— Ну, — ухмыльнулась Габс, — может быть, ненадолго. Но, знаешь, я не могу избавиться от мысли, что жизнь стала бы немного скучной, если бы у нас не было немного смертельной опасности, просто чтобы держать нас в тонусе. Ты так не думаешь?
Ее улыбка стала еще шире, и она внезапно начала смеяться. Это было заразительно. Зак не мог не присоединиться.
Спутник-шпион, сделавший снимок Лобамбо, мог семь раз в день облетать Землю. С высоты в атмосфере он мог незаметно фотографировать мельчайшие детали. Он мог отслеживать машины. Корабли. Он даже мог, если условия были подходящими, опознавать людей.
Если бы в этот момент он направил свое внимание на небольшой участок моря в двух морских милях от острова Вознесения в Атлантике под азимутом тринадцати градусов, он мог бы заметить несколько тел. Они были толстыми и раздутыми от смерти. Бушующее море выкрутило несколько конечностей, которые теперь торчали под неправильными углами. Плоть уже начала гнить на лицах. Это означало, что Эдуардо, если бы спутник-шпион сосредоточился на нем, был бы совершенно неузнаваем. То же самое было с Карловичем, и с капитаном, который в смерти выглядел страшнее, чем когда-либо в жизни. Возможно, эти тела в конечном итоге будут выброшены на какой-нибудь далекий берег. Может, их съедят обитатели глубин. Может, им суждено было просто путешествовать по океанам, пока они не станут ничем.
Но спутник-шпион не был нацелен на эти ужасные трупы. Он был где-то совсем в другом месте. В конце концов, недостатка в объектах наблюдения не было. И поэтому он не видел галечного пляжа на северо-восточном побережье острова Вознесения. Он не видел, что фигура вышла из воды, пошатнулась и упала на суше, ноги молодого человека больше не могли нести его. Спутник не видел ни его темной кожи, ни темных волос, ни его худощавого тела, когда он лежал без сознания на пляже.
И, конечно, не видел его снов. Снов, наполненных всего двумя вещами: лицом Агента 21 и собственными мыслями Круза о мести.
