Рикки не двигался. Из своего укрытия он не сводил глаз со страшной женщины. Вырисовываясь в темноте, она напомнила ему ведьму из сказки, которую когда-то читала ему мама. Ведьма разговаривала со своими спутниками. Рикки затаил дыхание, надеясь, что они исчезнут. Но они этого не сделали. Они начали обходить сад.
Он смотрел, затаив дыхание, как страшная женщина бродила вокруг перил.
— Я знаю, что ты там, малыш, — прошипела она, оказавшись всего в нескольких метрах от Рикки. — Лучше передай нам все деньги, которые у тебя есть, если не хочешь, чтобы мы ждали тебя утром.
— Замри!
Ведьма резко рассмеялась и отступила.
Темнота сгущалась. Единственный свет исходил от машин, объезжавших Блумсбери-сквер. Рикки начал дрожать.
— Надень еще одежду.
Он вытащил из сумки поношенный свитер. Это немного помогло. Он снова посмотрел на перила. Они были около двух метров высотой, с острыми концами наверху. Сегодня ночью сюда никто не зайдет. Он был в безопасности до утра.
Рикки лег на холодную землю и использовал свою сумку как подушку. Земля высосала тепло из его тела, и он начал дрожать, ощущал боль. Его опухшее лицо казалось в два раза больше обычного. Он пытался уснуть, но сон не шел. Вскоре он снова проголодался и пожалел, что не сохранил хоть один из батончиков.
Он сел и достал из рюкзака письмо сестры. Его руки всегда слегка дрожали, когда он вынимал из конверта единственный клочок бумаги. Прежде чем развернуть его, он понюхал бумагу. Иногда ему казалось, что он чувствует запах духов Мадлен, но, может быть, это была игра его разума. Он открыл письмо и начал читать, едва разбирая во мраке буквы:
Дорогой Рикки,
Я знаю, ты не понимаешь то, что я собираюсь сделать, но ты должен поверить мне, когда я говорю, что это к лучшему…
Рикки закрыл глаза и снова свернул бумагу. Он не мог читать сегодня вечером. Он осторожно убрал письмо в рюкзак и снова попытался уснуть.
Часы тянулись медленно. Рано утром он сел и еще раз посмотрел сквозь листву на ограду. Движение прекратилось, было лишь несколько ночных прохожих. Он попытался разглядеть их лица, чтобы увидеть, не была ли там ведьма. Но было слишком темно, чтобы понять.
— Может быть, она нашла кого-нибудь еще, кого можно обокрасть.
— Ага. Может быть.
А, может, и нет.
Мысли роились в его голове, когда он пытался спланировать следующий шаг. Он не мог воровать из карманов с таким лицом. Хватит ли остатков его двадцати фунтов до тех пор, пока не заживут синяки? Должно хватить…
Рикки однажды слышал, как кто-то сказал, что самый темный час наступает перед рассветом. Он не знал, правда ли это, но время было определенно самое холодное. Его тело перестало дрожать, будто у него не было энергии. Он оцепенел и едва чувствовал конечности. Он заставил себя встать, пытаясь разогнать кровь.
И вот тогда он их увидел. Три силуэта.
Словно опасные животные в зоопарке, они рыскали вдоль забора по обе стороны от ворот. Время от времени они останавливались, держались за ограду и заглядывали внутрь. Издалека Рикки узнал лицо ведьмы. Оно было осунувшимся, а в глазах ее читался неприятный голод — как у хищника, который знал, что поблизости есть легкая еда. Он по очереди посмотрел на другие силуэты. Один из них был женский, другой мужской. Все были худыми. Все были с тем же отчаянным взглядом в глазах.
— Наверное, у них есть ножи. Лучше отдай деньги сейчас. Спаси себя от ран.
— Ни за что. Это оставит меня ни с чем. Я буду голодать… Может, мне снова спрятать то, что у меня осталось в ботинке…
Но теперь у него были только монеты, и если он запихнет их в ботинок, они будут мешать ему, если придется бежать. Не то чтобы он думал, что сможет бежать, настолько ему было холодно. Это закончится некрасиво.
Наступил серый свет зари. Движение машин снова начало расти, а стервятники продолжали слоняться по площади. И когда через час после рассвета сторож вернулся, чтобы открыть ворота, они столпились вокруг них. Пришло время их кормления.
Первой вошла ведьма вместе с одним из своих спутников, мужчиной с крупными зубами и татуировками на шее. Остальные слонялись у ворот, явно готовые поймать Рикки, если он побежит.
— Она идет в твою сторону.
— Спасибо. Я заметил.
— Что будешь делать?
Рикки взял сумку и вышел из-за листвы, где провел ночь. Когда она увидела его, ведьма скривила губы.
— Похоже, мы не зря тут, — злобно прохрипела она своему спутнику. — Опустоши карманы, милашка. Посмотрим на твои деньги, — прорычала она. — И разувайся. У меня тоже будут такие кроссовки…
Рикки не двигался.
На лице женщины отразилось раздражение. На ней была грязно-серая кофта от спортивного костюма, которую она расстегнула. Изнутри она вытащила складной нож, и по нажатию большого пальца лезвие выскочило наружу.
— Ты слышал, что я сказал.
Рикки отпрянул. Он не мог оторвать глаз от ножа. Он выглядел тонким и острым.
— Порежь его, — сказал мужчина. — Просто порежь его…
— Вон там!
Взгляд Рикки метнулся к воротам. Он моргнул. Другой сообщник ведьмы лежал на земле, корчась от боли. А прямо за воротами, слегка прихрамывая, приближаясь к ним с палкой в руке, как с оружием, был знакомый человек.
Феликс.
И он выглядел решительно.
Ведьма побежала вперед. Она была всего в паре метров от Рикки, и он отшатнулся, когда она подняла нож, желая пронзить его. Он видел ее зубы, желтые и кривые, и чувствовал неприятный запах ее дыхания. Но он также мог видеть Феликса, стоящего позади нее, его глаза слегка сузились, а на странном лице появилось серьезное выражение. Одна рука опиралась на трость. В другой он нес небольшой белый бумажный пакет.
— Хочешь мятную конфету? — тихо спросил он.
Женщина замерла. Она оглянулась. Когда она увидела Феликса, стоящего там с тростью и белым бумажным пакетом со сладостями, она усмехнулась.
— Не лезь, дедушка, — сказала она, прежде чем снова повернуться к Рикки.
Палка Феликса двигалась так быстро, что Рикки едва ее заметил. Он ударил по поднятому запястью женщины, и раздался внезапный треск, она уронила нож. Она охнула от боли и схватилась за запястье здоровой рукой, а ее спутник побежал к воротам. Рикки краем глаза увидел, что другая женщина тоже встала и убежала.
Ведьма отшатнулась, все еще сжимая запястье. Феликс сунул пакет со сладостями в карман, затем взял складной нож, закрыл его и тоже сунул в карман и подошел к Рикки.
— Тебе решать, — мягко сказал он, — но я предлагаю тебе пойти со мной.
— Вы преследовали меня, — голос Рикки звучал пронзительно. Напряженно. Немного дико.
— Ага. И не зря. Посмотри, в каком ты состоянии. Она бы тебя убила, — у него на лбу выступил пот, хотя утренний воздух был холодным.
— Мне не нравится, когда за мной следят.
— Я бы привык к этому на твоем месте, — пробормотал Феликс.
— Что вы имеете в виду?
Феликс посмотрел ему в глаза.
— Я хочу сказать тебе две вещи, Коко. Послушаешь?
Рикки нервно посмотрел на трость Феликса.
— Хорошо, — сказал он.
— Первое. Оставаться здесь было плохим ходом. Ты был заперт. Не позволяй запирать тебя. Это означает, что пути к отступлению нет, а тебе всегда нужен путь к отступлению.
— Точно. Спасибо за совет. Очень полезно, — он метал взгляд влево и вправо. Просто проверял.
— И во-вторых, тебе нужен горячий напиток и горячая еда. Я куплю тебе сейчас. Пока будешь есть, я озвучу предложение. Если согласен на это, отлично. Если нет, то ты меня больше никогда не увидишь. Мы договорились?
Единственная часть, которую Рикки действительно услышал, была часть о горячей еде.
— Обмани его, — сказал Зигги. — Позавтракай, и тогда мы сможем бросить его.
— Хорошо.
Рикки фальшиво улыбнулся Феликсу.
— Хорошо, мистер, — сказал он. — По рукам.
