– Невероятно… – сдавленным голосом пробормотал англичанин.
– О го-осподи-и! – протянул американец-южанин.
– Но это же какой-то бред! – воскликнула блондинка из Лос-Анджелеса.
– На самом деле, это дешевая комедия, – поправил ее человек из Рима в облачении служителя церкви. Кардинал из Ватикана.
– Вы правы, – согласился Матарейзен. – Я так и думал, что от вас не укроется скрытая ирония всего этого. Вот вы, священник-изгой, пользуетесь расположением его святейшества, однако Святая коллегия вас ненавидит.
– Нам необходимо вести церковь в двадцать первый век. Я не делаю никаких поблажек.
– Однако вы делаете большие деньги, управляя банками, которые принадлежат папскому престолу, разве не так?
– Действительно, я принимаю участие в решении важнейших вопросов финансовой деятельности, однако, подчеркиваю, лично я не получаю от деятельности ватиканских банков никакой выгоды.
– Если судить по моим источникам, это весьма спорное утверждение. Разумеется, я имею в виду особняк на берегах озера Комо.
– Этот особняк принадлежит моему племяннику!
– Который тот получил, вторично женившись, после того как вы незаконно расторгли его первый брак. Ну да ладно, не будем останавливаться на этом. Поверьте, у меня нет ни малейшего желания стыдить кого-либо из вас. В конце концов, мы – одна семья… Вы здесь, потому что все вы уязвимы, а самым уязвимым, несомненно, являюсь я сам. Раз все ваши не совсем чистые начинания удалось раскопать мне, это смогут сделать и другие. В конечном счете все сводится к вопросу времени, желания и любопытства, не так ли?
– Вы говорите чертовски много, но так ни черта и не сказали! – возбужденно произнес американец с Юга. – Что у вас в повестке дня, приятель?
– «Повестка дня». Мне это нравится. Это вполне вяжется с вашим образованием. Вы ведь защитили диссертацию в области бизнеса и финансов, если не ошибаюсь?
– Не ошибаетесь. Вы можете называть меня грубым, простоватым южанином, и это будет недалеко от истины. Но глупцом я никогда не был. Продолжайте.
– Хорошо. Повестка дня – наша повестка дня заключается в том, чтобы довести до конца дело Матарезе, воплотить в жизнь пророчество нашего великого деда Гийома де Матарезе.
Взгляды всех собравшихся были прикованы к голландцу. Не вызывало сомнений, что, несмотря на внешнюю сдержанность, все семеро наследников были заинтригованы – хотя и предпочитали соблюдать осторожность.
– Поскольку, судя по всему, вы знакомы гораздо лучше нас с этим «пророчеством Матарезе», не могли бы вы выражаться яснее? – неуверенно спросила блондинка.
– Как вам прекрасно известно, в настоящее время завершается глобальная интеграция мировой финансовой системы. То, что происходит с американским долларом, обязательно сказывается на немецкой марке, английском фунте стерлингов, японской йене и остальных мировых валютах, которые, в свою очередь, также влияют друг на друга.
– Разумеется, это нам прекрасно известно, – подтвердил португалец. – Полагаю, многие из вас неплохо греют руки на колебаниях обменных курсов.
– Но вам ведь приходилось и нести убытки, разве не так?
– Незначительные по сравнению с выигрышем, как выразился бы мой «кузен» из Америки, приводя в пример прибыли своих казино по отношению к тому, что теряют игроки.
– Тут вы совершенно правы, кузен…
– По-моему, мы отклоняемся от темы, – вмешался англичанин. – Предлагаю вернуться к повестке дня, вы не возражаете?
– Наша главная цель – контроль над мировыми рынками, регулирование международных финансов. Именно к этому стремился великий прорицатель, известный как барон Матарезе. Передать деньги в руки тех, кто сумеет ими распорядиться, – не правительствам, которые умеют только тратить, сталкивая одно государство с другим. Весь мир и так объят войной, непрерывной экономической войной, однако кто в этой войне победитель? Помните, тот, кто контролирует экономику государства, контролирует его правительство.
– И вы хотите сказать… – подался вперед португалец.
– Да, – остановил его Ян Матерейзен. – Мы это сможем. Наше суммарное состояние превышает триллион долларов – этих денег для начала достаточно, причем в географическом плане наши деньги распределены по всем мировым финансовым центрам. Наше влияние будет стремительно распространяться вместе с каждой переброской многих миллионов долларов с одного финансового рынка на другой. Действуя вместе, мы обладаем силой, способной создать экономический хаос или поднять мир из руин – на благо всех вместе и каждого в отдельности.
– Это будет славная игра! – воскликнул предприниматель из Нового Орлеана. – Мы не можем проиграть, поскольку у нас все козыри!
– За исключением нескольких, – уточнил внук Матарезе. – Как я уже говорил, вы были избраны, потому что я нашел у вас слабые места, которые были мне на руку, – кажется, я назвал это «кнутом и пряником». Я пытался найти подходы и к другим, возможно, при этом раскрыв больше, чем следовало бы. Все они высказались категорически против моих предложений, пригрозив немедленно предать огласке любые действия, которые предпримут наследники Матарезе… Их трое, двое мужчин и одна женщина, ибо всего у барона десять внебрачных внуков. Так что от глобального переходим к отдельным личностям. К этим троим очень влиятельным людям, готовым нас уничтожить. Следовательно, мы должны нанести удар первыми. И здесь все вы можете оказаться полезны… Господа и милая дама, этих людей необходимо устранить до того, как мы начнем действовать. Но сделать это надо изобретательно, так, чтобы не оставить следов, ведущих к нам. Был еще один человек, не нашей крови, древний старик, однако настолько могущественный, что легко уничтожил бы любого из нас. К счастью, он больше не является для нас препятствием; но остались другие. Они единственные, кто стоит у нас на пути. Итак, предлагаю перейти к конкретным вопросам. Или среди вас есть те, кто хочет покинуть этот зал прямо сейчас?
– Мне почему-то кажется, что эти бедняги, если они и найдутся, не смогут добраться и до шоссе на Сенетозу, – задумчиво произнесла женщина.
– Вы приписываете мне больше, мадам, чем я приписываю себе сам.
– Продолжайте, Ян ван дер Меер Матерейзен, – усмехнулся кардинал. – Пророчества – это моя епархия.
– В таком случае, ваше преосвященство, представьте себе вот что, – сказал Матарейзен. – У нас есть жесткие временны́е рамки, если угодно, последний срок. С сегодняшнего дня начинается неумолимый обратный отсчет. До начала нового года осталось всего несколько месяцев. К этому времени мы должны установить глобальный контроль, контроль Матарезе.
Хэмптонс, Нью-Йорк, 28 августа
Восточная часть Лонг-Айленда находится меньше чем в часе пути от Манхэттена, в зависимости от типа частного самолета, на котором лететь. «Хэмпс» навеки останется в памяти как вымышленный округ, созданный воображением писателя Ф. Скотта Фитцджеральда, – как место, где живут те, кто летает на частных самолетах. Это богатый, ухоженный район, застроенный солидными особняками, которые окружены тщательно постриженными лужайками, сверкающими голубой гладью бассейнами, теннисными кортами и дикой красотой английских садов, буйствующих цветами под жарким летним солнцем. За последние десятилетия богатые выскочки заметно потрепали аристократическую заносчивость здешних мест. В наши дни самыми уважаемыми жителями Хэмптонса являются евреи, итальянцы, латиноамериканцы и чернокожие, которых раньше сюда не подпускали на пушечный выстрел. А сейчас они мирно сосуществуют с до сих пор не пришедшими в себя белыми англосаксами протестантского вероисповедания, наследниками родовых владений.
Всех уравнивают деньги. Суммы членских взносов различных клубов существенно уменьшились вследствие обильного притока тех, кто желает в них вступить; а их щедрые пожертвования, идущие на модернизацию различных объектов недвижимости, принимаются с огромной признательностью.
Здесь навечно поселился Джей Гэтсби[12], со своей Дейзи или без нее, и с Ником, олицетворением совести своей эпохи.
Игра в поло в охотничьем клубе «Грин-Мидоу» была в разгаре. Лошади и всадники обливались по́том, неистово колотили по земле копыта, а стремительно мелькающие длинные клюшки пытались попасть по юркому белому мячу, который то опасно скрывался под брюхами гарцующих скакунов, то летел через все зеленое поле. Внезапно один из игроков пронзительно вскрикнул. В пылу борьбы он потерял шлем. Голова его была залита кровью; судя по всему, у него был проломлен череп.
Игра немедленно прекратилась. Всадники, спешившись, устремились к упавшему игроку. В их числе оказался врач, аргентинский хирург. Заставив остальных расступиться, он опустился на колено перед распростертым на земле телом. На него устремились выжидающие взгляды.
