инфраструктуры военной авиации и развитии авиационной промышленности. Но, будучи сухопутным офицером, он никогда не понимал стратегических задач военной авиации как самостоятельного вида войск и не стремился к этому пониманию.
Кессельринг испытывал неприязнь к Мильху, неприязнь кадрового офицера к успешному бизнесмену, волею случая ставшему генералом и его начальником. Мильх платил ему тем же, считая нового начальника штаба пустым и безграмотным солдафоном. Как ни пытался Геринг найти на Мильха управу, стравливая двух генералов, Кессельринга к концу года пришлось заменить генералом Штумпфом, вполне устроившим Мильха. Кессельринг, опиравшийся на негласную поддержку Геринга, стал повсюду открыто гадить Мильху.
Вскоре Геринг на пост начальника технического управления министерства авиации вместо генерала Виммера назначает Эрнста Удета. Со стороны это казалось явным вредительством: генерал Виммер и его заместители — полковники Вольфрам фон Рихтгофен и Леб — вместе с Мильхом были подлинными созидателями Люфтваффе, поддерживавшими все прогрессивное. Но Геринг терпеть не мог Виммера, считая его упрямым и бескомпромиссным. Думаю, Мильх понимал, что этот маневр был произведен с одной лишь целью: лишить его возможности единолично докладывать фюреру о состоянии авиации, подсунуть фюреру альтернативную информацию Удета и в конечном итоге оставить за Герингом право на «истинную» информацию. Удет, не обладавший административным талантом и энергией Мильха, не имевший связей среди авиапромышленников и конструкторов, всегда чуравшийся рутинной работы, глубоко ни во что не вникавший, бездумно участвовавший в интригах Геринга и в конце концов запутавшийся, стал вместе с Герингом главным механизмом торможения развития, а затем и гибели военно-воздушных сил рейха.
Однажды я осторожно высказал фюреру свои соображения на предмет неудачных кадровых перестановок в руководстве военно-воздушных сил. Я заметил, что Удет — прекрасный летчик, вполне способный быть генеральным инспектором истребительной авиации, но он слабо разбирается в бомбардировочной и штурмовой авиации, не понимает их стратегического значения, он не сумеет ставить перед промышленностью задачи и добиваться их решений. Безусловно, я не мог раскрывать перед фюрером свое видение грязных интриг Геринга против Мильха, фюрер все еще доверял Герингу и вполне мог расценить мои откровения как проявление нелояльности к высшему руководству рейха, что означало бы конец моей карьеры. Фюрер внимательно меня выслушал и, улыбаясь,
