история…
Юнус не стал есть фаршированного верблюда и ушел из-за стола первым. Он был крайне раздражен отложенной, а может, совсем сорвавшейся сделкой, вдобавок не получил спиртного и никаких замен ему, а потому намеревался снять стресс и привести себя в хорошее расположение духа с помощью сидящей наготове девушки, которую, как приказал Хафиз, Галиб уже отослал восвояси. Но сам Юнус этого не знал, хотя теперь к череде стрессовых проблем добавилась еще одна, причем далеко не главная!
Чтобы не оставлять американца одного, Галиб довел его до шатра и остался сторожить снаружи, хотя Юнус обругал его и потребовал немедленно привести куда-то запропастившуюся наложницу. Сам Юнус обшарил свою сумку, надеясь найти там фляжку с виски, но его ждало разочарование: случается, что какую-то вещь забыл положить в багаж и не нашел, но не бывает, чтобы нашелся предмет, который ты туда не клал!
Выругавшись, он, не снимая кроссовок, с размаху бросился на мягкий диван с множеством больших и малых подушек. От них поднялась пыль, но это было еще не самое плохое: у людей пустыни песчаная пыль повсюду… Но, растревоженная сотрясением, из большой подушки выскользнула карликовая, словно игрушечная, змейка — желтая в красных пятнах. Это и была страшная гейхо, которую боялись даже привычные к пресмыкающимся бедуины…
— Ну, где ты?! — во все горло крикнул Юнус, переворачиваясь на бок. — Веди сюда телку, я сказал!
И тут же почувствовал укол в бедро, будто накололся на небольшой гвоздь. Но откуда здесь гвозди?!
Он резко сел и увидел струящуюся по дивану рядом с джинсовой штаниной змею.
— Ко мне! На помощь! Скорей! — исступленно заорал он. Все проблемы и раздражители последнего часа отошли на второй, да что там на второй, на десятый план, даже исчезли вообще, вытесненные другой проблемой, важней которой ничего не было и быть не могло. Проблемой, как остаться в живых!
— Скорей! Ко мне! Быстро!
Хафиз сидел перед почти нетронутым блюдом и напряженно ждал. Когда рация дала два тоновых сигнала вызова, он даже вздрогнул.
— Я отойду, хозяин, — сказал он шейху. — Галиб вызывает.
Шейх молча кивнул и продолжил беседу с Махибом. Судя по успокаивающим ноткам в его голосе, шейх пытался сгладить неблагоприятное впечатление от недавнего конфликта.
Через минуту Хафиз ворвался в шатер. Его встретил взволнованный Галиб.
— Хафиз, беда! Гостя укусила змея, вот эта! — Он показал мертвую змейку, которую держал за хвост. Она была похожа на безжизненно болтающийся кусок желтой веревки. — И как она сюда попала?!
Галиб изображал озабоченность и удивление вполне добросовестно и правдоподобно. Случайный наблюдатель этой сцены никогда бы не додумался, что именно Галиб специально нашел, поймал гейху и запустил в подушку.
Сам Юнус лежал на полу, спустив джинсы и зажимая укус на бедре. Галиб уже перетянул ногу ремнем, но это ничего не решало. Две красные точки, из которых выступила кровь, хорошо выделялись даже в полумраке шатра, освещенного тусклой аккумуляторной лампой.
— Змея! Что это за змея? — причитал Юнус. От его высокомерия и наглости не осталось и следа.
— Гейхо. Ты слышал про них?
— Да, у них смертельный укус, — на лбу у Юнуса крупными каплями выступил пот. — Делайте же что-нибудь!
— Не волнуйся. Если уколоть сыворотку в течение получаса, все обойдется. Так что время есть!
— Какое время?! Нет уже времени! Коли скорее!
— Обед в «Райской кухне» помнишь? Кому ты продал запись? За сколько?
— При чем здесь это?! Коли скорей!
— Хочешь получить укол — быстро отвечай! Через полчаса сыворотка уже не подействует!
— Быстрей давай! Быстрей! Я записал разговор, да. Это нарушение правил. И продал флешку газетчикам за сто тысяч. Ну и что?
Хафиз-Мадиба все понял. Безобидную запись за сто тысяч евро никто покупать не будет! Значит, он на правильном пути!
— Да то, что из-за этого разговора убили моего хозяина, господина Афолаби! И я дал обет отомстить за него, — сдвинув брови, сказал бывший Мадиба Окпара, а ныне Хафиз. Но он чувствовал себя как Мадиба Окпара, а другое имя ощущалось словно наброшенный маскировочный комбинезон, позволяющий избегнуть огня противника или поднятие тревоги раньше, чем это можно допустить.
— При чем здесь я? Я сделал небольшой бизнес, продал маленькую красную флешку. Все делают бизнес. И никому это не мешает… Давай укол…
Юнуса трясло — то ли от нервов, то ли от яда.
— О чем вы говорили? Что мог сказать мой хозяин такого, за что его подвергли мучительной казни? — наседал Мадиба Окпара.
— Да ничего особенного… Мы говорили о том, что хорошо бы заменить президента Кинизела Бело на более современного и европеизированного человека… Мне холодно… Где у тебя сыворотка?
— И что?
— Ничего. Намекали, что нам вполне бы подошел господин Афолаби. А он уклонялся от ответа и ничего конкретного не сказал! Где шприц?!
«Нет, от него подробностей не добьешься, надо слушать запись…»
— У тебя есть копия этой записи?
— Конечно. Разве кто-то продает подлинник, не оставив копии?
— Ты должен отдать ее мне.
— Хорошо, я отдам. Но уколи мне противозмеиную сыворотку!
— Когда отдашь?
— Приедем в Америку, тут же вышлю по почте.
— Тогда и я пришлю сыворотку по почте.
— Говорю же, у меня ее нет! Она в банке, в сейфе! Но сделай укол, сколько можно тянуть? Время проходит. — У Юнуса уже начал заплетаться язык.
— Время пройдет, если ты не скажешь мне все, чего я хочу, — настаивал Окпара. — Кому ты продал флешку?
— У него много имен. Я знаю его как Жермена. Высокий, сильный. У него квадратная челюсть, прищуренные глаза, резко выраженные носогубные морщины, маленькие остроконечные уши. Небрежно одевается, похож на клошара, ездит на старой «Ауди». Хотя деньги у него есть… Все, коли скорее!
— Где он живет?
— Да не знаю, мы с ним встречались в Онфлере, на берегу Ла-Манша. А один раз в Париже, кафе «Нотр-Дам» сразу за собором… Там он назывался Анри и впаривал лохам фальшивые виды на жительство…
— А как ты думаешь, он оставил себе копию?
— Сто процентов оставил. Либо как страховку, либо как возможность продать второй раз, когда можно будет не опасаться мести… Ну, уколи же скорее! — Юнус говорил уже медленно и вяло. Чувствовалось, что жить ему осталось совсем немного.
— Когда берешься за такую работу — глупо надеяться, что тебе не будут мстить, сколько бы лет ни прошло, — сказал Мадиба.
— К чему ненужные разговоры? Сделай мне укол. Я не собираюсь ждать, пока истечет время…
— Оно уже истекло, — Мадиба посмотрел на часы.
— Ну? Сколько прошло?
— Всего-навсего семь минут. Осталось минута-две…
Юнус вскинулся, было видно, что из последних сил.
