Сержант Данкваерс кашлянул.
— Он не алмазный купец, сэр, — сказал он, — или я готов съесть свою шляпу.
— Почему вы так думаете?
— Когда я читал этот список пропавших камней, — сержант Данкваерс улыбнулся с довольным видом, — я упомянул про «Премьер-министра» и про два «Кейп Юньонс».
— Ну и что же?
— Просто таких камней не существует.
Когда Бонд шел по длинному тихому коридору, направляясь к комнате 350, он почувствовал, что лифтер следит за ним. Это его не удивило, так как он знал, что в этом отеле происходило намного больше преступлений, чем в других отелях Лондона. Веленс однажды показал ему большую ежемесячную карту преступлений Лондона. Он указал на лес маленьких флажков на месте «Трафальгарского дворца».
— Эта гостиница раздражает людей, которые отмечают на карте места преступлений, — сказал он. — Каждый месяц этот угол настолько испещрен дырками, что им приходится наклеивать новую бумагу, чтобы укрепить флажки в следующем месяце.
В конце коридора Бонд услышал грустную мелодию. Остановившись около двери номера 350, он понял, что мелодия раздавалась оттуда, и узнал ее — «Опавшие листья». Он постучал.
— Войдите. — Портье, видимо, предупредил хозяйку номера, и его явно ждали.
Бонд вошел в маленькую гостиную и закрыл за собой дверь.
— Заприте ее на ключ, — сказал голос из спальни.
Бонд сделал, как ему было сказано, и прошел через комнату, пока не оказался напротив открытой двери спальни. Когда он проходил мимо проигрывателя, стоявшего на письменном столе, зазвучала новая пластинка.
Она, полуодетая, сидела перед туалетным столиком, глядя назад в зеркало. Ее обнаженные руки обхватывали спинку стула, в них она упиралась подбородком. Спина ее была изогнута, и в положении плеч и головы чувствовалась какая-то надломленность. Черная бретелька лифчика, плотно облегающие черные кружевные трусики и положение ее ног производили определенный эффект.
Девушка холодно изучала его в зеркале.
— Я догадываюсь, что вы новый помощник, — проговорила она низким и довольно осипшим голосом, который ничего не выражал. — Садитесь и наслаждайтесь музыкой.
Бонда это позабавило, и, повинуясь, он сделал несколько шагов к глубокому креслу, подвинув его так, чтобы видеть ее через дверь, и сел.
— Вы не возражаете, если я закурю? — спросил он, вынимая свой портсигар и беря сигарету в рот.
— Если именно из-за этого вы хотите упереть…
Мисс закончила молчаливое изучение своего лица в зеркале, когда пианист на пластинке закончил «Я подожду».
Изогнув бедра, она встала со стула, и на ее светлые волосы упал свет.
— Если хотите, переверните пластинку, — сказала она. — Я выйду к вам через минуту. — Она исчезла из его поля зрения.
Бонд подошел к проигрывателю и снял пластинку. Это был Джордж Файер с аккомпанементом. Он взглянул на номер и запомнил его — «Вокс 500». Изучил другую сторону и, пропуская «Жизнь среди роз», так как она ему кое-что напоминала, опустил иглу на начало «Апреля в Португалии». Перед тем как отойти от проигрывателя, он осторожно вытащил из-под него записную книжку и поднес ее к лампе, стоящей на письменном столе. Но в ней не оказалось ни одной записи, и, пожав плечами, он, засунув ее обратно, вернулся в свое кресло.
Бонд подумал, что музыка соответствовала этой девушке: все мелодии, казалось, принадлежали ей. Без сомнения, это была ее самая любимая пластинка. Она действовала на ее чувственность, которая читалась в ее глазах.
Бонд совершенно не представлял себе мисс Кейс, которая должна была переправить его в Америку. Он считал само собой разумеющимся, что это будет какая-нибудь плотная, затасканная, неряшливая женщина с тусклыми глазами. Жестокая, угрюмая женщина, которая прошла огонь и воду и чье тело уже больше не представляет ни малейшего интереса для гангстеров, на которых она работала. Эта же девушка в меру плотная, с довольно-таки жесткими манерами. Как ее зовут? Бонд снова встал и подошел к проигрывателю. К ручке был прикреплен ярлык. На нем указано: мисс Т. Кейс. Т.? Бонд вернулся к креслу. Тереза? Тесс? Тельма? Труди? Тилли? Казалось, ни одно из них не подходило к ней, и уж, конечно, не Трикси, или Тони, или Томми. Он все еще был занят этой проблемой, когда она неслышно появилась в дверях спальни. Она стояла, облокотившись о косяк двери, и, подперев голову рукой, задумчиво смотрела на него.
Бонд не спеша поднялся и посмотрел на девушку. Она была одета для выхода на улицу, за исключением шляпки, маленькой черной безделушки, которая висела на ее свободной руке. На ней был элегантный черный костюм, кофточка оливково-зеленого цвета, нейлоновые золотистые чулки и черные туфли из крокодиловой кожи. На одном запястье надеты золотые часы, а на другом — тяжелый золотой браслет в виде цепи. На среднем пальце правой руки сверкал большой алмаз, а в правом ухе виднелась плоская жемчужная серьга, оправленная в золото.
Девушка была чертовски красива, как будто она делала все для себя и совершенно не заботилась о том, что о ней думают люди. В лице ее было что-то ироническое, а спокойные, широко раскрытые серые глаза, казалось, говорили: «Подойдите и попробуйте, но лучше не делать этого». Ее глаза обладали редким свойством: они меняли цвет от светло-серого до глубокого серо-голубого. Кожа была слегка загорелой и почти без всякой косметики, за исключением губной помады густого красного цвета. Губы— полные, мягкие и чувственные. Глаза с безразличием оглядели Бонда.
— Итак, вы — Питер Франк, — проговорила она низким и на сей раз привлекательным голосом с оттенком снисхождения.
— Да, — ответил он, — и я интересуюсь, что означает буква Т.?
Она на мгновение задумалась.
— Я думаю, ответ на этот вопрос вы могли бы найти на столе. Она обозначает Тиффани. — Она подошла к проигрывателю и остановила его на середине пластинки «Я не знаю, каков будет конец», потом, обернувшись к нему, холодно добавила:
— Это не для широкой публики.
Бонд пожал плечами, подошел к подоконнику и слегка облокотился на него, скрестив ноги.
Его безразличие, казалось, раздражало ее. Она села на письменный стол.
— Теперь, — сказала она, — поговорим о деле. Во-первых, почему вы взялись за эту работу?
— Кто-то умер.
— О! — Она быстро взглянула на него. — Они сказали мне, что ваш профиль работы — грабеж. — Она помолчала. — У вас горячая или холодная кровь?
— Горячая кровь. Борьба.
— Так что, вы хотите убраться отсюда?
— Что-то вроде этого. И деньги.
Она переменила тему разговора.
— У вас есть деревянная нога или вставные зубы?
— Нет, все настоящее.
Она нахмурилась.
— Я все время говорила им, чтобы они нашли мне человека с деревянной ногой. Ну ладно. У вас есть какое-нибудь хобби или что-нибудь в этом роде? Вы хоть представляете себе, как вы переправите камни?
— Нет, — сознался Бонд. — Я играю в карты и в гольф. И я думаю, что это вполне подойдет при переноске чемоданов.
— Это делают носильщики, — сухо возразила она. Некоторое время она сидела задумавшись, потом положила перед собой карандаш и бумагу.
— Какой тип шаров для гольфа вы предпочитаете? — спросила она.
— Они называются «Дюнлоп-65», — серьезно ответил Бонд. — Может быть, у вас есть предложение?
Она ничего не ответила, но записала название. Потом взглянула на него.
— У вас есть паспорт?
— Да, есть, — ответил Бонд, — но он не на мое настоящее имя.
Она снова стала подозрительной.
— А на какое он имя?
— Джеймс Бонд.
Она фыркнула.
— Почему бы вам не выбрать Джо Дема? — Она пожала плечами. — Кто этим интересуется? Вы можете получить американскую визу за два дня? И справку о прививке оспы?
— Не вижу причин, почему бы нет, — ответил Бонд. — Отдел «К» устроит для меня все это. В Америке и в здешней криминальной картотеке на меня ничего нет. На Бонда — есть.
— О’кей, — сказала она, — теперь слушайте, вам это пригодится. Вы едете в Штаты, чтобы повидаться с человеком, вашим американским другом, Майклом Триком. Вы познакомились с ним во время войны. Остановитесь в «Асторе». — Она перевела дыхание. — Только, к нашему сведению, этот человек действительно существует и подтвердит вашу легенду. Но он больше известен не как Майкл, а как Шеди Трик. Так зовут его друзья, если они у него есть, — сердито добавила она.
Бонд улыбнулся.
— Он не настолько смешон, как это звучит, — резко заметила девушка. Она открыла выдвижной ящик стола и вынула из него пачку пятифунтовых бумажек, перетянутых резинкой, вытащила примерно половину из них и положила их обратно в ящик, а остальные перетянула резинкой и бросила их через комнату Бонду. Бонд наклонился вперед и поймал пачку около пола.
