Лев Овалов - Приключения майора Пронина (сборник)

— Do you hear me, mister Denn? That’s me. I am glad to greet you. All the orders of the possessor of this record must be fulfilled, — повторил Пронин только что услышанные слова и тут же их перевел: — «Вы слышите меня, господин Денн? Это говорю я. Рад вас приветствовать. Все приказания владельца этой пластинки должны быть исполнены».

Я по–прежнему с любопытством смотрел на Пронина.

— Понятно? — спросил он меня. — Или нужны комментарии? Леви был обычным резидентом, собирающим шпионские сведения и устанавливающим связи. Но у разведок бывают особо секретные сотрудники, предназначенные для выполнения заданий исключительной важности. Они ассимилируются среди местного населения, так что их нельзя отличить от обычных граждан. Леви знал, что в случае крайней необходимости он может вызвать некоего господина Денна. Оба они знали условный пароль — патефон, пластинки, может быть, даже знали название «The Blue Angel». Но это — для первого знакомства. Для господина Денна требовались более существенные доказательства, чтобы выполнить приказания неизвестного ему господина Леви. И вот общий их начальник не мог отказать себе в удовольствии лично дать распоряжение своему сотруднику. Конечно, господин Денн отлично знал этот голос…

— Но ведь пластинку можно разбить? — возразил я. — Ее могли услышать другие?

— Записку тоже можно потерять или сжечь, а словам какого–то Леви просто не поверить, — сказал Пронин. — В мире нет ничего вечного. Посторонние тысячу раз могли слышать эти слова и посчитать их причудой актера или обрывком другой записи. А разбить? Это было даже предусмотрено. Леви обязан был разбить пластинку в случае провала. Он не рискнул прямо написать об этом в записке, но, будучи проданной, пластинка завертелась бы в чужих руках, и неосведомленные люди так никогда бы ни в чем и не разобрались…

Пронин помолчал.

— Нет, это было очень изящно придумано, — сказал он. — Даже чересчур изящно. У начальника этих господ неплохой вкус и тонкая выдумка. Но — где тонко, там и рвется. Это самый страшный порок: быть слишком уверенным в своем превосходстве над другими.

Солнце лилось в окно. Пестрели корешки книг на полках, ослепительно белело постельное белье, на желтом навощенном паркете играли солнечные зайчики.

Виктор перегнулся через подоконник и заглянул вниз.

— Вставайте скорей, Иван Николаевич, — сказал он, лениво потягиваясь. — Поедем в Нескучный сад, возьмем байдарку…

— А если обо всем этом написать, — спросил я, — не скажут, что это не нужно?

— Почему? — удивился Пронин.

— Ну, скажут, что я раскрываю методы расследования, — придумал я возражение. — Привлекаю, так сказать, внимание…

— Ну и нерешительны же вы, братья–писатели… — Пронин поднял меня на смех. — Кто это может сказать? Во всех государствах существуют разведывательные учреждения, и наше правительство не раз предупреждало о том, что разведки засылают и будут засылать к нам своих агентов. Так почему же вредно об этом напомнить? А методы? Как нет ни одного преступления, абсолютно похожего на другое, так нет и одинаковых методов для раскрытия этих преступлений.

Он переглянулся с Виктором, и оба они снисходительно друг другу улыбнулись.

Солнечный зайчик метнулся с пола на потолок, перескочил на стену и задрожал на пунцовом ковре.

— А вы расскажете мне историю этого ковра? — спросил я, припоминая какие–то давние и смутные намеки Пронина.

— Ну, брат, это уже называется жадностью, — сказал он, потягиваясь, и снова пригубил рюмку с коньяком. — Когда–нибудь в другой раз, зимним вечером, когда опять придется вот так лежать…

Рюмка слегка дрожала в его руке.

Коньяк светился на солнце, золотистая тень падала на лицо Пронина.

Виктор сидел на подоконнике и напевал знакомую грустную песенку.

Мне не хотелось отсюда уходить.

Виктор лукаво посмотрел на меня, наклонился вперед и наставительно спел мне такие простые и безобидные слова:

Так не спите ночью и помните, что среди ночной тишины

Плавает в нашей комнате свет голубой луны.

Не стреляйте, господин Леви (англ.).

Вы ничего этим не достигнете (англ.).

Посмотрите внимательней на улицу (англ.).

Я не понимаю (англ.).

Может быть, вы хотите говорить по–немецки? (нем.).

Нет, я не понимаю по–немецки (нем.).

Вы предпочитаете французский язык? (франц.).

Нет, я не говорю и по–французски (франц.).

«Весенняя песня», «Золотая бабочка», «Голубые настроения», «Твоя любовь», «Голубой ангел»… (англ. и франц.).